— Да, — сказал Хок, — в четверг вечером… наверняка, господа Бамфорд и Лисетт.
— Точно. Ну вот, они спросили, могут ли они мне чем-нибудь помочь, и я сказал — да, я хотел бы купить молодой особе напиток в баре. А что, есть какие-то проблемы? «Вообще-то да, — сказали они, это частный клуб. Можно входить только членам». «Не проблема, — сказал я, вынимая свою чековую книжку. — Я готов стать членом. Сколько?»
Бин Вазир снова засмеялся, как будто вспомнив о чем-то своем, и посмотрел на сидящих за столом, ища одобрения.
— Очень забавно, — наконец сказал Хок.
— Я тоже так подумал, — продолжал бин Вазир, рассказывая увлеченнее.
— «Ах, но господин бин Вазир, — сказали они, — к сожалению, это не по правилам клуба». Они сказали, что я должен быть рекомендован одним из членов, иметь множество рекомендательных писем. Вообще-то это меня немного смутило, но, к счастью, мой дорогой друг Сонни согласился помочь уладить ситуацию.
«Уладить ситуацию? Интересно, — подумал Хок, бросая взгляд на Келли, — это определенно может быть интересно».
— Господин бин Вазир, — сказал Келли. — Вы решили пойти напрямую, но я боюсь, что господа Бамфорд и Лисетт действовали правильно. Вам придется пройти эту процедуру, если вы хотите стать членом.
— Вы, конечно же, шутите, господин посол, — сказал бин Вазир. — Один телефонный звонок от вас…
— Боюсь, он говорит серьезно, господин бин Вазир, — сказал Хок, вставая на защиту Кирпича. — Я, между прочим, являюсь нынешним председателем комитета по приему новых членов. Я лично одобряю все заявления, и никто не будет принят, если он не отвечает всем требованиям. Должен быть поручитель, одобряющее лицо и как минимум пять рекомендательных писем. И все от членов клуба.
— Это правда, господин бин Вазир, — сказал Келли. — Извините, но так уж обстоят дела.
Бин Вазир посмотрел на них обоих, как будто не мог поверить своим ушам. Наконец он улыбнулся и сказал:
— Прекрасно, вы оба, господа, являетесь членами. Вы можете предложить мою кандидатуру и одобрить ее.
— К сожалению, не можем, — сказал Хок, потягивая бренди. — Членам комитета не разрешается этого делать.
— Кто так решил? — резко сказал бин Вазир. Теперь его щеки начали багроветь.
— Таковы правила клуба, — холодно ответил Хок. — Существует целый свод этих правил. Довольно объемный.
— Я высылал вам книгу, где перечислены имена всех членов клуба, — сказал Келли. — Теперь только от вас зависит, каких известных вам членов вы можете попросить о подобных услугах, и начинать процесс вступления в клуб.
— Я не знаю ни одного из этих гребаных членов, что указаны в книге, — сказал бин Вазир, резко повысив голос. В его сторону посмотрело несколько сидящих в зале человек, и Алекс понял, что он должен успокоить бин Вазира как можно скорее.
— Пожалуйста, — сказал Алекс, — не принимайте все так близко к сердцу. Каждый, кто вступил в «Неллс», прошел точно такую же церемонию. И я, и посол Келли. Вам только нужно сохранять терпение и набрать достаточное количество голосов, вот и все.
Мужчина теперь буквально рычал на Алекса.
— И как же, лорд Хок, я узнаю гребаных членов, если мне даже не разрешают войти в ваш проклятый клуб? Давайте без лишней болтовни, хорошо? Сколько? Просто назовите сумму. Я выпишу вам чек и…
Рядом с бин Вазиром появился Барнам, метрдотель. Он нагнулся и, посмотрев ему в глаза, сказал спокойно, но твердо:
— Сэр, вы ведете себя слишком недостойно для нашего учреждения. Или понизьте голос и не ругайтесь, или вас попросят отсюда.
— Да пошел ты к чертовой матери! — закричал бин Вазир на Барнама, после чего снова отвернулся от него. Его сверкающие глаза опять пожирали Хока и Келли, неумолимо глядящих на него.
— Вы, парни, думаете, что можете трахать меня, как хотите? Никто не смеет трахать бин Вазира. Высокомерные американцы и англичане! Мой народ уже изобрел математику, когда вы еще терли палочки в своих пещерах, чтобы развести огонь! Вы, ублюдки, ответите мне за все это унижение, могу вам гарантировать! Я…
— Господин бин Вазир, — сказал Барнам. — Вы больше не смеете находиться в нашем клубе. Эти два господина сопроводят вас до двери. — Подошли два крупных официанта, и сразу же все разговоры в баре прекратились. Люди приковали свои глаза к сцене, разворачивающейся за угловым столом.
Бин Вазир вскочил на ноги, неистово вытирая рот салфеткой, которую затем бросил на пол.
