— Да, Шеф.
— Мне нужно узнать как можно больше информации о незаконных делах Эльконто. Торговля наркотиками, отмывание денег, сутенерство — вот далеко не весь перечень его грехов. Говорят, он снова взялся за старое. Ему мало нелегальных ночных клубов, в которых процветает проституция. Теперь еще и наркота. Мы думали, это затишье продлится дольше. Недавно прошел слушок, что наш парень, Джон, кое-что все-таки откопал перед смертью. А точнее деловые переписки Эльконто, а так же информацию о нескольких заказных убийствах, от его имени. Но Дон догадался об этом и прикончил его. А флешка с информацией пропала. Я хочу, чтобы ты выяснил об этом как можно больше. И, если это не сказки, достал мне эту флешку. Дело неофициальное, так как ты находишься в отпуске и волен делать то, что хочешь, не отчитываясь о каждом своем шаге. Плюс, я подозреваю, что в наших рядах предатель, который докладывает обо всем Эльконто. Пока мы это не выясним, придется действовать тихо. — Шеф поднялся из-за стола — видимо, прием окончен.
— Папка с информацией у Патриции. И еще, Аллертон! Осади уже ее, мне надоело смотреть на ее мечтательную мордашку каждый раз, когда ты ей улыбаешься. Пусть уже найдет другой объект обожания.
Это было последнее, что Хэнк услышал, выйдя из кабинета. Подходя к столу секретарши, он заметил, как она судорожно прятала помаду, которой только что обновляла макияж, чтобы выделить свои и без того пухлые губы. Странно Хэнк снова ничего не почувствовал, хотя у любого нормального мужика напрягся бы член, видя как она облизывает свой алый ротик.
— Мне нужна папка по делу Эльконто. — Слова сопровождались улыбкой на миллион баксов, при виде которой, вся женская половина человечества падала в обморок от счастья.
— Да, да сейчас, она достала папку и протянула ему. Что-нибудь еще? — Он мог бы поклясться, что в ее вопросительном взгляде читался призыв.
— Нет, это все. — Он взял документы и направился в сторону лифта. — Патриция, детка, шеф просил зайти. — Он обернулся и подмигнул ей.
Стены в палате были выкрашены в бледно-зеленый цвет. Будто не хватило краски на большее, будто те, кто тут лежит, уже не могут по достоинству оценить яркие цвета. Будто им уже все равно, что их окружает.
В больнице Святого Павла ощущалась непривычная суета. Раненых подвозили сразу несколько карет скорой помощи. На шестьдесят втором шоссе перевернулся пассажирский автобус.
Не смотря на это, тишину палаты нарушало только мерное тиканье часов. Мигал аппарат, поддерживающий жизнь в хрупком теле. Она лежала, укрытая простыней, но ее руки и лицо были полностью покрыты кровоподтеками и ранами. Они уже были обработаны и заклеены пластырем, а кое-где виднелись швы. Тот, кто сделал это с ней, должен ответить за все. За каждую царапину на этом невинном теле.
От долгого сидения на стуле, спина и плечи Лилит затекли, но она не смела покинуть свой пост. Она должна быть рядом с ней. Ведь это именно из-за нее сестра сейчас находится здесь.
Полицейский сказал, это было вооруженное ограбление, двое неизвестных прокрались в квартиру ночью, пока Лилит не было. Но взломщики не учли, что в доме будет находиться кто-то еще.
Кейт. Такое невинное создание. Приехала на выходные к сестре в перерывах между семестрами. Учеба в колледже давалась ей легко, может потому, что она была гораздо более усидчивой, чем Лилит. И гораздо более собранной. Не смотря на разницу в возрасте почти 6 лет, они были похожи, как две капли. Примерно одного роста, около 167 сантиметров. У обеих — темно-русые волосы, только у Лилит они отливали золотом. Темные брови, густые ресницы, пухлые губы — все это было у них одинаковым. Поэтому девочки, скорее, напоминали близнецов. Единственным существенным отличием между ними был цвет глаз. У Кейт глаза были насыщенного синего оттенка, как у отца девочек. Лилит же, природа наградила глазами цвета оливок. Мать говорила, что глаза ей достались от прабабушки-ведьмы.
Сестру легко могли принять за нее. Те, кто пришел за Лилит, должны были застать дома именно ее, а не Кейт. Лилит знала, что это не было ограблением. Просто так было проще закрывать полицейский отчет. "Полиция проведет расследование, мисс. Как только что-то выяснится, Вас оповестят".
