В одну секунду, охранник держит плечо Тату, когда его локоть входит в воду.
В следующую секунду, охранник наполовину в капле, брыкая ногами в воздухе, и вода становится кровавой.
Мы в ужасе таращимся на то, как охранник бросает вызов гравитации и еще неведомо скольким законам физики — повиснув отчасти внутри, отчасти снаружи. Внутри водяной клетки монстр накачивает шею охранника ядом, пока он не проступает на его лице. Облака крови окружают их в этой невероятной капели, которая как-то сохраняет свою форму и вмещает жидкость, несмотря на то, что тело охранника прорвало ее.
Глаза Тату расширяются, когда он понимает, что ожидало его. Он смотрит на меня и Альфу. Он, наверное, видит то же выражение на наших лицах.
Мы следующие после него. Альфа кивает Тату, как будто они о чем-то договорились. Я предполагаю, ничто кроме ужасной неизбежной смерти, не заставит людей позабыть свои разногласия. Они хватают одного из оставшихся охранников, все еще держащих Тату. Объединившись, они засовывают его голову в другую клетку.
Скорпион в капле скользит в воде, чтобы вцепиться в него. Охранник отчаянно отталкивается назад, инстинктивно упираясь руками в края водяной клетки для усиления.
Его руки скользят прямо в воду. Теперь он не может вытащить их.
Его спина, шея и руки напрягаются, пытаясь вырваться из ловушки, ноги скользят вперед, но все безрезультатно. Охранник начинает биться в конвульсиях. Каждый мускул на его теле трясется от приглушенного крика, когда он отчаянно отталкивает зародыш скорпиона.
Я не могу больше смотреть. Остальные охранники, больше не превосходящие численностью нас, убегают. Двое бегут к задней двери, а мой охранник бежит в другом направлении.
Бульканье пузырьков и шарканье обуви жертвы по решеткам пола против моего тонкого эмоционального мира. Но в скором времени, обе жертвы затихают, парализованные.
Неожиданно становится очень тихо.
— И что теперь? — спрашивает Тату.
Несмотря на свои мышцы, он выглядит как потерянный маленький мальчик.
Мы осматриваемся в лесу монстров, подвешенных в каплях.
— Мы выберемся отсюда, — говорит Альфа.
От задней двери доносится шипение скорпиона.
Мы бежим через матрицу к главной лестнице, стараясь не врезаться в какую-нибудь каплю.
Глава 38
Грохочущее эхо проходит через большую комнату. Ряды капель, раскачиваются, угрожая упасть.
Я не хочу думать о том, что произойдет, если они упадут. На мой взгляд, вода уже плещется на пол, и зародыши монстров расправляются, поскольку мы бежим мимо.
Сооружение на потолке, где висят ряды капель, медленно сдвигается назад.
Матрица перемещается назад по одному ряду, а затем останавливается.
Происходящее заставляет меня чувствовать себя еще более сюрреалистично, когда зародыши скорпиона изменяются в человека. К моменту, когда мы добираемся до нового ряда пустых капель, до нас доходит эхо шагов идущих вниз по лестнице впереди нас. Мы крадемся, оглядываясь по сторонам.
Единственное место, слева от перехода — офис для наблюдения за Матрицей Монстров. Через несколько шагов, мы оказываемся уже в помещении.
Док, парень во фланелевой рубашке и джинсах, стоит у древнего телевизора. Он поднимает глаза от заметок на клипборде.
Альфа одной рукой хватает волосы Дока, а другой захватывает ручку и ставит около глаза, готовый нанести удар.
— Я собираюсь ткнуть это тебе в глаз, если ты не уберешь этих монстров от наших спин. — Шепчет Альфа.
Я до сих пор думаю, что он раньше был работником какой-нибудь компании, ну, по крайней мере, он так выглядит. Может быть, жизнь в офисе жестче, чем я думала.
— Один человек так же хорош, как другой, — говорит Док, уставившийся на ручку. — Они не будут искать Вас.
Словно в подтверждение его слов, он отводит взгляд к большому окну с видом на лабораторию. Группа проходит в фабрику ниже нас. Несколько скорпионов пропускают линию грязных, голых людей. Перед ними новый ряд пустых водных капель.
