– А сюда, сюда он не придет? – спросила Тоня, вконец ошарашенная последними откровениями детектива.
– Сюда нет. Он с тобой играет Тоня. Не знаю, зачем, но вряд ли у него есть интерес и возможности распространить свою игру на посторонних людей. Так что спите спокойно, девочки. До завтра!
Алексей вышел из подъезда. Иван был где-то в глубине двора, он его не видел, но знал, что ассистент здесь. С точки зрения Вани, мужчина, который прогуливался взад-вперед перед домом, вполне мог быть «хвостом» по той простой причине, что давно болтался тут без всякой видимой цели, разве только для вечернего моциону. На окна он не посматривал, но подъезд Александры находился примерно посередине его траектории. Итак, оставалось понять, «хвост» ли это, а если да, то засек ли он номер квартиры, в которую пошла Тоня. Это могло произойти до того, как Ваня явился на место, и теперь оставалось одно средство проверки: если «хвост» засек номер квартиры, то он непременно двинется за Алексеем, чтобы выяснить, кто он таков…
Алексею не хватало многих элементов в сбивчивом Тонином рассказе. Но он ясно видел, что девушка в шоковом состоянии и что подробнее сегодня он не узнает. В результате у Алексея не было ни малейшей идеи, что за фрукт этот Кирилл, что у него на уме, зачем затеял все это действо.
Сумасшедший? Или здесь какой-то дьявольский расчет? Никакого материального интереса Тоня не представляла. И к чему тут «дьявольский расчет» – совершенно непонятно. Скорее всего, просто шизофреник. Но, как это часто бывает, ни логика, ни воображение ему не отказывают, и он умело строит свои мизансцены для того, чтобы держать Тоню на привязи… Пугать ее… Бррр, бред какой-то!
Тем не менее, располагая лишь этими скудными сведениями и догадками, Алексей должен был сейчас решить: дать «хвосту» узнать, кто он таков, и тем самым дать понять Кириллу, что Тоня попросила защиты? Или оторваться от «хвоста» и оставить, тем самым, Кирилла в неведении?
Он попытался взвесить, чем рискует Тоня. Да, Кирилл методично «наказывает» ее за прошлые несогласия. Но как? Эротический массаж? Бог мой, Алексей и сам бы не отказался, чтобы пара голеньких девочек потерлась об него! В этом действе нет никакого настоящего наказания – ни физического, ни морального: это столь физиологично, что лежит за пределами морали.
Опустошение квартиры – избавление Тони от «люкса», против которого она выступила? Детский сад. Далее – бассейн, в котором она едва не утонула. Но вокруг нее стояла целая команда спортсменов. Вряд ли бы они дали Тоне действительно утонуть. Это такая шуточка дурацкая, не более: научить Тоню плавать, хоть по-собачьи.
Единственная серьезная, в смысле опасная, выходка – это машина без шофера. И то – она оказалась не на оживленной трассе, а на пустой проселочной дороге с безопасными обочинами…
Потом такси, голосующий Кирилл – угроза группового секса. Тоня предприимчиво выкрутилась, молодец, – а что случилось бы, если нет? Довел бы Кирилл затею до конца?
Алексей попытался додумать сценарий, но ему отчего-то упорно представлялось, что задачей Кирилла являлось Тоню напугать, а не устроить реальную групповуху.
Дальше в списке – попытки Тони снять квартиру. Она убеждена, что за всеми неудачами стоит Кирилл. Равно как и с ее попытками уехать в Пятигорск. И, скорее всего, она права.
И последний прикол – плетка и краска на попе. Почти смешно. Но не Тоне, разумеется.
Нет никаких сомнений, квартира не только просматривается, но и прослушивается. Тоня говорила вслух о том, что не любит садизм и мазохизм. И ей дали понять, что угроза существует… Выглядит несерьезно, как забава недоростка, но на самом деле серьезно. Потому что расчет верен: у девчонки зуб на зуб не попадает от страха.
Страх! Кириллу почему-то нужен ее страх… И подчинение.
Ничего себе дельце! Да еще и без гонорара. Сашка, добрая душа, решила заняться благотворительностью. Собственно, Алексей бы и не против, но у него два дела висят над душой, причем оплаченных, хорошо оплаченных клиентами… Что, согласитесь, обязывает…
Впрочем, не существовало на свете такой вещи, которую бы Алексей не сделал для Александры. Она и все, что было связано с ней, являлось его приоритетом. Если бы он позволил себе озвучить некоторые мысли, то ему пришлось бы сказать довольно нелепую, но при этом очень точную фразу: он ей обязан жизнью. Потому что жить он начал с тех пор, как у него появилась Сашка..[1]
Ладно, пока что надо выяснить, есть ли за Тоней «хвост» и проследует ли он за Алексеем. Если да, решил Кис, то пусть узнает, что Тоня обратилась к частному детективу. Может, тогда пыл этого психопата поутихнет. А не поутихнет, так он себя чем-нибудь выдаст. Так что нехай следит. А Ванек проследит за ним.
