Она поспешила на голос, опасаясь, что может вызвать недовольство Вечного судии этой заминкой.
Шу Э продолжала распекать невидимого владыку. Вторая принцесса подумала, что Шу Э ведёт себя вольно для подчинённой: страшно было и представить, что бы сделал Небесный император, если бы кто-то из придворных заговорил с ним подобным тоном! Вторая хоу полагала, что Шу Э занимает высокое положение в Великом Ничто, но наверняка находится в подчинении у Вечного судии, так почему же у неё хватает смелости говорить с владыкой таким тоном? Вероятно, Великое Ничто действительно подчинялось иным законам, чем остальные миры.
Вторая принцесса подошла к Шу Э и тут увидела, кого та распекала. Прямо во дворе стоял стол, заваленный свитками и бумагами, часть осыпалась на землю, создавая живописный беспорядок, особенно если учитывать, что повсюду валялись и скомканные бумажки, и какие-то щепки, и растрёпанные кисточки для письма, и пересохшая тушь… Владелец явно не утруждал себя уборкой.
Молодой мужчина, небрежно качавшийся на стуле среди этого хаоса, тут же поднялся и вышел из-за стола. Чернота его глаз затягивала, как бездонный омут. Вторая принцесса сообразила, что это и есть Вечный судия. Он так молод? Почему же в книгах его изображают дряхлым старцем? Вторая хоу сложила руки и почтительно поклонилась:
– Хуашэнь-хоу приветствует Вечного судию.
– А вот и ты, – сказал Юн Гуань.
Вторая принцесса невольно вздрогнула всем телом. Этот голос! Он был звучный, но если его приглушить, то… Тот же голос, что она слышала из теней! Вторая хоу вскинула глаза, хоть это и было непочтительно.
Юн Гуань приближался, но создавалось впечатление, что он не шагает, а просто исчезает на долю секунды и появляется уже чуть ближе. Опять игры восприятия… Длинные чёрные волосы, заплетённые в косу, покачивались за его спиной из стороны в сторону, как маятник, и шуршали, задевая рассыпанные по земле белые камешки.
Шу Э, продолжая ворчать, между тем поднимала и складывала обратно на стол рассыпавшиеся свитки и избавляла столешницу от мусора. Вторая принцесса краем мысли подумала, что именно Шу Э наводит здесь порядок вот уже которую тысячу лет. Что ж, тогда её недовольный, даже сердитый тон можно понять.
Алый рот Юн Гуаня улыбнулся. Буйство красок вокруг расцвело ещё сильнее.
– Владыка! – сердитее прежнего сказала Шу Э.
– Ничего не могу с собой поделать, – отозвался Юн Гуань, продолжая улыбаться.
Шу Э закатила глаза со страдальческим видом.
Юн Гуань уже оказался перед Второй принцессой. Разница в росте составляла полторы головы, Второй хоу пришлось чуть вскинуть голову, чтобы на него смотреть. От Вечного судии веяло тем же запахом, что и от Тени: свежестью ночи и… пустотой. Сосредоточиться на его персоне не получалось, опять восприятие подводило – стоило задержать взгляд на чём-то одном, всё остальное тут же ускользало. Без Небесного зрения Второй принцессе пришлось туго, но она помнила обещание, данное Шу Э: не смотреть на Вечного судию, используя небесные техники. Пришлось чудовищным усилием воли заставить глаза адаптироваться и видеть всё разом, не отвлекаясь на детали, и только тогда Вторая хоу сумела толком разглядеть Вечного судию.
– А вот и ты, Шэнь-цзы[10], – повторил Юн Гуань и тут же оговорился: – Я буду называть тебя Шэнь-цзы, если ты не возражаешь. Твой небесный титул остался по ту сторону Посмертия, да мне и не хотелось бы осквернять слух его произнесением.
– Да, Лао Юн, – согласно наклонила голову Шэнь-цзы.
– Фу, неужели я настолько стар? – воскликнул Юн Гуань брезгливо. – Не называй меня так.
Вторая принцесса спохватилась и поглядела на Шу Э. Та пожала плечами.
– Как же мне тогда вас называть? Владыкой? – осторожно уточнила Шэнь-цзы.
– Ещё и «вас»! – закатил глаза Юн Гуань. – Всё, я почувствовал себя дряхлее Великой Черепахи[11] и готов предаться отчаянию…
Шу Э едва слышно фыркнула: Великое Ничто ведь по-прежнему сияло, значит, ни о каком отчаянии и речи быть не могло. Вторая принцесса подумала, что Вечный судия действительно эксцентричен, как и предупреждала Шу Э.