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ну да, конечно. Те, кто это был, не захотят быть пойманными, они все провернули чисто. Не было отпечатков, камеры наружного видеонаблюдения не зафиксировали ничего подозрительного. Не смотря на это, по квартире будто прошелся ураган. Что-то искали. Вся мебель перевернута, обивка кресел распорота ножом. Книги в беспорядке на полу. Содержимое кухонных шкафов валялось повсюду. Казалось, проверили каждый угол, каждый ящик, каждую вещь. Искали то, что никогда бы не нашли в квартире. Лилит знала куда прятать, чтобы не смог взять никто, чтобы не нашли. Но Кейт не знала. И когда взломщики поняли, что их поиски тщетны, они решили ее пытать. Не стали даже слушать сказки о сестре. Слишком похожи.
Говорила же ей, надо закрываться надежнее. Кейт лишь смеялась:
"Что боишься вооруженного ограбления?"
Кто бы знал, что все так и выйдет.
В тот вечер подруга предложила Лилит развеяться. Как сейчас, она вспоминала ее голос в трубке телефона.
— Пойдем! Давно никуда не ходили. Сколько можно сидеть дома?
— Но у меня дела, я сто раз тебе говорила. Сестра приезжает на выходные.
— Возьми ее с собой, ей ведь уже можно смотреть ужастики? — Синтия никогда не воспринимала всерьез какие-либо запреты. А тем более запреты Лилит. — Брось, Кэти уже не ребенок. Сколько можно ее опекать? Пускай сходит с нами, после кино заедем в Ночной клуб. Встряхнемся. Устроим девичник. Парни. Выпивка. И куча беспорядочных связей. Что может быть лучше?
— Кейт — еще ребенок! Восемнадцать — это не тот возраст, в котором нужно практиковать такое!
— А в каком можно, в пятьдесят? Ты ханжа Лилит! Тебе кто-нибудь говорил об этом?
— Каждый день. Ты.
— Ну, ты и зануда! Давай тогда ограничимся кино. Сокращенная программа для целочек тебя устроит?
— Всё, мне пора. Я уточню у Кейт и перезвоню тебе. Вот же заноза! Целую! Пока!
Как по команде в дверь постучали, и, едва Лилит открыла, в квартиру влетел Ураган. Катрина заключила Лилит в свои объятья, и не собиралась выпускать.
— Ну как поживает моя любимая сестренка? Не покрылась еще плесенью в своей квартирке? — Кейт была, как обычно, в своем репертуаре. Импульсивная. Непоседливая. На контрасте с усидчивостью эти черты были практически бунтом. Плевком в лицо природе, наградившей ее внешностью супермодели, а характером сорвиголовы.
Лилит была для сестры всем: матерью, отцом, подружкой, надзирателем. Этакий опекун с большой буквы. Пытающийся усмирить ее буйный нрав.
— Только выпроводила старичков игравших в домино в гостиной. Скоро придут другие, так что готовься отрываться, Кейт! — Попыталась пошутить Лилит.
— Как же я скучала по тебе, старая карга! — Чмок в щеку, и ураган убежал в соседнюю комнату разбирать сумку.
— Синтия звонила, говорит, сегодня показывают "Заклятие" или еще какой-то подобный бред. Хочешь сходить?
Из соседней комнаты донесся обреченный вздох.
— Профессор Фицжеральд проводит внеплановый зачет для тех, кто ходит весь семестр и у кого хорошие отметки, это что-то типа автомата, только со сдачей. Придется немного подготовиться. Зато в следующем семестре можно будет расслабиться. Так что, я — пас. Сходите, развейтесь. Но завтра днем я вся твоя! Будем гулять по магазинам и сходим на аттракционы. Идет?
Ну вот, как всегда. В этом вся Кейт. Учеба это для нее — Всё. Может, таким образом, она отдает дань уважения Лилит, отказавшейся от своего будущего ради их с сестрой блага. Как бы там ни было, ей это удается. Кейт пока входит в рейтинг самых заядлых отличников первого курса. Лилит никогда бы не призналась, но она даже немножко разочарована тем, что Кейт так и не вкусила прелести студенческой жизни. Девушка скорее относилась к тем фрикам, которые развлекаются, перечитывая все книги в библиотеке. Ну, или тем, для кого готовить реферат в выходные — это практически так же интересно, как и вечеринка у бассейна.
