Едва кучер Джералд остановил лошадей, дождь, как по волшебству, прекратился.
— Добрый день, мисс Лили, — жизнерадостно приветствовал он, коснувшись пальцами полей шляпы.
Она кивнула. Крестная высунула в окошко седую голову:
— О Зевс, я опоздала! Лили, дорогая, как это ужасно с моей стороны. Неужели я пропустила всю службу? Садись, садись, малышка! Глупая ты гусыня, как можно разгуливать под дождем?
— Я люблю дождь, мэм, и, да, боюсь, вы пропустили службу. Но это не важно. Зато вы успели к чаю и булочкам.
— Слава небесам и за это!
Миссис Клируэлл выпорхнула из экипажа и нырнула под зонтик Лили.
Маленькая, пухлая, увешанная драгоценностями леди придержала Лили за плечи и окинула взглядом, исполненным искреннего сочувствия, после чего сжала в объятиях.
— Дорогая, дорогая девочка! Бедняжка моя. Тебе пришлось вынести всю тяжесть его болезни, — шмыгнула она носом. — Ты была у его постели, когда он уходил?
— Да. — Слезы снова хлынули из глаз Лили. Она так не привыкла к доброте. — Он не хотел принимать лекарства. Сказал, что встретит смерть в полном здравии.
— Вот как?.. Герой до самого конца.
Лили кивнула.
— Ему приходилось терпеть такую боль!
— Да, но теперь он на небесах, вместе с твоим папой. Ну-ну, милое дитя. Не нужно расстраиваться.
Лили вздохнула и вытерла глаза.
— Храбрая девочка. — Миссис Клируэлл погладила ее по щеке.
Она была кузиной матери и единственным человеком, умевшим ладить с леди Клариссой. Их дружба всегда озадачивала Лили. На свете не могло быть более разных женщин.
Матушка, например, никогда не вколола бы в волосы шпильки-звездочки, сверкавшие в прическе миссис Клируэлл. Особенно если речь шла о похоронах.
— О Лили! — с неожиданной яростью воскликнула крестная. — Лили, дитя мое, ты должна позволить мне увезти тебя из этого мрачного места. Я знаю, какая ты домоседка, но едем со мной в Лондон. Я настаиваю.
— Но согласно приличиям впереди у меня полгода траура, — слабо улыбнулась Лили.
— Приличия? Черта с два! — запротестовала крестная, сверкая глазами. — Ты с девяти лет ходишь в трауре. Ни секунды больше, говорю я тебе! Лорд Балфур не хотел бы видеть тебя несчастной, и я тоже.
— Ах, вы всегда были так ко мне добры!
— Потому что тебя ждет большое будущее, и я это вижу.
Лили недоверчиво покачала головой.
— Вот и прекрасно, — неожиданно заявила миссис Клируэлл. — Все улажено. Ты едешь со мной в город, и мы прекрасно проведем время. Столько концертов, обедов, балов и приемов…
— Честно говоря, мне нечего надеть, — устало перебила Лили, немного возмущенная тем, что крестная хочет ввести ее в общество так скоро после смерти деда.
— Вздор, мисс. Жизнь — для живых. Что же до одежды, пусть тебя это не заботит: мы в два счета раздобудем тебе новые наряды. И ни слова о расходах. Это такая безделица! Я твоя крестная и имею право тебя баловать, если хочу. И ты знаешь, что мой Норберт умер, оставив мне огромное состояние.
Лили нерешительно глянула на нее:
— Мне трудно принимать вашу благотворительность.
— Чепуха, девочка! Я столько лет не вывозила в свет молоденьких красавиц! Для меня это так волнующе! Не будь такой гордой, как твоя мама, и непреклонной, как его светлость. Ну же, Лили, я знаю: ты практичная молодая женщина, — я всегда была на твоей стороне.
Лили отвернулась, лихорадочно сморгнув слезы.
— Хорошо… я подумаю… только обещайте мне одну вещь…
— Какую именно?
— Надеюсь, вы не станете разыгрывать сваху?
Миссис Клируэлл просияла:
— Теперь, когда ты об этом упомянула, дорогая, в Лондоне может найтись пара-тройка приемлемых джентльменов, которые, по моему мнению, идеально тебе подойдут.
Лили застонала, но тут же, что-то сообразив, дерзко спросила:
— Они богаты?
— Лили, дорогая, — упрекнула миссис Клируэлл и, весело подмигнув, призналась: — Богаты как принцы. Иначе я не стала бы тратить твое время.
— Хм, — пробормотала Лили, оглядываясь на большой, холодный и мрачный Балфур-Мэнор. Крыша, возможно, уже протекла.
К концу этого мучительного дня Лили успела все обдумать. Когда разъехались все гости, кроме миссис Клируэлл, которая отдыхала в гостевой спальне наверху, Лили созвала своих родственниц:
— Я хочу кое-что вам сказать. Что-то очень важное.
— Что именно? — Мать гордо вскинула подбородок. Лили расправила плечи и глубоко вздохнула:
— Я решила принять предложение миссис Клируэлл ехать в Лондон. Протестовать нет смысла. Мы все понимаем: необходимо что-то предпринять.
Тетушка Дейзи нахмурилась и бросила встревоженный взгляд на леди Клариссу.
— Но твой траур, дорогая? — прошептала она.
— Думаю, в этом случае дедушка бы меня понял, — мягко ответила Лили и, поколебавшись, добавила: — Как новая владелица дома, я должна предпринять необходимые меры, чтобы сохранить крышу над нашей головой. Поэтому я отправлюсь в Лондон, найду обеспеченного мужчину и выйду за него замуж, после чего у нас больше не будет оснований для беспокойства.
Все потрясенно уставились на нее.
— Ты… намереваешься выйти замуж? — выдохнула незамужняя кузина.
— О, благослови тебя Господь, храбрая девочка! — прошептала тетушка Дейзи, промокая глаза платочком. — Я боялась, что нас ждет приют для бедных!
Лили глянула на мать, пытаясь понять ее реакцию. Ее сердце сильно билось.
Леди Кларисса долго молчала, а затем опустила на колени пяльцы с вышивкой.
— Уверена, что сможешь пойти до конца?
Лили набралась решимости, прежде чем пробормотать:
— Уверена.
Сапфировые глаза матери чуть сузились.
— Точно? Мужья обычно питают… определенные ожидания.
— Да, мэм. Я знаю. И буду готова.
— Но… мама! Тетя Кларисса! Вы не позволите ей сделать это! — вскричала кузина Памела, разразившись слезами.
Никто не ответил.
— Я знаю, что мы бедны, но зачем же Лили продавать себя как… как… низкой женщине? Это чудовищно!
— Чудовищно? — эхом откликнулась тетя Дейзи, хмуря брови.
— Должен найтись другой способ! — настаивала кузина Памела. И тут же просветлев, добавила: — Я продам один из своих романов.
— Нет! — в один голос воскликнули тетушка Дейзи и леди Кларисса.
— Боже мой, ты и твои готические ужасы способны лишить нас последних жалких остатков респектабельности, — выразительно передернулась леди Кларисса. — Не желаю больше слышать подобные разговоры! Леди не пишут романов!
— Я могла бы публиковать их под псевдонимом.
— Но мы все равно знали бы, что это ты, — пояснила леди Кларисса с видом мученицы. — Честь есть честь. Замужество по крайней мере респектабельное занятие для женщины. И ты могла бы сама убедиться в этом, если бы не растратила юность на бессмысленное бумагомарательство.