Один из приспешников стоит перед группой. Мы можем услышать через открытую дверь, что он говорит:
— Так будет лучше для вас, просто делайте, что вам говорят. — Кажется, он на самом деле верит, что делает им одолжение. — В противном случае, это можете быть вы.
Он кивает двум другим приспешникам.
Они хватают ближайшего человека и тянут его вниз на несколько рядов, где они пихают его в водяную клетку.
Даже отсюда я могу услышать его булькающий крик приглушенного протеста. Полусформированный скорпион дергается, как будто пытается ужалить добычу, еще не имея жала, он закрывает свой все еще человеческий рот.
Я отвожу взгляд, пока могу.
Голые люди стоят перед дверью как замороженные, они в трансе от ужаса.
— Ваш выбор, — говорит парень, который я предполагаю, является бригадиром. — Вы можете стать похожими на него.
Он показывает на жертву скорпиона.
— Или вы можете войти в одну из этих водных капель без каких-либо проблем. Первым пятнадцати людям, я позволю добровольно пройти в воду.
Все выходят вперед.
Бригадир начинает набирать людей наугад, и они проскальзывают в свои водяные клетки.
— Как я смогу дышать? — Спрашивает крупный человек, чье тело уже в капле, но его голова пока еще нет.
Один из приспешников пихает голову человека в каплю, не отвечая ему.
Вопрос, кажется, доходит до всех, как только они оказываются в воде. Я думаю, вся ситуация была настолько странной и сюрреалистичной, что жертвы должно быть полагали, что об этом заранее уже позаботились для них. А может, они просто решили, что они могли бы держать голову над водой.
Когда они понимают, что они в ловушке и не могут выйти обратно, их лица отражают не тревогу, а настоящую панику.
Передний ряд капель качается хаотичными толчками, уже с новыми уродами внутри. Пузыри заполняют капли, через минуту уже последний драгоценный воздух выходит из жертв. До нас, из воды, доходят несколько криков. Приглушенные звуки отскакивают от стен лаборатории.
Остальные люди отступают, ясно сожалея о своем решении. Но приспешники хватают их и засовывают в капли. Теперь я понимаю, что они выполнили всю тяжелую работу заранее, так как первые люди определенно были самыми крепкими и сильными из жертв.
К тому времени, когда становится очевидно, что это не сделка, остаётся только самый слабый из группы.
Глава 39
Тату спокойно закрывает дверь, отрезая нас от шума внизу.
Альфа откидывает голову Дока назад, всё ещё держа ручку у его глаза.
— Как ты можешь жить с таким грузом на совести? — Рычит Альфа.
— Спрашивает человек, который угрожает нанести удар в глаз такому же человеку, — говорит Док.
Тату наклоняется к Доку.
— Твои человеческие привилегии аннулированы, мудак.
В офисе есть стол, стул и старомодные банки с телесными сгустками, на которые я не хочу смотреть. Я не удивлюсь, если этот материал использовался в Алькатрасе, когда это еще была тюрьма для настоящих преступников.
— Я заключенный здесь, такой же, как и ты, — говорит Док сквозь сжатые зубы. — Я делаю то, что они заставляют меня делать, так же, как и ты. И так же, как у тебя. У меня. Нет. Выбора.
— Да, — говорит Альфа. — Только в отличие от нас, ты не безобидная еда для монстров, не биомасса для каких-либо еще вещей.
Позади Дока стоят коробки размером с книгу. На каждый из них приклеена картинка, а под картинкой написано имя. Я собираюсь пройти мимо, когда одна из надписей попадается мне на глаза.
На коробке фломастером написано ПЕЙДЖ. Зернистая фотография плохого качества, но темные глаза и лицо эльфа угадываются безошибочно.
— Что это? — Моё сердце колотится быстрее, говоря мне забыть об этом.
— В настоящее время человеческая раса уничтожена и ты думаешь, что я рад этому? — спрашивает Док.
— Что это? — Я поднимаю коробку, на которой написано ПЕЙДЖ.
