Жизнеописание писаря
Таинственно занятие писца,Бездельничает он невероятно.От счастья блеет — хитрая овца,Надеется без устали бесплатно.
Он терпеливо предается сну(С предателями он приятель первый),Он спит и видит: черт унес веснуИ заложил, подействовав на нервы.
Потом встает и как луна идет,Идет по городу распутными ногами,Купается в ручье как идиот,Сидит в трамвае окружен врагами
И тихо, тихо шевелит рукой —Клешнею розовою в синих пятнах,Пока под колесом, мостом, ногойТечет река беспечно и бесплатно.
И снова нагло плачет. Как он смелСуществовать, обиднейший из раков?И медленно жуя воздушный мелСлегка шуршать с солидностью дензнака.
А он жужжит и жадно верезжит,Танцует, как холеная собака,Пока кругом, с вопросом на рукахСидят враги в ужасных колпаках.
Музыкант ничего не понимал
Скучающие голоса леталиКак снег летает как летает светНевидный собеседник был согласен(За ширмами сидели мудрецы)
А музыкант не нажимал педалиОн сдержанно убийственно ответилКогда его спросили о погодеВ беспечных сверхъестественных мирах
Как поживают там его знакомстваПротекции и разные курортыИ как (система мелких одолжений)Приходит вдохновение к нему
А за роялью жались и ревелиЗатравленные в угол духи звукаОни чихали от ужасной стужиВалящей в белый холодильник дня
Они летали пели соловелиОни кидались точно обезьяныЗастигнутые облаками снегаЗалитые свинцовою водой
И медленно валились без изъянаВ оскаленные челюсти рояляЗатравлены рвались не разрываясьВ блестящих деснах лаково лились
Вились впотьмах струились из фиалаИ боком пробегали точно рак.
Другая планета
(Жюлю Лафоргу)
С моноклем, с бахромою на штанах,С пороком сердца и с порочным сердцем,Ехидно мним: планеты и лунаОставлены Лафоргом нам в наследство.
Вот мы ползем по желобу, мяуча.Спят крыши, как чешуйчатые карпы,И важно ходит, завернувшись в тучу,Хвостатый черт, как циркуль вдоль по карте.
Лунатики уверенно гуляют,Сидят степенно домовые в баках,Крылатые собаки тихо лают.Мы мягко улетаем на собаках.
Блестит внизу молочная земляИ ясно виден искрометный поезд.Разводом рек украшены поля,А вот и море, в нем воды по пояс.
Вожатые забрали высоту,Хвост задирая как аэропланы,И на Венеру мы летим — не туЧто нашей жизни разбивает планы
Синеет горный неподвижный нос,Стекло озер под горными тенями.Нас радость потрясает как поднос,Снижаемся с потухшими огнями.
На ярком солнце для чего огни?Но уж летят, а там ползут и шепчутСтрекозы-люди, бабочки они,Легки, как слезы, и цветка не крепче.
Вот жабы скачут, толстые грибы,Трясясь встают моркови на дыбыИ с ними вместе, не давая тени,Зубастые к нам тянутся растенья.
И шасть-жужжать и шасть-хрустеть, пищать,Целуются, кусаются — ну ад!Свистит трава как розовые змеи.А кошки! Описать их не сумею.
Мы пойманы, мы плачем, мы молчим.Но вдруг с ужасной скоростью темнеет.Замерзший дождь, лавины снежной дым.Наш дирижабль уже лететь не смеет.
Пропала насекомых злая рать,А мы, мы вытянулись умирать.Замкнулись горы, синий морг над нами.Окованы мы вечностью и льдами.
