– Будь осторожен Боб, когти на её задних лапах способны вывернуть кишки и запросто вскроют череп.
– Что – это за тварь?
Я обжог пальцы догоревшей спичкой и громко закричал. Чернота ночи снова захлопнула пасть.
– Что с тобой, Философ? Эта сука укусила тебя? – отозвался Боб.
– Нет. Спичка обожгла мои пальцы. Винт, ты можешь двигаться? Если да, помоги нам.
– Нет, моя нога онемела. Я не чувствую её.
– Ласка, девочка моя, помоги нам.
Меньше всего мне хотелось впутывать Ласку в это дело, но выхода не оставалось, у меня не было даже вилки, у меня не было ничего, чем бы можно было нанести смертельный удар.
– Нет, нет. Я бо—ю-сь, – заикаясь, ответила Ласка.
– Матерь божья, – послышался голос Винта. – Я истекаю кровью.
– Не бойся, Ласка, – я зажёг новую спичку. – Ползи сюда милая, я скажу, что нужно делать. Будь осторожна, следи за лапами твари.
На этот раз ей удалось перебороть страх. Заглатываясь слезами, она поспешила на помощь.
– Помоги Винту, он истекает кровью.
– Я не смо-гу.
– Нет, сможешь! У тебя всё получится. На его штанах есть ремень, расстегни его и выдерни.
Её руки дрожали и совершенно не слушались, порой мне казалось, что она потеряет сознание, но она справилась.
– Умница, какая же ты умница девочка, – продолжал я, давя из последних сил на кромку стола, меняя догоревшие спички.
– Что дальше?
– Теперь стяни с него штаны, это очень важно Ласка.
Она выполнила и эту просьбу.
– Теперь перетяни ногу ремнём, как только можешь, со всех сил тяни.
Она отважно принялась за дело.
– Как больно, сука, как же больно, – закричал Винт.
– Не там милая, там две кости, выше колена, перетягивай выше колена, – продолжал я.
Пульсирующие красные фонтанчики исчезли.
– Вот и всё ты справилась. Зафиксируй ремень в этом положении. Ты очень сильная девочка. Я верил в тебя, и ты не подвела! А теперь иди к нам, не бойся.
Заглянув в её глаза, я понял, она уже не боится.
– Делай как мы, налегай всей массой тела на эту штуковину. Вот так.
Из глотки крысы послышалось булькающее рычание. Амплитуда движений задних лап ускорилась вдвое, вибрация стола усилилась. – Это хороший знак, – подумал я про себя. Смертельная агония ещё несколько секунд и мы спасены.
Через пять минут мы победно ликовали. Мы валялись на полу, обнимая и целуя друг – друга.
– Как она её, а! Раз и всё. Ай да Ласка, а вроде такая хрупкая! – заливаясь смехом, сказал Боб.
– Уж прямо, если бы не вы! Герои мои! – лукаво ответила Ласка. – Кстати как там Винт?
– Как ты, Винт? Откликнись дружище! – крикнул Боб. Ответа не последовало.
– Винт, ты слышишь нас? – спросил я. Но ответа снова не было.
Я встал на ноги и хотел зажечь спичку, но коробок оказался совершенно пустым. Я мысленно представил месторасположение Винта и, склонившись, отпустив руки вниз, потихоньку побрёл в его сторону. Он лежал неподвижно, лицо покрылось холодным потом. Я нащупал ремень и ослабил натяжку, кровь не потекла. Я прильнул ухом к груди, стук сердца не прослушивался.
– Он умер, – вырвалось с моих губ.
– Как умер? – спросил Боб.
– Этого не может быть, – прошептала Ласка.
Я произвёл массаж сердца вперемежку с искусственным дыханием, но сердце не завелось.
– Он умер, – повторил я снова. – Давайте попытаемся поставить стол на ножки, а с этой тварью завтра, что-нибудь придумаем.
– Что делать с телом Винта? – спросил Боб.
– Завтра постараемся вытащить его наружу и похоронить.
– Прямо в снег?
– А что нам остаётся.
Перевернув стол, мы поставили на место скамейки, о которых совершенно забыли и которые очень бы помогли во время схватки. Не знаю почему, но сели мы снова на пол.
– Всё, что с нами сегодня произошло, не является случайностью, – начал я. – С нами играют в кошки – мышки. Кошка знает, что мышь обречена, но не желает убивать её сразу, и мышь о своей жалкой участи тоже догадывается, но изо всех сил пытается спастись. Завтра мы постараемся оторвать несколько досок от стен и забаррикадируем ими трубу, неизвестно, что на следующий раз оттуда выпадет, может гигантская змея или крокодил. Сегодня мы одержали победу и понесли первые потери, в следующий раз победить будет сложней. Хорошо если нас покормят и позволят осветить жилище.
– Я не хочу умирать, – прошептала Ласка.
