брюках остался отпечаток широкого пояса:
– У тебя должен был быть меч.
– Должен был, – ответил он с веселой досадой. – Или хотя бы секира.
– В доме есть лук…
Она не договорила, а он уже запрыгнул в дом. Во второй комнате на стене в самом деле лук, могучий, гигантский, изготовлен из единого куска толстого черного дерева. В углу стрелы, непривычно толстые, длинные, а в плетеной корзине три мотка с тетивами. Похоже, сильно сдавший отец совсем недавно был еще знатным охотником. Или воином.
Он схватил моток и стрелы, выбежал на крыльцо. Змей уже разросся, Мрак хорошо различал салатного цвета крылья, продолговатое темно-зеленое с серым тело. Он торопливо накинул петлю, упер в землю, согнул, чувствуя, как трещат мышцы, дотянулся и набросил петлю на другом конце тетивы на другой рог. Слышал, как среди двора охнула девушка, то ли испугалась Змея, то ли удивилась, что согнул лук, то ли испуганные овцы никак не хотят идти в сарай.
Он сжал в ладони холодную гладкую поверхность дерева, другой рукой задел туго натянутую жилку. Раздался басовитый гул, мощный и уверенный.
– Не пугайся, Ликия. Неча чужакам наших овец трогать!
– Господин, там не только Змей…
– Дай лучше стрелу.
Он и сам мог брать стрелы, но лучше ее занять чем-то, это лучше, чем будет с криками бегать вместе с овцами по двору. Ликия подала стрелу, а он уже мерил взглядом расстояние, щекой ловил движение ветра. Крылья стали длиннее, проступили острые выступы, только у летающих Змеев такие, а на загривке… на загривке человеческие фигурки!
Теперь и Ликия рассмотрела Змея целиком, вскрикнула.
– Что-то не так? – просил Мрак быстро.
– Их стало больше!
Чудовище летит достаточно низко, голова на длинной шее поворачивается слегка, словно высматривая внизу потерявшуюся корову или хотя бы козу. Мрак начал натягивать тетиву. Стрела отодвигалась медленно, булатный кончик приподнимался, смотрел прямо на Змея. Мрак задержал дыхание, натянул сильнее. Ликия тоже затаила дух.
Хлопок, стрела исчезла. Ликия тут же подала вторую. Исполинские крылья Змея двигались мерно, каждым взмахом он захватывал массы воздуха, а продвигался за каждый взмах не меньше чем на сотню саженей.
Мрак торопливо повел кончиком стрелы за огромной тушей. Змей почти над ними… нет, пролетел в сотне шагов слева… щелкнула тетива, стрела блеснула красным в закатном солнце наконечником.
Ликия услышала крик. Человек свесился с зеленой шеи, цеплялся за чешуйки, но встречный порыв ветра отбросил его назад, потащил вниз. Кто-то пытался удержать, Ликия только сейчас поняла, что странный гость не промахнулся: он стрелял не в Змея, а в людей на Змее.
Земля вздрогнула от рева. Из пасти крылатого чудовища вырвался огненный пар, клубы дыма. Он начал снижаться, у самой земли выставил четыре огромные лапы, побежал, крылья выставил в стороны. Его развернуло, остановился и сразу лег на брюхо. Выпуклые глаза огромной рептилии уставились на Мрака и Ликию холодно, немигающе.
Со спины на лапу, а затем и на землю соскочили двое рослых мужчин. Оба в доспехах, с оружием, один споткнулся, упал на колено, но через мгновение очутился рядом с первым. Не медля, оба яростно бросились на чужака. Мрак разглядел угрюмые злобные лица, еще шире, чем у него самого, в руках длинные мечи с загнутыми концами. Чешуйчатые, как у огромных рыб, доспехи хмуро блестят. Ему показалось, по ним уже стекает кровь.
Еще трое или четверо остались на Змее. Мрак видел на шлемах бежавших к нему знакомое изображение летящего Змея, на обоих такие же доспехи, на плечах плащи из плотной, хорошо выделанной кожи, а в руках длинные копья. Люди племени Змея!
Он с маху ударил ближайшего луком. Тетива, к его удивлению, не лопнула. Перекошенная злобная морда разлетелась, как будто ударил по отражению в озере. Брызги крови, мозгов, острые осколки черепа…
Второй напоролся на острый конец лука раньше, чем первый завалился на землю. Дерево пробило грудь вместе с доспехами, на этот раз тетива лопнула с металлическим звоном, а древко, разгибаясь, с силой подбросило несчастного в воздух, заодно разворотив грудь так, что вывалились розовые лохмотья легких.
Набежали еще трое. Мрак с волчьим рычанием замахнулся, воины начали кружить, один зашел со спины, двое бросились с боков. Мрак торопливо шагнул в сторону. Древко лука с силой ударило одного в грудь, послышался треск, а перебитое, как змея палкой, тело улетело на десяток шагов.
По дуге конец лука зацепил лицо второго. Разбитая голова откинулась на спину, позвоночник явно сломан, Мрак поспешно обернулся к третьему.
Там стояла Ликия и рассерженно смотрела на обрывок тетивы на луке. Под ногой у нее дергалось и скребло ногтями землю тело в чешуйчатом доспехе.
– На Змее еще двое, – предупредила она. Добавила некстати: – А тетива была из задних ног тура. Дорогая!..
До Змея не больше полусотни шагов, земля загудела под ногами, будто Мрак сам превратился в коня. Огромная туша распласталась и раскинула крылья, закрыв половину обозримого поля. Даже голову Змей вытянул и положил на землю. Тупые глаза злобно уставились на подбегающего человека.
Мрак с разбега вспрыгнул на переднюю лапу. Теперь в его руке чужой меч, а меч даже с изогнутым лезвием – все равно меч. Навстречу опустились два копья, он срубил наконечники одним ударом, ухватился за щель между чешуйками, те размером с ладонь, взобрался.
Ликия видела блеск металла, трое сошлись грудь в грудь, затем вниз полетели, брошенные с большой силой, тела.
Мрак взлетел еще выше, как кот, благо цепляться за толстые костяные чешуйки просто. По спине змея вдоль всего хребта тянулся широкий гребень, как у гигантской рыбы. У самого большого шипа стояла, привязанная к нему тремя рядами толстой веревки, молодая девушка. Коса ее расплелась, волосы черным водопадом струятся до пояса. У Мрака осталось ощущение звездной ночи, ибо волосы черны как вороново крыло, а глаза пленницы блещут, как две звезды. Она взглянула такими чистыми благодарными глазами, что сердце остановилось. Сразу ощутил, что с головы до ног забрызган кровью и слизью, страшен, с таким перекошенным в ярости лицом негоже показываться женщинам вообще, а благородным – в особенности.
– Похоже, – прохрипел он, – я угадал…
Она дернулась, веревки плотно охватывали ее гибкое, почти детское тело. Рубашка на груди распахнулась, на Мрака взглянула такой белизны грудь, что у него перехватило дыхание, а в горле сразу пересохло.
– Кто ты, герой?
Голос ее был нежным и сильным. Сердце его застучало чаще, а мысли понеслись смятенно по черепу, словно стая вспугнутых бабочек.
– Тот, кто сейчас перережет веревку, – предупредил
