человек в маленькой шлюпке проворно перелез через борт и остаток пути к берегу пробрался вброд. Он нес фонарь «яблочко», и свет вспыхнул, когда он открыл задвижку и направил его на двух ожидавших его мужчин.
— Это ты, отец? — спросил он с грубым акцентом Магуайра.
— Так и есть, сын мой, — заверил его Мартинсин, поворачивая голову, чтобы рыбак мог ясно видеть его лицо, даже когда он благословлял скипетром Лэнгхорна. — Лэнгхорн и Шулер благословляют вас за вашу верность!
— Спасибо, отец, — рыбак наклонил голову, но он также подозрительно посмотрел на Рок-Коуста. — И это был бы…? — с сомнением спросил он.
Рок-Коуст начал отвечать на наглую фамильярность резким возражением, но Мартинсин снова сжал его предплечье.
— Он друг, мой сын, еще один сын Матери-Церкви. Я за него ручаюсь.
— Для меня этого достаточно, отец, — заявил рыбак и закрыл задвижку фонаря. — Тогда лучше садиться в шлюпку.
Они вчетвером почти до отказа заполнили потрепанную, маленькую шлюпку с облупившейся краской. Рок-Коуст явно был невысокого мнения о ней, но, по крайней мере, он был родом из прибрежного герцогства и провел достаточно времени на небольших судах, чтобы не обременять гребцов.
Ожидавшая их лодка была заметно больше, чем шлюпка. Однако это мало о чем говорило, потому что она была немногим более тридцати футов в длину, а запах рыбы был невыносимым. Рок-Коуст тихо давился им, когда забирался на борт, но не жаловался. Хватка Мартинсина на его предплечье предупредила его, что команда рыбацкого судна не знала, кто он такой, и герцог одобрял то, что они оставались в неведении. Он гораздо меньше верил в доброту человеческих сердец, чем, по-видимому, надеялся Мартинсин. Если бы они поняли, что у них в руках беглый герцог Рок-Коуст, они могли бы просто продать его короне и выйти в отставку богатыми людьми.
— Что дальше? — тихо спросил он Мартинсина, когда лодка вышла на ветер и направилась дальше в море.
— Теперь мы назначаем рандеву на рассвете с чем-то немного большим и более удобным, чем это, ваша светлость, — так же тихо ответил священник, стоя рядом с ним на носу. — Боюсь, это все равно будет не тот пассажирский галеон, к которому вы привыкли, но он будет быстрым и хорошо вооруженным.
— Действительно? — Рок-Коуст приподнял бровь, и Мартинсин усмехнулся.
— Технически, ваша светлость, мы встречаемся с капером из Деснаира.
— Капер? — резко повторил герцог и нахмурился, когда священник кивнул. — Учитывая, что флот делал с каперами, почему вы так уверены, что этот выживет и будет ждать нас?
— Потому что, как я уже сказал, это только формально капер. На самом деле, он был зафрахтован Матерью-Церковью и оплачен — действительно оплачен очень щедро — не для того, чтобы захватывать призы. Его единственной работой за последний месяц было ждать меня — теперь уже нас — на этом рандеву в положенные ночи.
— И как он узнал, что будет ждать здесь в этом месяце? — Рок-Коуст говорил скептически, и Мартинсин пожал плечами.
— Ваша светлость, я не знал точно, когда вы и другие предпримете свою попытку, но я примерно знал, каким должно быть окно возможностей. Итак, в прошлом месяце нас ждал другой «капер». За месяц до этого это был еще один «капер»… а в следующем месяце это все еще был бы четвертый.
Рок-Коуст пристально посмотрел на него, и Мартинсин спрятал улыбку, наблюдая, как герцог переоценивает, насколько высоко в иерархии Матери-Церкви на самом деле стоит его «капеллан». Или, по крайней мере, насколько высок уровень доверия адъютанта святой инквизиции Матери-Церкви.
— Доверьтесь мне, ваша светлость, — успокаивал священник. — Корабль будет там, и как только мы окажемся на борту, его команда позаботится о том, чтобы мы оба благополучно прибыли в Деснаир.
* * *
— Парус по левому борту!
Герцог Рок-Коуст приподнялся с того места, где ему действительно удалось заснуть, прислонившись к стене жалкой маленькой рубки рыбацкой лодки. Рыбаки предложили ему спуститься вниз, но он отказался. На палубе и так стояла невыносимая вонь; он даже думать не хотел о том, каково должно быть под палубой.
Теперь он протер глаза, вглядываясь в указанном направлении, и ткнул Мартинсина в ребра. Священник фыркнул, просыпаясь, и резко выпрямился, затем сильно потянулся.
— Да, ваша светлость? — он слегка зевнул, и Рок-Коуст указал на море.
— Если я не ошибаюсь, это твой «капер», отец.
Мартинсин прикрыл глаза рукой, затем резко кивнул, когда двухмачтовая шхуна направилась в их сторону. На фок-мачте виднелся черный конь Деснаира на желтом поле, и он с удовлетворением отметил, что она была даже больше, чем он ожидал. В идеале никто даже не увидел бы их во время путешествия в Деснаир, но большая, явно хорошо вооруженная шхуна выглядела более чем способной позаботиться о себе, если потребуется.
— Я бы сказал, около двадцати минут, — сказал Рок-Коуст, опытным глазом оценив время и расстояние, и поморщился. — Уверен, что эти ребята действительно верные сыны Матери-Церкви, как ты их назвал, отец, но надеюсь, ты не поймешь неправильно, если я скажу, что буду счастлив избавиться от их лодки.
— Честно говоря, ваша светлость, не могу винить вас, — с улыбкой признался Мартинсин. — Они славные ребята, но это немного… ароматно, не так ли?
