Я подошла к нему с левого бока и попыталась вскарабкаться, ухватив его за гриву.
— Еще немного… еще… — командовал снеговик.
В общем, я с трудом на него забралась и… скатилась с другой стороны, словно желе по стенке.
Единорог с удивлением глянул на меня, а защитник неприлично хихикнул.
Я стиснула зубы и, поднявшись с земли, снова начала взбираться на спину коню. На этот раз я не упала, крепче цепляясь за его гриву.
Единорог выпрямился и, гордо вскинув голову, поскакал… в противоположную от замка Дариона сторону!
— Стой! Мне не туда! — заорала я, но он продолжал свой галоп.
Снеговик повис у единорога на хвосте, пытаясь его остановить, а я продолжала вопить, надрывая глотку:
— Стой, вражина! Мне к замку Дариона надо!
Конь вроде понял и, не сбавляя хода, развернулся и поскакал в нужном нам направлении. Вицемир отцепился от хвоста и теперь летел рядом. Правда, чуть позже он приземлился на единорога, устроившись позади меня.
Не знаю, сколько мы скакали, но мне показалось, очень долго. Я себе всю филейную часть отбила.
— Замок Дариона! — крикнул мне Вицемир, а конь резко остановился и, пригнувшись, дал нам возможность слезть, вернее, сползти с него.
— Далее пешком, — сказал защитник.
— Пешком так пешком, — ничуть не огорчилась я. — Спасибо, — я потрепала его за гриву, и он, мотнув головой, ускакал прочь, а я обратилась к Вицемиру: — Какие будут предложения по спасению Люськи?
— Не знаю. Это же вроде ты собралась метать громы и молнии.
— А по-мирному они ее не отпустят? — огорчилась я и от волнения закусила нижнюю губу.
— Отпустят, — презрительно хмыкнул он, посмотрев на замок. — Смотри, как бы и тебя за компанию не упекли в соседнюю камеру.
М-да… Дела плохи, надо бы придумать план…
— Кстати, о плане, — подслушал мои мысли защитник. — У меня где-то была карта подземелья этого гада.
— Так ищи!
Пока Вицемир стоял с задумчивым видом, я разглядывала замок, стоявший на невысоком пригорке. С одной стороны его окружал лес, перед ним раскинулось чистое поле, с другой стороны расположилась небольшая деревушка, а что было позади, я не видела, хотя могла предположить, что и там было поле. Сам замок был из серого камня с четырьмя башнями по бокам. Выглядел он, в общем-то, как обычный старинный замок, и ничего особо примечательного в нем не было. Разве что воронье, кружившее над ним…
Вицемир тем временем явил на свет выцветший пергамент с нанесенным на него планом. Я расстелила его на траве и, усевшись, задумалась. Где же искать Люську? В какой изолятор ее упекли, ведь здесь их сотни! Нам так ее и за месяц не отыскать!
Вицемир вновь достал зеркало и попросил его показать Люсю. Оно не замедлило отразить мою подругу. Ее успели упрятать за решетку, и, по всей видимости, она изрыгала проклятия. Люсин рот беззвучно открывался, а лицо исказила гримаса ярости.
Она сидела в крохотном помещении с земляным полом и дубовой дверью. В дальнем углу стояло грязное корыто, а на земле валялась не первой свежести солома. Изолятор, или как у них это называется, тускло освещался одним чадящим факелом, и, по всей видимости, запах там стоял еще тот. Люська то и дело зажимала нос рукой и время от времени чихала.
— В какой части замка она находится? — спросила я защитника, не отрывая взгляда от зеркала.
— В восточной. У моего знакомого защитника здесь хозяина держали. Сожгли потом.
— Как? Почему? — ужаснулась я, округлив глаза. — А что же защитник делал?
— Защитник низшего класса. Он ничего не мог предпринять.
— А сам хозяин? Я так понимаю, он был магом, раз у него имелся хранитель?
— Да, он был магом, но по большей части занимался травами. Одним словом, знахарь, занимался только лечением.
Я содрогнулась. Надо срочно что-то предпринимать.
— Идем, — сказал Вицемир, спрятав зеркало и карту, — попытаемся пройти через главный вход.
— А если нас тоже поймают? — испуганно спросила я, чувствуя, что коленки от страха стали подгибаться.
— Выберемся, — заверил меня снеговик, — это сделать просто.
— Да? И почему же никто не выбирается? — ехидно заметила я.
— У них нет меня! — гордо ответил Вицемир и испарился. Ему, такому белому и пушистому, нельзя показываться в замке.
