в столовую. Тут же он продолжал работать. — Что было дальше?
Я пересказала вкратце свою глупую историю жизни у пожилой актрисы, о том, что из себя представляют «инопланетяне», о мире, наполовину пустынном после экологической катастрофы и планах вторжения, которые мне удалось случайно увидеть. Личное было лишним. Но он и не спрашивал.
— Я бы посмеялся над этой сказкой, если бы не ваши разработки. Ты молодец, сразу же выкупаешь патент на эксклюзивных условиях. Но я знаю, что даешь ученым процент с его использования. Этого пока еще никто не понял. В высших кругах, конечно, идут разговоры. Но все считают это разовым успехом. Не видят, что грядет новая эпоха. Жаль, что я этого тоже не увижу… Но чем мог — помог.
Повисло молчание, вязкая удушливая недосказанность…
— Я не знаю, что такое любовь. И есть ли она вообще. От своих женщин я всегда требовал верности. Но верность и преданность — разные вещи. Ведь так, Ева?
Его не стало через два дня…
Для меня началась новая эра, в которой я была совсем одна. Против всех.
Глава 12
Первый год был самым сложным.
Сперва я отстаивала свои права. Я даже не представляла, что у Григория будет столько родственников, претендующих на наследство, пришедших со своими дорогими адвокатами и готовых отстаивать каждую копейку. За два года брака я ни разу не встречала этих людей.
А вот Рутман всё это предвидел и предусмотрел все их ходы. Именно поэтому перед смертью он столько времени проводил с юристами. Для этого он собирал для меня сильную команду управленцев, знакомил с нужными людьми.
Завещание было однозначным. Детям от первых браков выделялся капитал, которым управляли фонды до их совершеннолетия. Дальние родственники не получали почти ничего, чисто символические суммы. Основные активы переходили безутешной вдове, которой также перешла управленческая команда Рутмана, готовая отстаивать теперь уже мои интересы до последнего.
Тем не менее, первая его жена билась до последнего, пытаясь высудить для своего сына долю в нефтедобывающем холдинге. Ее не устраивали ни сумма, полагающаяся ребенку, ни то, что распоряжаться этими деньгами она не сможет. А хотелось бы… Судью не устраивало то, что она и ее новый муж являлись гражданами Франции, а ребенок имел двойное гражданство. Сложно это всё. Так что пусть остается в рамках завещания.
Я не собиралась становиться доброй. И юристы Георгия мне это не советовали. «Добрые люди» порой присылали мне заметки из западных СМИ о коварной любовнице, присвоившей все капиталы почившего олигарха и лишившей всего законного наследника. Бред! В текущих реалиях, никто бы не позволил владеть такими активами ребенку, контролируемуму матерью иностранкой. Да, они могут обратится в международный суд и в суд по правам человека. С таким же успехом, как написать письмо Санта Клаусу.
Меня саму могли мягко попросить самоустраниться от управления наследуемым имуществом и быстро продать все кому-нибудь другому, если бы Рутман не подготовил меня. Мало иметь права на владения. Надо уметь удержать власть в своей мини империи. Иначе ты представляешь угрозу для государства.
Мне помогли связи в политических кругах. И Владимир… С которым мы продолжали поддерживать вполне дружеские отношения, сотрудничали по некоторым социальным проектам. Который хотел чего-то большего, чем финансовая поддержка в предвыборной кампании, которую я окажу через несколько лет… Но в более личном нам с ним было не по пути. Заводить любовников я не собиралась в принципе — слишком опасно и для меня, и для мужчины, что окажется близок. На роль супруги перспективного политика я не подходила, потому что бизнес должен держаться в стороне от большой политики. Это мы понимали оба, поэтому благоразумно сохраняли дистанцию, оставаясь «старыми друзьями».
В первый год приходилось постоянно во что-то вникать, разбираться, к тому же нельзя было оставлять без внимания собственные проекты.
На жизнь времени не оставалось совсем. Я почти перестала спать. Марина, которая теперь была не просто секретарем, а личным помощником, составляла жесткое расписание моего дня, следила за тем, что и когда я ем, что ношу. Девушка сразу заказывала мне несколько одинаковых блуз, серых костюмов, удобных туфель… Чтобы не приходилось утром думать, что надеть.
Жила я теперь в основном в апартаментах в столице, в поместье почти не появлялась. Было просто некогда.
У меня было несколько небольших квартир, находящихся в разных частях света от Сингапура до Нью-Йорка, которые превратились в места временного пребывания. Я могла в любое время остановиться там, выйдя из червоточины, и так же незаметно исчезнуть, не привлекая лишнего внимания. Все самое необходимое было на месте. На каждой базе (а называла я места временного пребывания именно так) был идентичный гардероб, необходимый запас продуктов длительного хранения, вещи первой необходимости. За всем этим, а также еженедельным клинингом, тоже следила Марина.
Поиск пути в другой мир пришлось отложить на неопределенное время. И на Земле работы было невпроворот.
Первым успехом стало открытие Паназиатского банка в Гонконге. Здесь сыграл момент смены собственника капитала, ведь под санкциями находился сам Георгий и только часть его компаний. А меня в санкционном списке пока что не было… Это временно решило проблемы с экспортом. Наивно надеяться, что Запад надолго оставит это без внимания. Скорее всего, не пройдет и года, как я окажусь там же.
Следующей целью был международный автосалон в Сингапуре, где я собиралась представить не только новинки российского автопрома, но в первую очередь разработки своих компаний — новые автомобильные двигатели.
Первый день автосалона начался для меня с легкого шока. В чехле с костюмом, подготовленным Мариной для этого случая, был не привычный серый брючный костюм, а молочно-белый из плотного шёлка, с юбкой чуть выше колена и пикантным декольте.
— Что это? — я недоуменно смотрела на себя в зеркало и прикладывала к себе нежную ткань.
— Костюм. — надула губки моя помощница. Это был первый случай ее своеволия. — Вы же женщина! Красивая. И совсем об этом забыли. Красота — это тоже оружие. Не только капитал, связи или технологии. Этим тоже нужно пользоваться. Раньше же вы умели.
Умела… Хм… Оно никуда от меня не делось, это умение. Но я
