Она побежала следом тряся своим пышным телом. Когда почувствовала, что дверь заперта, стала стучать в нее и пьяным голосом кричать:
– Откройте! Сейчас же откройте! Я видела, что вы туда зашли.
– Не будем открывать, – сказал Аркадий. – Я так тебя хочу!
Маша просто с ума сошла! Ей так хотелось быть с любимым! Она просто умирала от желания. Ей так хотелось целовать его любимые глаза. Ей так хотелось целовать его любимые губы. Ее истосковавшееся по ласке тело страстно жаждало любви, но она услышала крики подруги, вспомнила о предательстве Аркадия и через силу оттолкнула его:
– Нет, все кончено! – и, отомкнув дверь, выскочила на улицу.
Она увидела пылающее лицо подруги, которая уже в полуобморочном состоянии колотила кулаками в дверь, и услышала, как та закричала:
– Как же ты мог! Как ты мог!? Ведь мы с тобой только вчера занимались любовью!
А он накинулся на нее:
– Да у меня ничего не было с Машей. Не кричи, люди услышат.
Из глаз Маши брызнули слезы:
– Так они продолжают вместе спать! Ах, какой же лжец! Боже мой, какой лжец!
Маша поднялась на второй этаж в свой кабинет, взяла сумку и, согнувшись от горя, побрела на трамвайную остановку.
После выходных Вера не пришла на работу. Позвонил ее сын и сказал, что ее отвезла в больницу «скорая помощь». У нее было плохо с сердцем. В обеденный перерыв Маша помчалась в больницу проведать подругу. Вера лежала, отвернувшись к стене, и лицо ее было все в слезах.
Маша осторожно тронула ее за плечо. Вера повернулась и сказала:
– Уходи, разлучница.
Маша смотрела на зареванное лицо подруги, и ей было ужасно жалко эту полную сорокалетнюю женщину.
– Верочка, я не разлучница, – сказала Маша, садясь возле нее на кровать.
– Я такая же пострадавшая, как и ты. Только со мной это произошло чуть раньше. Мы с ним были любовниками уже три месяца. До тех пор, пока ты мне не рассказала, что вы с ним тоже занимались любовью. Так что разлучница, в общем-то, ты. Но я не сержусь на тебя. Верочка, миленькая, успокойся. Он не стоит наших слез и наших страданий.
Маша обняла за плечи подругу.
– Я ему сказала, что никогда больше не буду с ним.
Вера резко повернувшись, схватила Машу за руку:
– Маша, Маша, правда, что ты не хочешь больше его? Ну, тогда я буду с ним. Машуня, я так люблю его, ты даже не представляешь.
Маша вздохнула:
– Представляю, еще как.
А улыбнувшись Вере, сказала:
– Бери, если сможешь.
Верино лицо посветлело, глаза наполнились надеждой:
– Да, да я буду с ним. Буду! – и, посмотрев на Машу, спросила:
– Тебе он действительно не нужен?
«Ах, ты Верка, милая моя подруга, ну как ей объяснить, что я люблю его также горячо, как и она», – подумала Маша, а Вере сказала:
– Успокойся, все у тебя будет хорошо. Поправляйся скорее.
Веру выписали через неделю, и она сразу начала с удвоенной силой бегать за Аркадием. Но его вскоре перевели на другую работу. Вера со слезами на глазах прибежала к Маше.
– Маша, ты представляешь, Аркадий от нас уходит.
Маша облегченно вздохнула.
– Слава Богу! Без него легче будет от него оторваться и забыть его.
А Вера расстроенным голосом тянула:
– Как же он меня бросает? – и, взглянув на подругу, продолжала:
– Как же это он нас бросает?
А Маша, обняв ее за полные плечи, сказала:
– И не только нас.
«Вот какая грустная история из моей жизни, – подумала Маша. – Но я стойкий оловянный солдатик и голыми руками меня не возьмешь».
Маша потом еще долго «отряхивала свои перышки» и никому не показывала, даже лучшей подруге, как ей больно.
* * *
Прошло два года.
– Все, больше никаких мужчин! – решила она. – Буду для дочери жить.
Но доченька, ее любимая малышка, как Маша ее до сих пор считала, внезапно выскочила замуж и перешла жить к мужу.
Маша осталась совсем одна. Она запаниковала. Ей совершенно не хотелось возвращаться в пустой дом. Аркадия она почти не встречала. Иногда, пробегая мимо где-нибудь на улице, кивала:
– Привет!
Рана на сердце постепенно затянулась, и Маша решила больше никогда не связываться с мужчинами. Но сейчас, возвращаясь с работы в пустую квартиру, она все чаще задумывалась:
– Нет, нет. Нужно кого-то искать, я не могу быть всегда сама. Я просто умру от одиночества.
Однажды она увидела на столбе объявление, которое красноречиво рассказывало, как хорошо быть вдвоем и что служба знакомств «Любовь» легко сможет найти твою половинку.
– Ну что же, – решила Маша. – Это знак. Решено, иду.
Когда она, собравшись с духом, вошла в кабинет этой службы, ее встретила стареющая дама с взбитыми ярко-оранжевыми волосами и обильной косметикой на лице.
– Тоже, наверное, ищет свою половину, – почему-то подумала Маша.
Женщина приветливым голосом сказала:
– Пожалуйста, присаживайтесь, заполняйте анкеты и подробно пишите, что вы хотите.
– Не что, а кого, – улыбнулась Маша.
– Ну, кого. Не вижу разницы, – съехидничала та.
Когда Маша заполнила анкету, женщина сказала:
– А еще лучше, если дадим объявление в местной газете. У вас будет больше шансов.
– Хорошо, – согласилась Маша. – Объявление так объявление.
Когда она пришла через две недели в службу, ее ожидало десять писем.
Рыжеволосая дама поджала губы:
– Вы везучая. Смотрите, сколько писем! Мало кому столько пишут.
Маша, вернувшись домой, стала с нетерпением читать письма. Обычные письма. Я такой-то, такой-то, давайте созвонимся или пришлите фото. Маша добросовестно начала отвечать на все письма, бегать на свидания. Но как выяснилось позже, это рыжеволосая дама не ошиблась, когда сказала вместо «кого» слово «что». Из этого «что» было очень трудно кого-то выбрать. Но Маша не поддавалась панике и как одержимая бегала на все свидания.
Первый жених. Он почему-то не мог встретиться вечером. И Маша, отпросившись с работы, выскочила на полчаса на встречу с ним. Они встретились возле завода, на котором она работала. Подошедший мужчина был приятной внешности и крепкого телосложения. С первого взгляда он даже понравился Маше. Но это только с первого. Он сразу достал вырезку из газеты.
– Вот почитай, это про меня. Я фермер, очень хороший, обо мне часто пишут в газетах.
«Подготовился парнишка», – подумала Маша.
Пока она читала заметку, он рассказал ей какой он хороший и работящий. А его бывшая жена лентяйка, какой свет не видел. Он сказал, что держит сто нутрий и очень много гусей и кур. И еще у него десять соток земли, на которой он сажает картошку. И еще у него в конце огорода есть ларек,
