– У одного в шерсти запуталось. У них шкура как скотч, всякое дерьмо липнет.
– Ага, – Торпеда подкинул камешек. – Дерьмо, это точно.
Он размахнулся и зашвырнул золотой кусок в окно соседнего дома.
– Ты что! – Борхес кинулся было к дому, но на полпути остановился, возмущенно повернулся к товарищу: – Ты что делаешь?!
– Борхес, – Торпеда с грустной улыбкой посмотрел на друга, – ты хоть и профессор, но практик из тебя никудышный. Это «золото дураков», талантливая природная подделка. Ценности не имеет.
– Да? – Борхес с сомнением посмотрел на окно, где со свистом исчез его трофей.
– Да, – Торпеда спрыгнул с капота машины, подошел к поникшему товарищу, ободряюще похлопал по плечу: – Не отчаивайся, денег на наш век хватит.
Борхес вздохнул, закинул за спину автомат и пошел собирать раскиданные вещи.
Виктор подошел к Торпеде, который проверял крепления лямок на коконе, тихо проговорил:
– А самородок-то настоящий был.
– Угу, – не отвлекаясь от своего дела, ответил инсайдер. – Вот только не стоит людям про золото знать. И без того каждую неделю парней хороним, представляешь, что будет, если начнется «золотая лихорадка»? Седой, и тот за золотой паутиной полез, что же о других говорить.
Виктор понимающе кивнул, сжал плечо Торпеды:
– Наверное, ты прав. Металл того не стоит.
– Борхесу не говори правду, – посмотрел на него здоровяк.
Виктор еще раз кивнул, спрятал пустой магазин в набедренный карман. Проговорил:
– Но согласись: странная политика для человека, который сам лезет в Медузу ради денег.
Торпеда опустил голову и с какой-то безысходностью в голосе ответил:
– Я уже тут погряз по уши, как и все мы. Зачем в этот суп новых тефтелей? При всей моей мотивации, я не считаю такой вид заработка нормальным. Да и потом, дело уже даже не во мне. Дело в Медузе.
До Периметра дошли без приключений. Виктор не смог нести кокон дальше, мешала перевязанная рана на плече. Рана оказалась не очень глубокой, словно ножом полоснули, с очень ровными краями. Во избежание заражения крови Борхес вколол Виктору что-то из индивидуальной аптечки, пообещал повторить процедуру по возвращении домой. По дороге обсуждали прошедшую стычку. По заявлению Торпеды, таких зверей он отродясь не видел, даже не слышал о них. Борхес ответил, что половина местной живности, вообще-то, не изучена, что, учитывая относительно небольшие размеры Медузы, странно. В конце концов, сошлись на том, что периодически рождаются новые виды чудовищ, а старые постепенно отмирают. Похохмили над тем, как оглушенный Виктор схватил в смертельные объятия ночного хищника, хотя Виктор ничего подобного не помнил. Борхес предположил, что из-за таких вот несознательных инсайдеров и появляются новые виды существ. Посмеялись.
Периметр они увидели еще за несколько кварталов до него. Виктор, который никогда так близко не подходил к границе Медузы, поразился предусмотрительности военных. Здесь линия ограждения проходила прямо по городу, разделяя его тройной линией колючей проволоки и двумя контрольно-следовыми полосами. Дома со стороны Медузы порушены практически до фундамента примерно на километр вглубь, эта огромная площадь оказалась вычищенной буквально от любого мало-мальски подозрительного камня. С точки зрения военных, подозрительными камнями являлись все, за которыми могла укрыться средних размеров мышь.
Вдоль всей колючки тянулись осветительные лампы, то тут, то там были навешаны предостерегающие таблички. Через каждые пятьсот метров вверх поднимались мрачные трубы караульных вышек с темными пулеметными гнездами и яркими прожекторами на крышах, словно дозорные башни средневековых замков. Причем Виктор не ошибался насчет своих давних опасений – на подходах к Периметру на самом деле были выложены минные поля с противопехотными «лягушками» и освещенными вешками-дорогами.
Оружие инсайдеры оставили еще на подходе к зачищенному участку, спрятали под поваленный рекламный щит. Там же оставили и кожаный мешочек с небогатым уловом. Сначала хотели послать кого-то одного, но потом решили идти всем скопом, чтобы в случае плохого исхода держаться вместе. Идея, мягко говоря, за версту разила авантюризмом, но разделяться инсайдеры не рискнули. Ведь, по меньшей мере, двум из них пришлось бы идти к Периметру, а одному – оставаться в Медузе.
