Расчет быть прост. Если Истомин оказался поблизости не случайно, значит, ему есть что сказать. А если так, то следует предоставить симпатичному директору шанс.
— Давайте, — с легкостью согласился Истомин. — Я, честно говоря, со вчерашнего вечера ничего не ел. Кстати, тут неподалеку есть неплохой ресторанчик японской кухни. Ты не против?
Случайно или намеренно он задал вопрос, перейдя на «ты», и, отвечая согласием, Даша невольно выразит согласие на более дружеское общение. В принципе это возражений не вызывало.
— Я — «за», поехали.
3
— Здесь очень хорошо готовят, даже японцы хвалят. — Артем взял горячую влажную салфетку, аккуратно, стараясь не обжечь пальцы, развернул. — Рыбу доставляют самолетами прямо из Японии, все самое свежее... Кстати, о рыбе: я слышал, ты и Пантелееву мальков предлагала?
Даша невольно улыбнулась — ненавязчивость последней фразы просто умиляла.
— А не далековато — с другого конца света? — игнорируя вопрос, весело поинтересовалась она. — Так и протухнуть недолго. Из Европы ближе.
— Да, наверное, — рассеяно согласился Истомин. — Так что насчет Пантелеева?
— А что насчет Пантелеева? — Она пожала плечами. — Ну ходила я к нему. Ты же отказался. Что мне оставалось делать?
— И он согласился?
«А то ты не знаешь».
— Увы. Более того, чуть концы не отдал, когда услышал, сколько я хочу.
— Могу себе представить. — Истомин мягко рассмеялся. — Тебе надо было со мной посоветоваться, прежде чем... — Он вдруг запнулся. — Кстати, а почему ты пошла именно к нему?
— А какая мне разница, к кому идти? — Даша отвечала спокойно, понимая, что каждый вопрос имеет свой смысл. — К тебе, к нему...
— Я имею в виду, почему ты не обратилась в другие зоомагазины? Это было бы логично.
— Я же там никого не знаю.
— Да и мы вроде как не были знакомы. — Смеющиеся голубые глаза смотрели вопросительно. — А Пантелеев, так тот вообще в рыбах ничего не смыслит.
Не зная, что ответить, Даша пожала плечами, с видимым интересом разглядывая фотографии роллов и суши.
— Как аппетитно выглядят.
— Да, совсем забыл. — Истомин взял палочки и принялся внимательно их изучать. — Оказывается, у нас есть общие знакомые.
Невероятным усилием Даша удержала взгляд на меню.
— Общие знакомые? — медленно переспросила она. — Не может быть... — Если ты, конечно, не имеешь в виду Юльку.
— Нет, я имею в виду не ее. — И поскольку собеседница молчала, задал следующий вопрос. — Знаешь, что я узнал?
— Понятия не имею.
— Оказывается, ты частный детектив.
Несмотря на исправно работающий кондиционер, Даше стало душновато. Вот когда понимаешь, насколько Москва маленький город.
— И кто же такое тебе сказал?
— Секрет. А разве это не так?
Отпираться было бессмысленно. Соврать сейчас — и на дальнейшем расследовании, если она, конечно, решится его продолжить, можно будет ставить крест: враг предупрежден, значит, враг вооружен.
— Что ж, твой агент не ошибся. — Она тоже взяла в руки палочки, расщепила их и попробовала пощелкать, как щипцами. — Я действительно частный детектив.
Судя по реакции, больше всего Истомина удивило не то, что она призналась, а то, что она не стала отпираться.
— Интересно, что же такого у Паэгле случилось, что она сразу тебя специально из Праги пригласила? — спросил он.
А вот это был блеф чистой воды: о том, что Юлька ее пригласила специально, знала только Юлька, а та вряд ли советовалась с Истоминым.
— Скажешь тоже, «специально», — хмыкнула Даша. — Я приехала в Москву по своим делам. А когда созвонилась с Юлькой, она действительно попросила ей помочь.
— Помочь? Ей? — Истомин был готов поверить во что угодно, только не в то, что Паэгле нуждается в чьей-то помощи. Он даже не подумал о том, что бывшие одноклассники вряд ли станут звонить бесчувственной, эгоистичной ведьме, у которой ни в прошлом, ни в настоящем никаких друзей нет и не было. — Интересно, чем госпоже Паэгле можно помочь?
