вот я и забыл рассказать. Мы едем выбирать тебе свадебное платье.
Задохнувшись от возмущения, смотрю на Сергея, которой все прекрасно слышит и стеной прикидывается. От двусмысленных фразочек Раевского можно и не то подумать.
Погодите…какое, к черту, платье?
В этот раз Тимур не берет с собой Серого и сам садится за руль. Водит он более резко и агрессивно, так что каждый пинок под зад напоминает мне о цели поездки. Нужно выбрать свадебное платье, которое я явно никогда и не надену. Настроение немного портится, что не ускальзывает от внимания Раевского.
— Сначала заедем еще в одно местечко, окей?
Я киваю. Через зеркало заднего вида замечаю его косую ухмылку и сразу отвожу взгляд. Ему кажется, что я смирилась, но на деле мне просто безразлична свадебная мишура, которую он так стремится на меня напялить. Смехотворно искать вещи на несостоявшийся праздник. Это лишь очередной повод вспомнить, почему он так спешит.
Полуденное солнце пробивается сквозь тонировку и окатывает жарким светом. Я замечаю тяжелое золотое кольцо, блеснувшее на пальце Раевского. Ни с чем его не спутаю — знак договора.
Но зачем носить его сейчас?
Снова выдыхаю. Забраться бы в эту упрямую голову и узнать, почему он так доволен. На его месте я бы днями и ночами рыдала, а не разъезжала на дорогой тачке с показной улыбкой, тратя столь бесценные минуты.
— Узнаешь? — спрашивает, припарковавшись.
Я вздрагиваю и только сейчас замечаю знакомую витрину. Как-никак, сама ее делала.
— Почему мы здесь?
— Мне ведь тоже нужен костюм.
— Ты мог его и без меня посмотреть.
Внутри просыпается беспокойство. В Москве миллион других мужских магазинов, но он выбрал именно мой. Тот, в котором я теперь даже не работаю. И все по его милости.
Тимур пропускает вопрос мимо ушей и первым выходит из машины, чтобы открыть мою дверь и протянуть руку. Ту самую, с обручальным кольцом, от вида которого я чувствую только раздражение.
Демонстративно отсаживаюсь в другую сторону и самостоятельно выхожу из тачки. Пока что это единственный способ показать мое отношение.
В родном магазинчике всё по-прежнему. Будто только вчера я сидела на мягком пуфике, сплетничала с Женькой и ловила крохи свободного времени, чтобы нормально поесть.
Звякают колокольчики. Из подсобки мелькает девушка с дежурным лицом. Моя улыбка тут же пропадает — я ее не знаю. В штат всегда набирали только двух человек, чтобы лишний раз не тратиться. Нина Евгеньевна, конечно, могла взять еще кого-то, чтобы меня подменить, но почему-то всё выглядело таким образом, словно здесь для меня больше нет места.
— Добрый день. Вам что-нибудь подсказать? — нервный голос выдает в ней новичка.
Стоит ей нас увидеть, как густые брови тут же лезут на лоб. Я не понимаю, кого именно она узнала, но чую неладное. Сейчас как раз обед, скоро Женя должна подойти. Вот у нее всё и спрошу.
— Мне нужен костюм на свадьбу, — говорит Раевский и подталкивает меня вперед, вырывая из глубокой задумчивости.
Я не знаю, что делать. Мне просто хочется выскочить на улицу и подождать подругу, пережить бурю где-то подальше от Тимура. Невольно закрадывается мысль, что он специально привез меня сюда. Мол, посмотри, здесь ты больше не нужна.
Я знаю каждый уголок и наверняка зря беспокоюсь. В случае увольнения мне бы сообщили.
Верно?
— Это наша последняя коллекция, — консультант берет вешалки с наиболее дорогими костюмами и кладет их поверх другой одежды.
— Мир, как тебе этот?
Таращиться на костюмы до рези в глазах совсем не хочется, поэтому я киваю.
— Хороший. Тебе стоит померить.
Он берет еще несколько вариантов, добавляет рубашки с галстуками и проходит вглубь зала. Зовет меня за собой, и я просто выбираю меньшее из зол.
Обняв себя за плечи, иду к примерочной и вскользь замечаю чужие вещи на тех местах, где раньше были мои. Неужели выбросили?
Меня гложет обида, хотя такого поворота стоило ожидать. Нет незаменимых. А после помолвки с Раевским я еще стала неудобной.
Возможно, начальница сама за меня все решила и подумала, что в деньгах я больше не нуждаюсь, но какого черта? И Женя тоже — даже не написала, ничего не спросила.
Вышла за порог и больше не нужна, да?
— Мир, помоги с рубашкой.
Дернув шторку, закатываю глаза. Хорошо хоть, что не в трусах стоит. С невинной улыбочкой на маленькие пуговки показывает.
— Консультанта позови. Это ее обязанность.
Мой взгляд невольно скользит вниз, на обнаженный рельефный торс, и я тут же отворачиваюсь, чувствуя, как щеки заливает краска стыда.
— Я о многом прошу?
Не то слово, но ведь из чистого упрямства не отойду. А то еще подумает, что я боюсь.
Столько раз покупателям помогала, но сейчас это почему-то труднее. При соприкосновении с горячей грудью кончики пальцев подрагивают. Чтобы не выдать румянец, опускаю голову и взглядом гипнотизирую белоснежную ткань. Так и подмывает спросить, как он раньше с такими грубыми пальцами рубашки надевал.
Небось специально издевается.
Я вдыхаю аромат ментола и пытаюсь не отвлекаться, но стою слишком близко. Это невозможно. Когда наконец подбираюсь к низу живота, чтобы покончить с этими пуговицами, мне кажется, что он задерживает дыхание.
Хотя сложно сказать, из-за бешеного сердцебиения я почти ничего не слышу.
Пытка подходит к концу, и я уже успеваю выдохнуть, как вдруг Раевский роняет.
— Еще пиджак и галстук.
Не, это я точно не переживу. С его ростом мне придется на цыпочки вставать, да еще и так близко к этому черту с дьявольской ухмылкой.
— Сам справишься. Я лучше другие костюмы посмотрю, — выскакиваю из примерной как ошпаренная и прикладываю ладони к щекам. Те обжигают.
Хочется под землю провалиться. Пуговицы казались бесконечными, а ловкие руки враз стали непослушными. Безумие какое-то. И почему примерочные настолько крошечные? Или это он огромный?
Прохожу вперед, не в силах на месте усидеть, как вдруг снова раздается звон колокольчика. Ему вторит тонкий голосок.
— Ух, чуть не опоздала.
Женька.
Сердце на секунду глохнет и тут же оглушительно рвется наружу. Сейчас я узнаю, что произошло на самом деле, но почему-то именно это меня и тормозит.
Боюсь правды. На негнущихся ногах выхожу в зал и слабо улыбаюсь.
— Привет, подруга.
Она мнется, неряшливо отдергивает рыжие копны волос и с резким стуком роняет сумку на белоснежный паркет. Я сразу понимаю, что ждали тут точно не меня, и, пользуясь тем, что моя «замена» копается в ящиках неразложенной одежды, говорю снова.
— Что, привидение увидела?
— Мира? Какими судьбами?
И правда.
На шум может Тимур выйти, поэтому