— Если они тронут меня, они трупы, — сказал он, и в уголках его губ показалась пена. После этих слов он схватил край стола и перевернул его вверх ногами, опрокинув весь фарфор, серебро и большой графин бренди на колени Алекса Хока.
Хок спокойно посмотрел на разъяренного мужчину и, стараясь не повышать голоса, сказал:
— Должен заметить, ваши шансы получить членство в клубе после таких выпадов значительно снижаются, господин бин Вазир.
При этих словах из-за соседних столиков послышалось ехидное хихиканье. На мгновение Хок подумал, что разъяренный мужчина сейчас вцепится ему горло, но тот просто развернулся и вышел из гриль-бара, расталкивая всех и вся на своем пути.
Официанты уже поставили стол на место и принесли новый кофейный сервиз и спиртное. После многократных извинений работникам заведения и посетителям, Келли, повернувшись к Алексу, сказал:
— Прости, что втянул тебя в эту историю, Алекс. Это я во всем виноват.
— О господи, — сказал Пендлтон, — это я должен приносить извинения. Весь учиненный беспорядок лежит на моей совести. Я постараюсь найти менеджера гостиницы и, может быть, смогу уладить инцидент так или иначе.
— Ведь это я пригласил Хока, помнишь? — сказал Келли, пока Пендлтон вставал из-за стола.
— Не смеши меня, старина. И ты тоже, Сонни. Такой забавы у меня уже давно не было.
Полчаса спустя, со смехом вспоминая о событиях сегодняшнего вечера в компании бармена Дакуорта и пропустив несколько стаканчиков виски, Хок и Келли наконец вышли наружу, ища водителя из посольства. Несколько такси стояли у «Карлос Плейс», но машины из посольства не было.
— Где же мой автомобиль, голубчик? — спросил Келли одного из швейцаров.
— Полчаса назад отсюда вылетел некий джентльмен, сэр. Он был весьма расстроен, судя по всему. Вдруг подбежал к вашему автомобилю, так что я за ним и не успел, прыгнул на заднее сиденье, сказал что-то вашему водителю, и они умчались прочь. Все это выглядело несколько странно, но…
— Невероятно, — решил Келли. — Мой шофер сошел с ума.
— Наверное, он навел на него оружие, Кирпич, — прошептал Хок. — Это единственный возможный ответ.
— Я вызову такси для вас, господа?
— Спасибо, мы сами найдем, — сказал Хок. Все еще шел дождь, но сейчас ему нужно было немного свежего воздуха.
— Я должен вызвать своих парней из ДСБ, Алекс, — сказал Келли, когда мужчины вышли на улицу Маунт-стрит. — Я думаю, этот парень действительно опасен.
— На, позвони с моего мобильного телефона.
Они не прошли и половины полутемного квартала, когда на них из мрака выскочил какой-то гигантский черный человек. Он схватил ошеломленного Келли за воротник пиджака и вырвал из рук сотовый телефон. Кирпич извернулся, занеся кулак, и хотел нанести напавшему удар наотмашь. Но гигант так сильно ударил посла головой, что ошеломленный Келли растянулся на тротуаре. Тогда огромный человек зверским взглядом посмотрел на Хока.
— Я сказал бы, что мы можем пойти куда-нибудь и обсудить это как подобает господам, — сказал Хок, — но вы допустили глупую ошибку, напав на моего друга.
Головорез хмыкнул и сделал движение в сторону Хока. Алекс был настроен на схватку и решил нападать. Он нанес удар ребром правой руки поперек горла мужчины, а сжатые в кулак пальцы левой руки направил под грудину. Волна боли пробежала по обеим рукам Хока. С таким же успехом он мог напасть на статую Рузвельта, стоящую на соседней площади Гросвенор. Мышцы мужчины были словно железные.
Все его усилия привели лишь к тому, что мужчина что-то недовольно прорычал, и внезапно Алекс почувствовал себя в смертельных объятиях огромных черных рук, которые медленно поднимали его над землей. Он чувствовал жгучую боль, поскольку его ребра были сжаты словно в тисках. Руки были будто связаны и горели; вся верхняя часть туловища была теперь бесполезна, и разум Хока за остающиеся доли секунды лихорадочно соображал, где на теле безжалостного врага можно найти уязвимое место.
Почки? Пах? Нет. Он был стиснут мертвой хваткой, которая не позволяла его коленям и ногам двигаться под достаточным углом. Он чувствовал, что задыхается. Знакомая чернота, перемешанная с красными полосами, затуманивала сознание. Он был в таком состоянии уже много раз и знал, что сейчас может наступить конец. Причем неминуемо. Он почувствовал горячее дыхание из ноздрей гиганта, когда мужчина усилил давление, чтобы наконец поломать ребра жертвы и затем добить ее. Горячее дыхание напротив его лица? В каком именно месте? На лбу. Да. Сделав молниеносное движение, Хок откинул голову назад, затем со всей возможной силой ударил верхней частью лба в нос гиганта. Послышался хруст маленьких костей, и лицо Хока немедленно забрызгало горячей кровью монстра.