— У нее в доме произошла одна неприятная история, — нехотя сказала Даша.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Артем смотрел испытующе, не скрывая своего недоверия.
— Допустим, хотя и маловероятно, — не удержался он от реплики. — У госпожи Паэгле не бывает неприятностей. Но, в любом случае, при чем здесь я или, скажем, Пантелеев?
— После вашего визита из дома пропало фамильное серебро.
Как известно, лучший способ против икоты — обвинить человека в краже, например, кошелька. Несправедливо обвиненный икающий моментально перестает не только икать, но и дышать. Прием сработал: Истомин хоть и не икал до этого, но дыхание у него точно сперло.
— Чего у нее пропало? — с трудом проскрипел он.
— Фамильное серебро, — повторила Даша. — Ты же не будешь отрицать, что по случаю рождения мальков Юлька устроила вечеринку? Вот после этой вечеринки серебро и пропало. Она ужасно расстроилась — все-таки бабушкино наследство. — Поджав губы, Даша сокрушенно вздохнула. — И очень просила ей помочь. Я согласилась, мы же все-таки бывшие одноклассницы...
— Подожди, подожди, так ты хотела выяснить, кто из нас двоих спер вилки? — За очевидным облегчением звучало не менее искреннее недоумение. — Но почему именно мы двое?
— Не двое, а трое. Третий — Валикбеев.
— Ираклий? — вскричал Истомин. — Да она что, на солнце перегрелась?
— Ну вы же были на этой вечеринке! Так кто, кроме вас? — Даша старалась, чтобы ответ прозвучал шутливо.
— «Кроме нас»! Ну Паэгле и дает! — Казалось, Истомину просто не хватает слов. — Нет, я, конечно, понимаю, что Маринка с пауками в голове, но уж если на то пошло, то и она могла прихватить пару ложек.
— Маринка? — Даша вскинула голову. — Какая Маринка?
Истомин смотрел растерянно:
— Шувалова.
— Кто это? — последовал быстрый вопрос.
— Так она ничего про Маринку не рассказывала? — Истомин или время тянул, или действительно не мог поверить в то, что Паэгле обвинила его в краже имущества. — Нормально. Значит, я могу стащить вилку, Валикбеев, доктор медицины, тоже может, а Черная вдова — нет. Паэгле на своем феминизме точно с ума съехала. Уж если кому посуду красть, так скорее женщине. Мне-то она зачем нужна? Аквариумы украшать?
Даша не знала, что и ответить. Действительно странно, что Юлька ничего не рассказала еще об одном человеке, посещавшем в тот день ее дом. Однако больше всего поразило прозвище неизвестной. В нем чудилось нечто зловещее, заранее связанное с преступлением.
— А почему ты ее называешь Черной вдовой?
Директор зоомагазина постепенно приходил в себя:
— Шувалова — специалист по паукам. Видела бы ты, каких красавцев она мне поставляет!
— Да, но почему вдова?
— Так муж у нее два года назад умер.
— Ну... и что? — осторожно спросила Даша. — Мне кажется, это не повод для шуток.
— Мне тоже. — Тут Истомин ухмыльнулся как-то нехорошо. — Особенно учитывая, что он третий.
— Кто третий?
— Покойный супруг. Мрут они у нее, и все тут. Страшное дело.
Даша смотрела, не в силах произнести ни слова. Ясно, что хозяин зоомагазина не шутит, не та тема, но поверить, что существует человек, который хоронит третьего мужа и все еще пребывает на свободе, было нелегко. К тому же Паэгле о Черной вдове и словом не обмолвилась.
— А... — Даша не знала, о чем и спросить. — А мужья от чего умерли? От яда?
Истомин на секунду задумался.
— Ты имеешь в виду паучьего? Нет. Первый утонул, второй заболел пневмонией, ему что-то не то вкололи, а третий... — он побарабанил пальцами, — ...третий, кажется, разбился на машине.
— Страсти-то какие, — только и нашлась сказать Даша. — Правда, Черная вдова. А она красивая?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Истомин пожал плечами:
— Так себе. Лично мне не нравится. Только значения это не имеет. От нее и без того все шарахаются, как от зачумленной.
— Надо думать! — Даша взъерошила челку. — А ты уверен, что она тоже была на том вечере?