Да… от скромности он явно не умрет…
Через час я подошла к воротам крепости. Стража, с ног до головы облаченная в доспехи, тут же преградила мне путь острыми пиками.
— Куда? — строго спросили «консервные банки».
— К Дариону, — не моргнув глазом стала врать я, а у самой от страха тряслись поджилки. — Из достоверных источников мне стало известно, что на ваш замок готовится нападение. Вы чем-то разгневали очень могущественную ведьму, и она во всеуслышанье объявила, что сотрет в порошок всю крепость с ее обитателями. Она объявила вам войну, и только я знаю, когда это произойдет и что можно еще предпринять.
Железяки задумались, а я как можно беспечнее добавила:
— Как хотите, я могу и уйти, а вот что с вами сделает Дарион за то, что вы меня к нему не пропустили…
Стража тут же убралась с дороги, а один даже вызвался меня проводить, но я велела ему стоять на посту и бдить.
Теперь надо проникнуть в замок, неужели опять через главный вход идти?
— Может, воспользуемся невидимостью? — предложила я, зная, что защитник крутится где-то поблизости, просто его не видно.
— Не надо. Я слышал, что на замок Дариона наложено заклинание против невидимости. Правда, не знаю, насколько это достоверно.
— А почему же тогда ты воспользовался ею?
— Я — это другое дело. В настоящий момент меня нет, ты только слышишь мой голос, но тем не менее я держу ситуацию под контролем.
— Эх, мне бы не хотелось, чтоб меня поймали и сразу в костер бросили, — вздохнула я.
— Размечталась! Кто же тебя сразу в костер определит? Сначала ты у них в пыточной побываешь со всеми вытекающими оттуда последствиями.
— Ну спасибо! Успокоил!
— Всегда рад хоть чем-то помочь! — я прямо почувствовала, как защитник расплылся в улыбке.
Пока я вела мысленный диалог с так называемым защитником, оказывается, опять смывшимся при первых признаках опасности, ко мне подошел один из воинов.
— Это ты к правителю?
— Я… — проблеяла я.
— Иди за мной.
А мне больше ничего и не оставалось делать. В замок меня повели не через парадный вход (при других обстоятельствах это было бы обидно). Ну, да не это главное. Я ведь даже не придумала еще, что скажу Дариону, если этот тип в рогатом шлеме приведет меня прямо к нему?
Мы вошли в замок и сразу оказались в огромном зале, посреди которого стояли две колонны, искусно сделанные в виде монстров. Глаза монстров, словно настоящие, в тусклом пламени свечей отливали желтыми бликами. Каменный пол был покрыт соломой, а на серых стенах висели мрачные картины. Из зала в другие помещения вело шесть дверей, а между колоннами находилась большая лестница, куда меня, собственно говоря, и повели. Мы поднялись на второй этаж и оказались в небольшом холле, из которого вели два длинных коридора в разные стороны. Свернув налево за провожатым, я едва поспевала за ним, а он еще и ускорил шаг. Наконец он остановился перед одной из дверей и, толкнув ее ногой, пригласил меня войти. Я оказалась в небольшой комнате с камином. У стены стоял обшарпанный стол с несколькими стульями, а в углу притаился не менее древний шкаф, на полках которого, как мне удалось рассмотреть, лежали пожелтевшие пергаментные листы.
— Жди в приемной, — сухо сказал провожатый, а сам вошел в другую дверь, находившуюся в этой же комнате.
Едва он скрылся за дверью, как я тут же выскочила обратно в коридор и, немного пробежав, влетела в одну из комнат. Там находился старичок в длинном коричневом халате и молодой человек, который сидел за столом и, высунув язык, что-то старательно выводил пером на пергаменте. Я даже испугаться не успела, только опешила от неожиданности.
— Леди, вы к кому? — удивленно спросил старик и, выпрямившись, поднес к своим глазам пенсне.
— Да так, гуляю… — растерялась я, а парень обратился к деду.
— Я все сделал, — довольно сообщил он и протянул ему пергамент.
— А падежи?
— Угу.
— Так-с… — протянул старик, внимательно проверяя работу парня. — А это что? — он ткнул пальцем в листок. — Имена каким падежом отмечаются?
— Э-э…
— Балбес! Сколько можно повторять! Звательным!
Молодой человек получил оплеуху, а я скромно вставила:
— Вообще-то есть именительный падеж, а звательного не существует.
— Идите, леди, идите, — замахал на меня руками старикашка. — Сами не знаете, так нечего свое невежество распространять на окружающих.
Парень, украдкой посмотрев на меня, хихикнул, а я возмутилась:
