старалась обходиться без него. Действительно, почему?
Костюм сидел, как влитой. Красные туфли на высокой шпильке добавляли провокационного шика. Длинные распущенные локоны — женственности. Воротилы бизнеса так не выглядят. Нечего со мной воевать. Сегодня я начну искушать мир будущим.
Это была какая-то магия. Все сплелось воедино — обаяние личного образа и перспективные технологии, позволяющие решить ряд энергетических и экологических вопросов в Азии. Японцы смотрели на это скептически, постояли с невозмутимыми лицами (не исключено, что вежливыми, но я так и не научилась читать их мимику), дослушали презентацию и пошли дальше. Представители европейского автопрома по привычке прошли мимо, не стали тратить свое драгоценное время. Основные крупные контракты были подписаны с китайскими компаниями. Мне даже пытались предложить открыть производство в Поднебесной, но пока что я ограничилась экспортом двигателей российской сборки для китайского автопрома. По меркам Китая, эти партии были пробными и не столь значительными. Наше же производство после этого должно было вырасти вдвое.
Мир менялся. Через два года двигатели внутреннего сгорания стали уходить в прошлое. Автопром ряда развитых стран принципиально был привержен классике и электродвигателям. Это вело к стагнации и было мне на руку.
В моей стране активно решалась проблема с грузоперевозками, модернизация и увеличение эффективности тяжелой техники, тягачей сделало более рентабельной добывающую промышленность, перевозки на большие расстояния.
На третий год у меня была обширная сеть лабораторий и конструкторских бюро по всей стране, решающих самые разные вопросы от перехода теплоснабжения с угольных ТЭЦ на портативные котельные, работающие на альтернативной энергии планеты, то разработок в оборонном секторе.
Переход огромной страны от сжигания ископаемого топлива к альтернативным, более экологичным источникам энергии, спровоцировало ряд социальных проблем, вызванных сокращением добычи полезных ископаемых, а соответственно и занятости в этой сфере.
Пришлось вводить множество социальных программ от адаптации и переобучения людей, до банальных социальных выплат, поддержке при переезде и много что еще. Эта проблема легко решалась в связи с ростом производства в стране. Второй проблемой была рекультивация земель, поскольку большое количество твердого топлива добывалось открытым способом.
Самое сложное, с чем я столкнулась — верхушка элиты, которая имела стабильный доход от добычи ископаемого топлива. У них тоже были свои люди во власти, причем давно. Это я была новым игроком на этой арене, и шансы на победу были не велики… если бы не козырь — личное магическое обаяние, позволившее перетянуть на свою сторону много полезных людей из политической верхушки.
Это было лишь звеном в цепочке взаимосвязанных событий… Еще через год в стране сменились главные люди государства. Вслед за уходом на заслуженный отдых ряда ведущих политиков, туда же отправились некоторые олигархи, вовремя почуявшие, что пришло время отойти от дел и уступить место более молодым и дерзким. Страну возглавил новый президент, еще никому не известный лет десять назад, но получивший в последние годы значительный вес, молодой амбициозный политик, мой старый друг — Владимир.
Мир уже давно разделился на две части, но только теперь это обрело окончательную форму.
Впервые за много десятилетий образовался союз, равнозначный по весу НАТО. Ситуация в восточной Азии обострилась. Больше не было государств, искусственно удерживаемых в экономической изоляции. Это, в свою очередь, спровоцировало резкий рост уровня жизни населения в особо отсталых регионах. Лозунг «если вы не с нами — будете есть траву с газона, как в Северной Корее» больше не работал.
Санкции так же перестали работать как к этому привыкли в последние десятилетия. Когда одна половина Земного шара может выстраивать свою экономическую деятельность без второй — это ведет к деградации последней. Обмен технологиями стал минимальным, взаимодействия стали формальны. Космические программы пошли разными путями, в части фундаментальных исследований почти прекратился обмен опытом, запад окончательно закрылся от востока.
Зато участились военные конфликты сперва с странах Средней Азии, что несло в этот раз кратковременный эффект, потому что в этот раз в противовес установления демократии миротворцами США, была программа установления развитого социализма миротворцами Паназиатского союза, с последующим присоединением «освобожденных» территорий к союзной программе.
Напряженность на Дальнем Востоке ограничивалась попеременным проведением военных учений в Японском море то одной, то второй стороной, да уже привычными требованиями японцев по поводу Южных Курил.
Еще через пару лет военные действия между старыми хозяевами мира и оппозицией сконцентрировались в основном на черном континенте, наименее развитом, поэтому наиболее подверженном влиянию.
Перестали действовать старые договоренности о сокращении ядерных программ, и гонка вооружений стартовала с небывалым ускорением, пока новый виток в фундаментальных исследованиях не сделал ее бессмысленной.
На восьмой год, после моего возвращения из Ригора, разработки трех независимых друг от друга НИИ в части создания противоядерного щита, поглощающего энергию, увенчались успехом. Дополнительный эффект дало то, что команды ученых работали независимо, поэтому их разработки немного отличались областью применения.
Последующие совершенствования результатов позволило создать технологию нейтрализации последствий радиоактивного заражения. Технология была испытана в Припяти, результаты исследований получили широкую огласку в мировом научном сообществе, а российские ученые впервые за долгие годы номинированы на Нобелевскую премию.
Но началу переговоров между Востоком и Западом послужили разработки двух других НИИ, сумевших создать противоядерный щит, способный закрыть обширную территорию невидимым полем, нейтрализующим ядерный удар. Война в прежнем понимании снова стала бессмысленна. Снова настала эпоха дипломатии.
Я так и не достигла цели…
Тот, другой мир так и оставался закрыт для меня. Иногда, когда у меня выдавалось время, чтобы навестить старую подругу, поболтать о прошлом, порадоваться за нее и ее дочек, я возвращалась мыслями к своей странной квартире. Червоточина приводила меня к памятному дому, который уже не был новостройкой и находился далеко не на окраине… Я долго стояла на последнем этаже перед электрическим щитом, пытаясь уловить потоки зоны перехода. Иногда мне даже удавалось их почувствовать… но не понять. Я не могла понять каждой своей клеткой принцип перехода в другой мир, а потому не могла и осуществить. Не хватало важной детали, ключа, помогающего открыть дверь.
В земной мифологии разных народов я находила множество упоминаний о «пришельцах» с той стороны, об изгнанных, демонах, суккубах… Но нигде не упоминалось, что кому-то из них удалось самостоятельно уйти назад, открыв переход с этой стороны.
Зато, исследовав инопланетную печать с зоны перехода, обнаруженной
