в котором жена целый день до полуночи сидит и продает всякую всячину. При этом он сказал, что она ничего не делает. Не хочет полить картошку или покормить эту всю живность.
«Интересно, а когда ей это все делать? – подумала Маша. Если она работает в ларьке, да еще нужно убрать в доме, приготовить обед и ужин, постирать, погладить. Да мало ли в доме работы». А он продолжал, все больше распаляясь. Рассказал, что его никто не понимает. Что он раньше жил в городе, а потом, поругавшись с родителями и братом, уехал в деревню. И потом еще долго жаловался на жизнь, что все вокруг плохие и только он один, оказывается, хороший. Еще он рассказал, что у его бывшей жены дочь тоже лентяйка, ничего не делает, лишь его хлеб жрет. Он так и сказал: «Жрет».
И все это он рассказывал Маше с такой злостью, с такой желчью, что она тоскливо подумала: «Этот вряд ли найдет себе жену. Да с его злобой совершенно невозможно будет рядом с ним жить».
И все полчаса он рассказывал все о себе и о себе. Он ни о чем не спросил Машу. Не дал ей ни разу даже рот открыть. Когда прощались, Маша сказала:
– До свидания, я подумаю и позвоню.
Она ему, конечно, не позвонила. Где гарантия, что через какое-то время он не будет осуждать ее с такой же желчью. И потом Маша не любила злых людей. Она их сразу чувствовала и старалась больше не общаться с ними.
Пока они прохаживались вдоль забора завода, Верка выскочила за проходную и прошлась мимо, вроде по делам. Потом через пять минут возвратилась назад.
– Ну, любопытная, – улыбнулась Маша.
Когда она вернулась в кабинет, Вера закричала:
– Машуня, какой симпатичный мужик!
– Он симпатичный, пока рот не открывает, – сказала Маша.
– И потом, мне придется переезжать в деревню. Ты хочешь, чтобы я уехала?
– Нет, что ты, Машуня! – заволновалась подруга. – Ты всю жизнь прожила в городе, а теперь лезешь в деревню!
– Да не лезу я, – ответила Маша. – Я только думаю.
– И не думай, – не унималась Вера. – Дочь полей нашлась мне.
Второй жених. С ним Маша встретилась в воскресный день в центре города. Как с первым и последующими женихами при встрече у нее в руках была газета «Комсомольская правда». Она прохаживалась возле книжного магазина. К ней подошел мужчина маленького роста, очень сильно хромая на одну ногу. С ним был мальчик лет семи. Они побродили по центральной улице, посмотрели на народ. Мальчик без конца у отца что-либо просил купить, но тот только отмахивался.
– Отстань, нет денег.
Маше тоже ничего предложено не было. Он все время рассказывал о себе. Какой он несчастный. Жена бросила его вместе с грудным ребенком и уехала с любовником в другой город. А он один воспитывает этого ребенка и даже бабушки нет никакой. Он работал водителем, а сейчас, после аварии, инвалид и получает пенсию. Маше он не понравился, весь какой-то плачущий и несчастный. Она сказала при расставании:
– Я подумаю и позвоню вам. До свидания.
Третий. Маша, как обычно, после работы стояла с газетой возле книжного магазина, когда он к ней подошел. Стройный мужчина, хорошо и модно одет с распущенными до плеч кудрями с правильными чертами лица и красивыми черными глазами.
«Прямо как артист кино, – подумала Маша. – К этому стоит присмотреться».
Но присматриваться долго не пришлось. Как только поздоровались, он сразу спросил:
– По гороскопу ты кто? Мне нужна женщина, родившаяся в апреле. Мне нагадали, что только с ней я буду счастлив.
Маша вообще-то родилась не в апреле. Но на всякий случай язвительно спросила:
– А в сентябре нельзя, или в декабре?
Он пустился в долгие объяснения о том, что звезды пересекались, с чем-то переплетались, чего-то там еще делали и, в конце концов, его планета пересеклась с планетой, родившейся в апреле и всякий такой бред. Маша не выдержала и сказала:
– Нет, ты скажи сразу, что я тебе не понравилась и не пудри мозги.
– Что ты, ты мне очень понравилась! В противном случае я не подошел бы к тебе. Но ты видишь мои звезды с твоими никак не стыкуются.
Маша разозлилась.
– Причем здесь звезды! Главное, чтобы человек был хороший. А вдруг тебе попадется какая-нибудь апрельская уродина и мигера, ты думаешь, что будешь счастлив с нею?
Он схватил ее за руку:
– О, я вижу, что понравился тебе. Если хочешь, мы будем с тобою встречаться иногда. Ну, сама понимаешь… но я все равно буду себе искать апрельскую девушку.
Маша выдернула руку:
– Ищи без меня.
Четвертый. Подходя к обычному месту свиданий, Маша увидела знакомого мужика, которого видела возле службы знакомств. Она два раза была там и всегда видела его. Казалось, что он там жил. Мужчина притащил несколько ящиков, соорудив в углу под раскидистой липой из них стол и стулья и всех проходящих дам зазывал к себе:
– Подходи, дамочка, подходи! У меня стол накрыт! Перекусим, выпьем, побеседуем.
Маша проскакивала мимо, а он кричал вслед:
– Знаешь, кто такой настоящий мужчина? Это, у которого звон монет в карманах и сталь в штанах, – и хихикал неприятным смешком. И добавлял:
– Это я!
А когда она возвращалась из службы знакомств, то увидела, что какая-то мадам уселась на ящик рядом с ним, уплетала сало и громко хохотала. И вот сейчас она увидела его. Маша быстро спрятала опознавательный знак – «Комсомольскую правду» – в сумочку и повернула в другую сторону.
Пятый. Этот оказался толстым и дряхлым, с огромными мешками под глазами и тяжелым хриплым дыханием. Он пришел на свидание с полной сеткой булочек разных типов и пачкой маргарина. Маша удивилась. Как-то непривычно получать подарки в виде булочек и маргарина. Как потом выяснилось, он работает на хлебозаводе и ворует, что под руку попадется. Как-то перекидывает через забор. У него там своя система. Маше совершенно не понравился этот мелкий воришка, и она сказала, что перезвонит.
Шестой. Он был высокого роста, хорошего телосложения и достаточно симпатичен. Мужчина галантно протянул Маше шоколадку.
«Хоть один додумался купить презент», – подумала Маша.
Они долго гуляли по парку. В общении он был прост и интересен.
«Господи, неужели это он, неужели повезло?» – не верилось Маше. И она решила, что с этим она повстречается и познакомится поближе, он вроде ничего, нормальный парень. Но он одним махом убил ее иллюзии:
– Только сразу договоримся, никаких детей и внуков. Чтобы я никогда о них не слышал.
Маша потухла.