Контрольный пункт видеонаблюдения прошли спокойно, открыто ступая по дорожке в минном поле. Камера, подвешенная на одинокий бетонный столб, проводила инсайдеров долгим взглядом, мерцая красным светодиодом. Уже давно Виктор не чувствовал себя таким беззащитным, открытым всем ветрам. Если у часового сейчас сдадут нервы, то расстрелять три бредущие по открытой местности фигуры, отягощенные тяжестью четвертого человека, будет легче легкого. У Куликова мелькнула мысль, что было бы лучше оставить солдата перед видеокамерой и уйти, но он понимал, что эти действия могут быть неверно истолкованы военными, а объяснить произошедшее будет некому. Он лишь сплюнул на мокрую землю и развел руки в стороны, показывая невидимому наблюдателю, что в них ничего нет. Сзади одобрительно кивнул Торпеда.
Метр за метром они приближались к колючему забору. Виктор живо представил себе, как сейчас солдат на вышке спешно рапортует в караульное помещение, как там поднимается отдыхающий состав в ружье, как идет отзвон дежурной группе усиления.
Военные среагировали намного быстрее, чем он ожидал. Когда до Периметра оставалось метров сто, в них уперлись два луча мощных прожекторов, голос, усиленный громкоговорителем, рявкнул:
– Стой, стрелять буду!
Инсайдеры остановились, закрывая от яркого света руками лица.
– Опустить мешок, лечь лицом вниз, руки за голову!
– Твою мать, – щурясь, выругался Борхес, снимая с плеч лямки. – Сейчас еще на земле пару часов продержат.
Они с Торпедой аккуратно положили кокон, отошли от него. Все трое, стараясь не провоцировать часовых резкими движениями, легли в расплывающуюся грязь.
Ждать не пришлось. Не успели лечь, как открылась калитка в заборе, оттуда выбежали несколько человек в тяжелых армейских бронежилетах и зеленых солдатских касках. Они засели за ранее невидимым бруствером, взяв троих человек на прицел. За ними не спеша вышли двое в спецназовских кирасах с короткоствольными автоматами. Они прошли между солдатами оцепления, приблизились к инсайдерам. Виктор узнал одного – это был «пес» из тех, кто завалился тогда в «Малую Землю». Час от часу не легче.
«Псы» подошли вплотную к нему. В затылок уперся холодный ствол автомата, профессиональным движением обхлопали одежду на предмет оружия. Та же процедура повторилась с Торпедой и Борхесом.
– Встать, – спокойно скомандовал один из спецназовцев.
Инсайдеры поднялись. Военные стояли от них в двух шагах, разглядывая грязных людей.
– Вы что, под «паучком» пересидели? – с ухмылкой осведомился незнакомый Виктору «пес».
– Твою работу делаем, Сергей, – Торпеда кивнул на кокон: – Что ж вы своего оставили в Медузе?
– Мы своих не бросаем, – спецназовец кинул взгляд на завернутое тело. – Тебе ли это не знать, Торпеда. Кто там?
Торпеда вкратце рассказал им суть проблемы, не вдаваясь в подробности. «Псы» слушали внимательно, абсолютно не выражая каких-либо эмоций. Когда Торпеда закончил рассказ и в подтверждение своих слов распахнул кокон, Сергей подошел к лежащему телу и снял с лица солдата компресс. Без всякого омерзения склонился над обезображенным срочником, вытащил у него военный билет из внутреннего кармана кителя.
– Это он, – обратился Сергей к своему товарищу: – Мартьянов Андрей. С ним второго не было? – это уже у Торпеды спрашивает.
– Был, – ответил за друга Борхес. – На площади Ленина лежит, уже мертвый. Мы не смогли двоих унести.
– Спасибо хотя бы за этого, – неожиданно поблагодарил спецназовец, товарищески хлопнул Борхеса по плечу, обратился к Торпеде: – Это дезертиры, сбежали из части вчера утром. Но никто и подумать не мог, что они через Медузу решатся идти, на вокзалах ловили.
– На это они и рассчитывали, – кивнул Торпеда. – Ну, мы пойдем?
Спецназовцы переглянулись, второй, которого узнал Виктор, сказал:
– Вообще-то, ты положение знаешь, Торпеда. Мы должны доставить тебя в караул…
– …До выяснения, – закончил за него инсайдер. – Знаю, Родион, знаю. Но как-то некрасиво получается, тебе не кажется?
Родион почесал бритый затылок:
– Получается некрасиво, согласен.
– Да ладно тебе, Родя, – Сергей еще раз взглянул на лежащего солдата. – Тебе морока нужна лишняя? Артефактов все равно у них с собой нет, оружия тоже. Объясним командиру ситуацию, он поймет. Пусть идут на все четыре стороны. Только учтите, – обратился «пес» к троим товарищам, – ваш поступок нас ни к чему не обязывает. Сами должны это понимать.
– Без проблем, – ответил Торпеда, отряхиваясь. – Понимаем, не маленькие.
