со смертью. По народным поверьям Дед Мороз жил в ледяной избушке в стране мертвых, куда можно было попасть, пройдя через колодец. Такой способ попасть в мир мертвых описан во многих народных сказках. Кроме того, раньше люди не ждали от Деда Мороза подарков. Народ сам одаривал зимнего дела, ему дарили подарки, люди оказывали уважение умершим родственникам и задабривали злых духов и не упокоенных мертвецов. Для этого устраивали колядки. Колядующие одевались как можно страшнее – шубы мехом наружу (волосатость говорила о причастности к миру мертвых… в быту шуба носилась мехом внутрь и выворачивалась, лишь, в ритуальных целях), надевали личины и жуткие хари, изображавшие злых духов. Такие страшилища стучались в окна и люди выносили им подарки и угощения. Самый старший из колядующих именовался Дед. Его и считали исполнителем роли Деда Мороза. Только в Петровскую эпоху, с проникновением западных представлений на Русь, Дед Мороз принял свой нынешний вид доброго рождественского деда. Как мы видим зимняя ипостась Велеса, связанная с миром мертвых и смертью, под влиянием христианства, трансформировалась в образ Деда Мороза или Николы Зимнего. В добром рождественском деде трудно разглядеть грозное хтоническое божество, владевшее миром мертвых, но все же некоторые признаки черноты сохранились и у него. В народных сказках Мороз может одарить богатством трудолюбивых и прилежных, но и заморозить до смерти нерадивых и злых. Герои « волшебных сказок», попавшие к Деду морозу выдерживают ряд испытаний, что связывает его образ с древними обрядами инициации, проводившимся в славянском обществе тысячи лет назад. Сам обряд давно потерял актуальность, смысл его был забыт и в сказках сохранились, лишь, смутные отголоски древних верований. В обрядах славян заметно желание откупиться и задобрить зимнего Деда. Такую тенденцию мы видим в ритуале кормления Мороза, распространённом у белорусов. Вечером пятого января, старший мужчина в каждой семье должен был выйти за порог дома и предложить Морозу ложку киселя или кутьи со словами : «Мороз! Мороз! Приходи кисель есть. Мороз! Мороз! Не бей наш лен, овёс, да канапи, в землю вколоти»! Этот обычай так же связан с ритуалом кормления духов предков, принятым у славян.
Характер выполняемых Николаем Чудотворцем функций, а так же особенности обрядов и ритуалов, совершаемых на Николу зимнего, однозначно говорят о языческих корнях культа этого святого на Руси. Образ угодника имеет те же черты, что и образ Велеса и не заметить этого просто невозможно. Надо отметить и тот факт, что почитался святой на ровне с богом или даже вместо Бога. На этот факт указывают и сообщения иностранцев о нравах, царивших средневековой России. Так об этом пишет Джакомо Казанова, посетивший Москву в 1765 году : «Среди прочих народов русские более прочих привержены чревоугодию и суевериям. Их покровитель, святой Николай, удостаивается большего числа поклонов и молитв, нежели все святые вместе взятые. Русский не молится Богу, он поклоняется святому Николаю и обращается к нему с любыми своими нуждами. Его изображения можно видеть повсюду: в столовых, в кухнях и всех прочих местах. Воистину это их семейный Бог. Каждый входящий в дом сначала должен поклониться к иконе, а уже потом приветствовать хозяина. Мне приходилось видеть московитов, которые, взойдя в комнату, где по какой-то невероятной случайности не было святого образа, бежали в соседнюю искать оный. Как и во всех доведенных до крайности религиях, сии обычаи суть пережитки язычества…». Де-Ту в начале XVII века, писал после посещения России, что суеверные московиты предпочитают день Николы вешнего самой святой Пасхе. Русские источники указывают на почтение, граничащее, а иногда и переходящее в обожествление святого Николая Угодника. Соответственно в фольклорных текстах образ Николая иногда заменяет имя Господа или закрепляется в составе Святой Троицы. Такое положение было характерно в России до начала двадцатого века.
Теперь благослови, Боже Господи,
Божья Мать, Пресвятая Богородица,
Свет сударь Никола Многомилостивый.( Шейн 1898-1900 с 379).
Или:
И говорит стар казак Илья Муромец:
– Уж вы ой еси руськи богатыри!
Надо нам итти во Божию церковь,
Во Божью церковь, Богу молиться,
Помолиться Спасу Вседержателю,
А затим и Миколу-то святителю,
А затем присветой Матерь-Богородице.( Ончуков 1904 стр 139)
Или
Ой, у Миколы милостивого батюшка,
У святой Троицы-Богородицы
Не в большой колокол ударили,
Не к обедне зазвонили.( Виноградов 1917 стр 131)
В формулах народных заговоров прослеживается схожая тенденция, имя Николая Угодника встречается так же часто, как имя Христа или Пресвятой Богородицы. При этом, мы можем сказать, что практика лечения заговорами берет свое начало еще в языческих верованиях древних славян и, в дальнейшем, под воздействием христианства, лишь немного видоизменяется. Сама формула заговора остается прежней, лишь, имена языческих богов, в христианской традиции, заменяются именами святых. В этом свете, особенно показательно, насколько часто упоминается имя Николая Угодника. Через формулы народных заговоров, мы можем проследить преемственность традиций и еще раз убедиться в особом почитании Велеса на Руси. В заговоре от грыжи младенцу читаем : «Милостивый государь Спас и Причястая Мати Божия и Никола Чюдотворец и все снятии, пристанте, государи, к сим добрым словам». ( В. Срезенский 1913 стр 502). В других заговорах от болезней, Никола Угодник так же становится в один ряд с Господом и Богоматерью : «… На том море-океяне бел горюч камень, на том бел горюч камне сидит сам Госпоть, мать Божжа цэркоф, Николай Угодник, суды судит ы рядит, от хомутоф (название болезни) избавляет». (Азадовский 1914, стр 9)
Отразилась традиция почитания Николая Угодника и в иконописи. На Руси любая икона с его изображением считалась чудотворной. Самые почитаемые иконы принадлежали этому святому. Интересен тот факт, что зачастую, наряду с Иисусом Христом и Богородицей изображался Николай Чудотворец, занимая таким образом место Иоана Предтечи. В XVI веке была разгромлена секта проповедовавшая учение о том, что необходимо почитать только иконы с изображениями Христа, Богородицы и Николая Угодника, отставив почитание икон, посвященных другим святым. Сохранились свидетельства борьбы церковных иерархов с чрезмерным почитанием святого Николая у простого русского народа. Например Архиепископ Новгородский Феофан Прокопович, в том же шестнадцатом веке, считал нужным учить простолюдинов «дабы святого Николая не боготворили» связано такое поучение с тем «что память святого Николая выше Господских праздников ставят». ( Чистович 1868 стр 215).
Русская православная церковь, которая издавна боролась с традиционными поверьями и обрядами народа, как не парадоксально, сама в значительной мере способствовала их сохранению. По определению известного знатока народных верований С. А. Токарева, «многие языческие божества, низвергнутые с славянского Олимпа в преисподнюю, превратились в нечистую силу и тем самым закрепились в
