рабов, численность которых сильно возросла в эллинистическое время, то в массе своей они были почти совершенно лишены образования.
Следует сказать еще об одной особенности деятельности работников умственного труда Эллады в IV—II вв. до н. э. Это было время, когда страстная проповедь Исократа о необходимости единения эллинов перед лицом варваров уже вошла в арсенал теоретической мысли греков, а на практике все более возрастало значение этнического единства, ярко проявлявшегося в языке, во все прогрессирующем развитии общегреческой культуры и в религии. Наука и образованность также стали теперь одним из важных компонентов духовной жизни вези Греции. Рационалистическая направленность мировоззрения греческих ученых, писавших о могуществе разума о гармонии тела и души, о ценности жизни каждого свободного гражданина, находила самый широкий отклик во всем греческом народе независимо от политических границ между отдельными полисами или целыми федерациями.
Образованный специалист, наделенный умом, знаниями и профессиональным мастерством, повсюду в Элладе был прежде всего греком, носителем эллинской образованности, и перед этим обстоятельством отступал на второй план политический партикуляризм. В силу этих обстоятельств интеллигентная часть граждан своей повседневной деятельностью весьма эффективно содействовала не только росту общенациональной культуры эллинов, но и успешному преодолению межполисных границ. Последнее становится особенно ясным, если обратить внимание на то, как всесторонне полисы использовали выработанные ими юридические нормы для привлечения к себе на работу образованных граждан иных полисов и для создания им нужных условий труда. Многочисленные декреты в честь таких квалифицированных инополитов показывают, как широко предоставлялись самые важные права и привилегии интеллигентам из других греческих государств, обслуживающим тот или иной полис[17].
Общеэллинская роль интеллигенции имела следствием также и создание новых видов межполисных связей. Например, в эллинистическое время примечательна деятельность локальных артистических союзов, объединявших актеров и музыкантов. Эти профессионалы, именовавшиеся технитами, выступали на праздниках Диониса и других богов в театрах Аттики и ряда областей средней и южной Греции. Такие передвижные труппы технитов быстро распространяли общие идеи, эффективно способствуя дальнейшему сплочению эллинской культуры. Значение их деятельности было столь велико, что уже в 278/7 г. до н. э. Дельфийская амфиктиония даровала такому афинскому объединению артистов особые привилегии[18].
Заметим попутно, что яркая деятельность греческой интеллигенции в соседних с Элладой странах, естественно, оказывала положительное воздействие на рост уважения эллинов к достижениям всего своего народа и на уменьшение локального патриотизма.
НЕКОТОРЫЕ ЧЕРТЫ ГРЕЧЕСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ДОЭЛЛИНИСТИЧЕСКОГО ПЕРИОДА
Зарождение греческой интеллигенции восходит к раннеклассовому обществу додорийских времен. Данные о металлургии, архитектуре, мореходстве и письменности в Греции II тысячелетия до н. э. бесспорно свидетельствуют о большом прогрессе в разделении труда и об обособлении ряда видов деятельности, требовавших специальных теоретических знаний. Эпос ахейских времен особо называет таких профессионалов, как врачи, строители, певцы, а также одну из групп интеллигенции, связанную с культами, — гадателей (Od., XVII, 382—386). Примечательно, что жрецы в эпосе упоминаются не столь часто — видимо, в военном быту их роль была ограничена профессиональными функциями. И хотя на протяжении многих последующих столетий в облике этого социального слоя появлялись все новые черты — особенно интенсивно формировалась группа интеллигенция с VIII—VII вв. в связи с возраставшей потребностью полисов в квалифицированном умственном труде, — возникновение некоторых принципиальных свойств этого контингента общества прослеживается далеко в глубине веков. Иными словами, в консолидации древнегреческой интеллигенции фактор времени играл существенную роль. Например, он обеспечил проверку на прочность многим фундаментальным тенденциям при обособлении работников умственного труда в процессе последовательного расслоения внутри класса свободных производителей античной Эллады.
Как теперь известно, у греков рано начались поиски рационального осмысления действительности. Высокая культура эллинов эпохи бронзы показывает, что уже тогда были накоплены важные эмпирические знания. Эта сложная, включавшая и письменность, культурная традиция дала толчок возникновению зачатков научного мышления. Успешному развитию знаний способствовали специфические особенности внутренней истории греческого народа.
Исключительно положительную роль играло то, что эллинское жречество в ахейский период не стало монопольным хранителем известных тогда знаний и не превратилось в замкнутую касту, обслуживавшую монархию. Отсутствие религиозных препятствий в распространении образованности обеспечило общедоступность поисков проникновения в суть явлений и позднее — в полисный период истории Греции. Постоянно сохранявшая светский характер, греческая мысль отличалась глубокой самобытностью и достигла невиданного ранее уровня. Эта особенность духовного развития Эллады детально исследована Φ. X. Кессиди, который писал: «Греческая культура, приняв светский характер, поставила вместо авторитета традиции (обычного права) авторитет закона, вместо религиозного авторитета — авторитет человеческого разума. Она сделала излишней власть жречества и бюрократии, под определяющим влиянием которых сложилась культура стран Древнего Востока...»[19].
Успеху интеллектуальных усилий греческого общества во многом помогло и то обстоятельство, что эллины непрерывно обитали в своей стране начиная с эпохи бронзы. Передвижение одного из греческих племен, дорян, в XII в. затронуло лишь некоторые области Эллады. Так как доряне являлись носителями той же генетически общей раннегреческой культуры, то их вселение в южные области Греции не нанесло значительного ущерба развитию культуры. Находившийся в давно известной ему естественной среде народ продолжал творческую работу во всех сферах материальной и духовной жизни.
Этнический континуитет обеспечил сохранение части сложного культурного наследия эпохи бронзы. Ярким свидетельством этому является не только сохранение части ахейского эпоса в устной передаче вплоть до записи его в IX в. до н. э. Примечательно, что народная память в своей легендарной традиции удержала имена некоторых выдающихся деятелей культуры далекого прошлого. Достаточно назвать Дедала, соединявшего в себе таланты художника, зодчего и изобретателя. Упомянем и искусных врачей Махаона и Подалирия, сыновей фессалийского царя Асклепия, также искусного врачевателя[20]. Эта цепь в два поколения врачей указывает на то, что во второй половине II тысячелетия до н. э. уже складывались местные традиции врачевания, из которых, судя по эпосу, самой авторитетной была фессалийская.
Приведенные данные греческой традиции показывают, сколь велик был интерес народа к сведущим людям, которые еще в древнейшие времена имели специальные знания и передавали их ученикам.
Устойчивость этнического состава населения страны во II и I тыс. до н. э. весьма способствовала обогащению его духовного арсенала. Обладавший богатым языком и постоянной территорией, греческий народ вырабатывал ряд идеологических ценностей, среди которых значительную роль играло этническое самосознание. Своеобразие греческого этноса, находившее выражение во многих проявлениях культуры, а также в психическом складе населения, особенно обозначилось в четком противопоставлении эллинов «варварам» уже ко времени Фукидида[21].
Сложившееся в этих рамках этническое понятие «эллины» было уже в I тыс. до н. э. настолько устойчивым, что два чужеземных завоевания, македонское и