– А кто сказал, что мы умрём, – взяв себя в руки, воскликнул я. – Теперь мы готовы к атаке, чёрта им в ступе.
– Какой план, Философ, – заметно оживился Боб.
– План до смешного прост, – продолжил я оптимистический настрой своей души. – Они не решатся поморить нас голодом, игра только началась. В данной местности учитывая полное отсутствие пищи, не могло и не может быть подобной живности, а это значит главный наш враг человек. Я отдам голову на отсечение если не докажу, что в помещении имеются другие выходы и входы. Этим мы и займёмся в первую очередь, как только у нас появится свет.
– Значит дело не в трубе? – вмешался Боб.
– И в трубе тоже. Пока мы бодрствуем, другими лазами они не воспользуются. Но рано или поздно нам принесут пищу и свечи. Через трубу это сделать проблематично. Одно дело швырнуть в неё мутанта и совершенно другое спуститься и подняться обратно, не произведя ни малейшего шума. Чтобы не позволить нам смешать их карты, они всё же рискнут, вот тут и нужно быть начеку. Мы поймаем мерзавца и возьмём его в плен.
– Гениально, – воскликнул Боб. – А если они нас усыпят, распылят какой-нибудь газ, например.
– Боб, Философ уже говорил, что убить нас в их планы не входит, – прошипела Ласка.
– Какие вы умные, а я, между прочим, про убить и не сказал, – обидевшись, проворчал Боб.
– Слушайте сюда! С этой минуты начинаем нести круглосуточное дежурство возле трубы, я и Боб. Мы будем сменять друг друга ровно через шесть часов, пока в моих часах не села батарейка сделать это не составит труда. Первым дежурю я, остальные спать!
– Нет, – возразил Боб. – Винт был и моим другом, а я проспал приход этой твари, я в особенном долгу перед ним, дежурю я.
– Не возражаю, пожалуйста.
– Один вопрос?
– Валяй Боб!
– Что делать если…
– Ори что есть мочи, вонзись зубами в шею, второго случая может и не быть, – выпалил я, не позволив Бобу договорить.
Сон не шёл, да и как могло быть иначе. Кому мы могли перейти дорогу? Ласка, прижавшись ко мне, упокоилась и засопела. Боб стоял, совершенно не шевелясь, если конечно стоял, полностью положится на него, я не решался. В помещении два трупа и пряный запах крови, – это ещё цветочки, дня через два тела начнут разлагаться, как не крути, а температура здесь плюсовая. Кем я был раньше? Откуда мне известно как накладываются жгуты, и заводится сердце? Эти вопросы впились в мои мозги, виски сдавила боль. Я не заметил, как заснул.
Проснулся я от тихой музыки на своих часах, пора сменять Боба.
– Боб,
– Да Философ!
– Как дела, Боб?
– Всё отлично! За время дежурства ничего не произошло!
– Я рад это слышать, Боб! Ты блестяще справился с поставленной тебе задачей, можешь идти спать.
– Хорошо разбуди меня пораньше, у нас много дел!
– Я понял Боб!
Я был действительно рад, убедившись в надёжности Боба, все подозрения сняты. Я поспешил справить нужду, пока Ласка спит и по привычке шаркнул рукой по столу, рука ударила по пакету с чем – то холодным. Я начал исследовать стол дальше и нащупал свечу, потом я нашёл спички и бутылку с водой. Гнев вспылил во мне словно сухой первосортный порох. Я зажёг свечу.
– Что это всё значит, Боб?
Он открыл рот, но долго не мог произнести ни слова.
– Я не понимаю, – промямлил он.
– Ты спал, Боб?
– Нет, я не сомкнул глаза, я честно не знаю, как это могло здесь появиться.
– И не только это, куда девались трупы, Боб?
***
Душераздирающий вой из трубы затих, наступила глухая могильная тишина. Я слышу раздражающий треск свечи, проснувшаяся Ласка хлюпает носом и смотрит на пакет с замороженными креветками. Боб сидит на полу, прижавшись спиною к стене. Взгляд его холодный и отрешённый. Я стою у стола склонившись над оплавившейся на треть свечёй. Руки дрожат, к гортани подкатила волна неописуемой ярости вперемешку с досадой. Мысли вздорные и шальные как стая птиц, обречённая на неминуемую гибель.
– Что случилось, мальчики? – дрожащим голосом произнесла Ласка.
– Увы, моя хорошая, я понимаю и вижу не больше тебя, игра продолжается, – ответил я сухо. – Никто не виноват. Перестань себя клясть, Боб. Мы внутри волшебного мешка, который находится в ловких руках безжалостного фокусника иллюзиониста. Всё вокруг обман, всё просто и легко, но логического объяснения нет, в том и прелесть любого искусно выполненного фокуса.
– Мы обречены? – робко спросила Ласка.