На этой здравой мысли Алексей забрался в свою машину, набрал номер Вани, дал короткие инструкции и стартанул.
«Хвоста», однако, как сообщил Ванек, не наблюдалось. Подозрительные личности остались на месте. Может, они и были «хвостами» Тони, но их слежка ограничилась только ею. Детектив Кисанов остался без их внимания. Что ж, в этом были свои плюсы…
…Она снова поехала к журналистке… Он знал о случайном знакомстве и необычной дружбе Тони с Александрой Касьяновой, известной модной журналисткой. Но это, с его точки зрения, ничего не меняло. И даже если Касьянова весьма неглупа, но, помилуйте, что такое бабий ум против него? Читал он ее статьи, читал… Не лишены таланта и блеска мысли, да… Но он – он написал бы куда лучше, если бы взялся за это гиблое дело – журналистику.
Иными словами, Касьянова не представляла для него опасности. Все равно им не добраться, даже вдвоем, до причин и следствий. И потому, получив рапорт, что Антония отправилась к журналистке, он успокоился и снял наблюдение. В конце концов, эта затея ему и без того слишком дорого обходится.
Глава 20
…Тоня полдня сидела за «отчетом» для детектива. Время от времени показывала Александре, и та вставляла свои «почему» и «как», а Тоня снова дописывала упущенное. В результате отчет получился вполне добротным.
Алексей заехал во второй половине дня, забрал ее листки и тут же убыл, велев ей не выходить от Александры.
Через пару часов он позвонил.
– Где записная книжка, которую ты нашла в ящике?
Тоня с трудом припомнила, куда ее дела. Тогда она сунула ее в карман, а потом… В сумке! Книжка мешала ей в кармане, и она ее ткнула в сумку!
– Адрес в Туле продиктуй. И обратный, камчатский.
Алексей приехал к вечеру. Адреса в Туле и на Камчатке настоящие, он проверил. По камчатскому действительно проживает Богданова Елизавета Андреевна – надо думать, что мать Кирилла. А вот по тульскому прописан совершенно другой человек. Если Кирилл там и жил раньше, то либо снимал квартиру, либо его приютили друзья. Интересно, что он делал в Туле?
Записная книжка, о которой Тоня призабыла, обнаружила один интересный московский телефон: Катя Богданова. И впрямь сестра? Жена – бывшая жена? Однофамилица?
– Значит, так, – сказал Алексей. – Варианта два. Либо ты прячешься, а я веду следствие. В этом случае, я полагаю, Кирилл уйдет на дно, и мы вряд ли до него доберемся. Либо ты предпринимаешь некоторые ходы по моей подсказке, но я остаюсь в тени и страхую тебя незаметно. К тому же у нас есть еще Иван на подхвате.
– А зачем? – спросила Тоня. – Может, мне и впрямь лучше уехать домой, в Пятигорск?
– У него есть некая цель, пока мне неизвестная. Но эта цель связана с тобой. Ты уверена, что не являешься наследницей какого-нибудь неожиданного американского дядюшки?
– Откуда??? У меня никакой родни за границей нет!
– С тобой не пытался связаться какой-нибудь нотариус?
– Я такой живности сроду не видела, – пробормотала Тоня.
– Ну что ж, значит, неизвестно, зачем, – но целью являешься ты. Если ты уедешь в Пятигорск, то мы эти причины так никогда и не нащупаем. И если, в худшем случае, Кирилл доберется до тебя и там, то я уже ничем не смогу тебе помочь. Решай сама, Тоня.
– Что вы мне посоветуете?
– С моей точки зрения, следует действовать открыто, чтобы спровоцировать Кирилла на другие ходы. Так будет проще выйти на него и понять его цель. Что скажешь?
– А что надо делать? Как спровоцировать Кирилла?
– Начнем с телефона Кати Богдановой, который я нашел во второй записной книжке. Она может оказаться однофамилицей, сестрой или женой. Ты должна ей позвонить.
– Прямо сейчас?
– Нет, из дома. Точнее, из квартиры Кирилла, которая прослушивается и просматривается. Он должен знать, что ты предпринимаешь ходы против него. Повторяю, задача – его спровоцировать.
Тоня приняла условия детектива как данность. Может, будь она несколько в более здравом уме, она бы спросила: а чем я рискую?
Но она не спросила. Она не была в здравом уме. Все, что она была способна осознавать, – это острое чувство утраты. Она не могла с ней смириться, она, несмотря на все всплески возмущения, негодования и сопротивления, скорбела о ней. Об утрате их сказочных отношений, их сказочной любви, сказочного внимания и понимания… И все, чего она хотела, – это не разгадок, а возвращения Кирилла… Возвращения в прежнем качестве принца на белом коне, который ее заметил, вытащил со дна и наделил своей любовью…