Она выдохнула и сделала ещё одну попытку:
– Юн-ши[12]?
– А вот это мне нравится, – оживился Юн Гуань. – Очень современно звучит, как считаешь, Шу Э?
– Если вам так кажется, – кисло сказала Шу Э, извлекая из завалов бумаг грязноватую тряпицу и держа её двумя пальцами, как дохлую крысу за хвост.
– Это чтобы вытирать руки, – беспокойно сказал Юн Гуань. – Тушь пачкает пальцы.
Шу Э сделала такое лицо, что Вторая принцесса и без слов всё поняла.
– Ну, это всё несущественно, – бодро сказал Юн Гуань, переставая обращать внимание на Шу Э, – я ведь ещё тебя не поприветствовал толком, Шэнь-цзы.
Вторая принцесса ожидала, что Вечный судия скажет что-нибудь вроде: «Добро пожаловать в Великое Ничто, где ты получишь сообразно заслугам и проступкам». Именно так, она полагала, и должно приветствовать оступившиеся души, осмелившиеся выпасть из круга перерождения. Она повела плечами, ощутив пробежавший по позвоночнику холодок.
Юн Гуань не произнёс ни слова. Он взял Вторую принцессу ладонями за лицо и… поцеловал. Шу Э из деликатности отвернулась. Шэнь-цзы стояла с широко раскрытыми глазами, ошеломлённая этим «приветствием». Поцелуй был долог, глубок и сладок – совсем такой, каким одарила Вторую принцессу тогда Тень.
Последние сомнения развеялись: тот, кто был с нею в павильоне Небесного дворца и помешал ей лишить себя жизни, – не кто иной, как Юн Гуань – владыка Великого Ничто!
[250] Как стать частью Великого Ничто
В ад, надо полагать, её отправлять никто не собирался. Но Вторая принцесса всё ещё опасалась, что её могут вернуть в Небесный дворец. Вечный судия, насколько она знала, отвечал за перераспределение душ, и если он решит, что Вторая хоу должна вернуться в покинутое тело, то так и будет. Да что там, он уже это решил, поэтому пытался мешать Второй принцессе из теней! Правда, это нисколько не объясняет его поступков: тогда, в Небесном дворце, он сотворил с её душой такое, о чём постыдно думать, и этот поцелуй сейчас, который он назвал «приветствием»… Проявление эксцентричности, как и предупреждала Шу Э? Все эти мысли пронеслись в её голове разом, она едва могла вычленить одну из другой.
Великое Ничто за время этого «приветствия» преобразилось. Буйство красок несколько унялось: сочетание цветов стало спокойнее, переходы между оттенками – мягче. Юн Гуань отстранился, глаза его сверкали ярче Великого Ничто. Опомниться Второй принцессе он не дал. Он подхватил Шэнь-цзы на руки и куда-то понёс.
– Владыка! – возмутилась Шу Э. – Вы хотя бы объясните ей…
Юн Гуань не шагал, а перемещался из одной точки в другую, и за полдюжины таких шагов-не-шагов они оказались в просторных покоях, задрапированных золотым шёлком. В окна были вставлены ширмы, красные шнуры в переплетении рам которых образовывали причудливые узоры. С потолка свисали бумажные фонари, светящиеся красными огнями; в них ничего не было, они светились сами по себе. Кроме невысокого ложа, застеленного алыми шёлковыми покрывалами, и нескольких алых же подушек на полу, в покоях ничего не было.
Вторая принцесса увидела всё это разом, точно глаза у неё были разбросаны по всем углам, и глаз явно было больше двух. Она ещё не поняла, что Небесное зрение эволюционировало за то недолгое время, что она пребывала в Великом Ничто, приспосабливая её мозг к двойственности восприятия в этом месте. Мозг пока что сопротивлялся, перед глазами двоилось, голова кружилась, но скоро Вторая принцесса должна была окончательно адаптироваться к Великому Ничто.
На мгновение, когда Шэнь-цзы оказалась навзничь на кровати, а Юн Гуань навис над нею, ясность сознания вернулась, а мысли выстроились в привычном порядке, одна за другой. Спутать их не смог ни поцелуй, которым Юн Гуань снова наградил её, ни руки Вечного судии, отправившиеся в путешествие по её телу весьма вольным маршрутом. Ей удалось упереться локтем в грудь Юн Гуаня и несколько отодвинуть его от себя. Юн Гуань казался удивлённым.