Клио
Увы бегут Омировы преданьяАреевы решительные сныУлисовы загробные свиданьяЕленины волосные волны
Все это будет не приподнимаясьНе возмущаясь уплывать тудаТуда где руки белые ломаяТанцует сон неведомо куда
Беспочвенно безветренно бесправноПадет твоя рука на крупный дождьИ будет в мире тихо благонравноРасти пустая золотая рожь
Скакать года как воробьи над каломИ раки петь — сюда балда сюдаГде изумрудный яд на дне бокалаТанцует не предчувствуя вреда
Орфей
1
Солнце светит снег блестит не таяНа границе снега ходит феяВ золотых своих лучах блистаяСлышен голос снежного ОрфеяСтеклянное время блестит в вышинеГде я ДалекоЯ счастье рокаУсталый приди ко мнеК снежной руке прикоснисьПокачнутся весы золотыеТы забудешь прошедшую жизньТы как лед просветлеешь на солнцеЗимы неземной
2
Соколы тихо летятСолнце заходитТемная рябь над рекойКолокол бьетВремя на пляже проходитВечер уж там на свободеБелое солнце горитТрубы и шумы в народеТам Христос нам махает рукой и уходитВ темную рябь над рекойСолнце заходитСоколы тихо улетают домой
Ледниковый период
Слишком жарко чтоб житьСлишком больно чтоб думатьРуки липнут ЗачемСлышишь голос дрожитАх как больно и страшно вас слушатьКак высок тот кто немНа высокой поверхности снегаУтопая бились кустыГаз уходил в зеленое небоРуки долго ломали деревья
У парома
Кто вы там в лодкеМы летние духиСмотрим на флагиСлушаем синий дниСмех в отдаленьиКто-то там в черные тучиТихой походкойВошел и упал на колениМоре у ногОн одинокС белым ликом белее бумагиОн не сможет сдержать долгожданное счастьеСолнце раскрылосьЖивите долго
Долговременность сквозь мгновение
Камень сквозь снег проступаетНочь проступает сквозь деньМедленно день убываетТемнеет день Времени нам не хватаетСлишком скоро усталость приходитСлишком рано темнеетИ уже ночьМы открыли бы страшные тайныМы простерли бы души к звукамМы коснулись бы черных рукСтрашных дивных последних мук
Мнемотехника
Черное дерево вечера росло посредине анемоныСо сказочной быстротойОпять что-то происходило за границами пониманияИзменялись окна стекла касались времениА за окном была новая жизньВсе меняло свое название как в те прошлые годыЖелезо улыбок звучало ударами дождевых лилийПотом все прошло и снова была ночь
Допотопный литературный ад
1
Зеленую звезду несет трамвай на палке,Народ вприпрыжку вырвался домой.Несовершеннолетние нахалкиСмеются над зимой и надо мной.
Слегка поет гармоника дверей,В их лопастях запуталось весельеИ белый зверь — бычок на новоселье —Луна, мыча, гуляет на дворе.
Непрошенные мысли-новобранцыТолпятся посреди казармы лет.Я вижу жалкого ученика при ранце,На нем расселся, как жокей, скелет.
Болтает колокольня над столицейРазвязным и тяжелым языком.Из подворотни вечер белолицыйГрозит городовому кулаком.
Извозчики, похожие на фавнов,Поют, махая маленьким кнутом.А жизнь твоя, чужая и подавно,Цветет тяжелым снеговым цветком.
Пускай в дыму закроет пасть до срокаЛитературный допотопный ад!Супруга Лота, не гляди назад,Не смей трещать певучая сорока.
2
Как лязгает на холоде зубамиОгромный лакированный мотор!А в нем, едва переводя губами,Богач жует надушенный платок.
Шагают храбро лысые скелеты,На них висят, как раки, ордена.А в небе белом, белизной жилета,Стоят часы — пузатая луна.
Блестит театр золотом сусальным,Ревут актеры, тыча к потолку,А в воздухе, как кобель колоссальный,Оркестр лает на кота-толпу.
И все клубится ядовитым дымом,И все течет, как страшные духи,И лишь во мгле, толсты и невредимы,Орут в больших цилиндрах петухи.
Сжимаются как челюсти подъездыИ ширятся дома как животы,И к каждому развязно по приездуПодходит смерть и говорит на ты.
О нет, не надо, закатись, умри,Отравленная молодость на даче!Туши, приятель, елки, фонари,Лови коньки, уничтожай задачи.
О, разорвите памяти билетНа представленье акробатки в цирке,Которую песок, глухой атлет,Сломал в руках, как вазочку иль циркуль.
Учитель
