больше их ожидала услышать от меня, а не от своего немолодого человека.
— Конечно, я хотела, чтобы моя младшая сестра была под присмотром! И вообще, мы не об этом говорили. Она уже провела ночь со своим начальником один раз. Теперь только проверить ее на венерические и дождаться папы, чтобы он ее увез под присмотром домой!
Я вспыхнула моментально. Щеки, наверняка, горели красным, раз даже глаза от злости начали слезиться.
— Ты дура, Аля! Полнейшая! — я шлепнула ладонью по столу, вдруг перестав опасаться непонятного Бориса. — Сейчас же прекрати меня оскорблять и лезть в мою жизнь. Я же в твою не лезу!
— Да потому что у меня все идеально! — тут же закричала сестра, а я со злостью повернулась к Борису.
— У вас случаем детей нет? — как можно спокойнее спросила я, решив проверить догадку.
Если не удастся, «выстрел» уйдет в молоко, а если да…
— Да какое это имеет значение! — тут же влезла Аля, подтверждая мои мысли.
— А как они относятся к Альбине? — продолжила, чувствуя, как руки начинают мелко трястись, а у Бориса зло сужаются глаза.
— Он с ними не общается, поэтому нас еще не знакомил! — хлопнула по столу Аля, привлекая внимание. — И вообще, не лезь не в свое дело.
— Ну ты же делаешь вид, что тебе не безразлична моя! — мотнула я головой и еще раз повернулась к мужчине. — Борис, вы в разводе?
Вместо ответа он усмехнулся и поднялся.
— Хватит.
Клокотавшая во мне злость и обида так и заставляли спросить, заострить на этом внимание. Довести до Али мысли, что я тоже могу строить неприятные, но не имеющие под собой оснований, предположения.
Очень хотелось ее уязвить, но… Но я смолчала. Правда, пришлось не в фигуральном смысле прикусить язык.
— Я хочу забрать свои вещи и больше вам не мешать, — четко произнесла я, сжимая в кулаки подрагивающие руки.
Сейчас самое время отпустить меня. Зачем продолжать неприятный разговор?..
Аля, как и я молча повернулась к Борису. Будто это не наша с ней проблема, а его. Будто он тут нас будет судить…
— Нет, — едко произнес он, ото двигая стул и направляясь ко мне.
Я непроизвольно сглотнула, поджав губы, но стойко осталась на своем месте.
— И почему? Нам есть, что еще обсудить?
Борис остановился прямо передо мной и ласково улыбнулся.
От этой улыбки вся смелость и спокойствие стекли куда-то в пятки.
— Знаешь, я думал, Аля приукрашивает. Думал, что ты либо испорченная стерва, наконец вырвавшаяся из присмотра родителей и побежавшая искать себе «папика» (что вряд ли), либо умная девочка своим трудом устроившаяся в компанию, а твоя сестра, со своими бабскими заморочками, просто преувеличивает. Но ты молодец. Оказалась гораздо интереснее. Строишь из себя умняшку. Откуда-то про мою жену узнала. Перед своим боссом ноги раздвинуть успела за шмотки и хату в Москве.
— Я не… — шепнула, и тут же отлетела к стене, ударившись затылком.
— Я не закончил, — усмехнулся Борис, встряхнув ладонью, который только что дал мне оплеуху. — Сейчас ты уйдешь и ничего не расскажешь своим родителям ни обо мне, ни об Але.
Все еще не понимая, что только что произошло, я посмотрела на Алю, опустившую взгляд.
— Дальше, — Борис протянул ко мне руку, намотав мои волосы на кулак. — Дальше, ты забудешь об Але и больше не будешь беспокоить ее по ерунде. Если ты окрутила своего начальника, значит, хватит мозгов и с остальными проблемами справиться. Понятно говорю?
Он дернул меня за волосы, а я, вскрикнув, закивала.
— Все вы любите кричать, кидаться словами, а когда говорит мужчина — сразу замолкаете, — довольно произнес он. — Это правильно.
Он направился в сторону выхода, практически таща меня за собой, заставляя унизительно сгибаться, чтобы не оставить клок волос в его руке.
Никто никогда не вел себя так со мной.
Я не находила слов. Я не находила в себе даже сил что-либо сказать. После удара о стену было страшно открывать рот.
Щелкнул замок, и меня, как я была босой и без курточки, вышвырнули на лестничную площадку.
— Мне, по-большому счету, плевать на ваши бабские разборки, но не советую тебе лезть в мою жизнь. Пожалеешь, — мужчина зло усмехнулся, глядя на меня сверху вниз.
— Вещи… — просипела я, когда он уже собирался закрыть дверь.
— Или жди, пока они окажутся на помойке, и вытаскивай их оттуда, или что-нибудь придумай. Ты же умная… — он еще раз усмехнулся, окинув меня взглядом, и обернулся назад, где в коридоре молча застыла испуганная Аля. — Я запрещаю тебе с ней общаться. Поняла?
— Поняла, — согласно кивнула она и, кинув на меня быстрый взгляд, уточнила у своего монстра, — Мы можем ей обувь и куртку отдать… Она же… — Аля облизала губы и натянуто улыбнулась. — Соседи не поймут, если встретят внизу неодетую девушку осенью. Разговаривать начнут.
Борис медленно кивнул и, не глядя, пнул мои балетки на лестничную площадку, туда же на пол кинув мою куртку.
— Надеюсь, ты все поняла, — медленно произнес он и, дождавшись моего кивка, захлопнул дверь.
В подъезде было оглушающе тихо. Из открытых окон слышно было, как во дворе играет малышня, как где-то вдалеке едут машины…
Я наклонилась за курткой, надела балетки, которые уже несколько дней хотела заменить на сапоги, оставшиеся у Али дома…
Молча вышла из подъезда, добела сжимая руки и только зайдя за следующий дом, разрыдалась.
Глава 27
Рано или поздно все закончится. Наша вселенная, мои слезы…
Я не знаю, сколько просидела на лавочке, по-детски обняв свои коленки, но, когда успокоилась, детей на улицах уже не было, вдоль домов зажглись фонари, а я отморозила себе попу. Может именно она и помогла мне прийти в себя.
Эмоций не осталось, поэтому всхлипнув разок напоследок и обняв себя руками, я пошла к метро.
Ужасно хотелось, как в родном городе вызвать такси, чтобы меня — страшилище с распухшим носом и красными глазами, никто из прохожих не видел. Но пришлось напомнить себе, что я в столице. Здесь цены не то что кусаются — они готовы загрызть тебя насмерть, стоит только забыться. Не только цены, кстати…
Я еще раз всхлипнула (на этот раз точно последний) и
