Мейбл сразу же увидела неподалеку темную массу автомобиля, но ей и в голову не приходило, что в нем кто-то мог находиться. Потом она услышала шаги какого-то человека, который прошел в направлении их дома, и подумала, не сосед ли это. А если да, то узнал ли он ее или нет.
Она нетерпеливо посматривала в обе стороны дороги, теперь уже опасаясь того, как бы человек, назначивший ей здесь свидание, не задержался бы слишком долго. Ей-то необходимо возвратиться домой до прихода Фреда.
Потом она услышала громкий скрип и заметила, что дверца машины открыта. Уличный фонарь не давал достаточно света, так что она не могла узнать, тот ли это человек, который явился к ней в дом, но ей было видно, как из машины вылезает мужчина. С другой стороны вылез еще один человек, и оба одновременно двинулись к ней. Она почувствовала, что ее страх возрос, но опасение того, что ее муж узнает, где она провела прошлую ночь, что весь городок проведает про ее связь с Джорджем, превозмогало все остальное.
Более полный мужчина заговорил первым:
— Рад, что вам удалось это сделать, миссис Три. Мы не хотим причинять вам никаких неприятностей. — Он помолчал, как бы давая ей возможность осознать то, что он ей говорит, потом продолжил: — Ведь вы бы не хотели, чтобы газеты расписали на весь мир про вас и Джорджа, не правда ли?
— Нет, — прошептала она, замирая от ужаса. — Но вы мне обещали…
— Мы просто хотим, чтобы вы нам ответили на несколько вопросов. Вам нечего бояться и беспокоиться, при условии, что вы расскажете нам правду. Но это должна быть только правда, учтите!
Он снова помолчал, а второй человек, сделав пару шагов, теперь стоял рядом с нею.
Только сейчас она испытала натуральный физический страх. До нее дошло, что настоящие корреспонденты любой газеты так не стали бы разговаривать. В высоком мужчине она чувствовала молчаливую угрозу, хотя он пока еще не произнес ни одного слова.
— Поняли меня? Говорите мне чистую правду!
— Да, хорошо… Но, что вы хотите узнать?
— Джордж с вами сегодня виделся?
— Нет.
— Вас кто-нибудь о нем спрашивал?
— Нет!
И подняла руки жестом отчаяния, как бы призывая в свидетели небо:
— Ради чего кто-то стал бы…
— Я имею в виду, задавала ли полиция вам какие-нибудь вопросы?
— Нет! Нет, но они прислали…
Рука более толстого человека схватила ее за руку и больно сжала. Он держал ее так крепко, что она не могла вырваться.
— Выкладывайте, что они прислали?
— Они прислали за Фредом. Сказали, что хотят задать ему несколько вопросов… Возможно, что про меня с Джорджем, только Фред ничего не знает…
— Вы видели Джорджа вчера вечером?
— Я…
— Да или нет?
— Да, — выдохнула она. — Да, он возил меня в кино в Ридинг. В этом не было ничего дурного. И вообще ничего дурного не было, даю вам слово.
Тогда оба мужчины двинулись на нее, и Мейбл поняла, что они намереваются затолкнуть ее в машину. Она хотела позвать на помощь, но ей удалось только раз пронзительно крикнуть, сразу же один человек зажал ей рот, второй схватил за талию. Ее потащили к машине и затолкали внутрь. Сильный удар по темени лишил ее сопротивляемости. Она почувствовала, как ее придвигают в самый угол, один из мужчин всем своим весом навалился на нее. Она ловила открытым ртом воздух, терроризированная, беспомощная.
Шины завизжали на мелком гравии, машина рванулась вперед. Рев двигателя походил на шум в самолете. Ее сначала качнуло вперед, потом отбросило назад, но так как мужчина по-прежнему жал на нее всем своим телом, болтанка прекратилась.
Мейбл сообразила, что они считают, она потеряла сознание.
И тут она подумала, что Сида тоже увезли в машине и убили.
Тогда она завопила:
— Выпустите меня!
Набросившись на своего соседа, она стала беспорядочно молотить его руками. По-видимому, один из ударов оказался болезненным, потому что на секунду его нажим ослабел. Машина неслась на огромной скорости, но Мейбл думала только о том, как бы выскочить наружу. Она дотянулась до дверной ручки и нажала на нее, дверь чуть-чуть приоткрылась. В машину ворвался резкий холодный воздух. Но в то же мгновение ее схватили сзади за талию, усадили на место, а дверь захлопнули.
— Успокой ее! — бросил водитель.
— Пустите меня! — снова закричала Мейбл. Она снова попробовала бороться, но на этот раз толстый схватил ее за обе руки и скрутил с такой силой, что она застонала.
И тут она почувствовала, как что-то прижалось к ее лицу. С минуту она могла еще дышать, но в следующую стала задыхаться, как будто весь воздух всосала в себя пушистая материя.
Они собирались ее задушить.
Она попуталась освободить лицо от страшной тряпки, пыталась брыкаться и бороться, но мужчина не выпускал ее руки. Он плотно прижал ее в углу машины, а нажим его руки с тряпкой у ее рта становился все более сильным. Он ее душил, отнимал у нее весь воздух. Теперь она боролась всего лишь за возможность один раз вздохнуть, но у нее ничего не получилось.
В голове у нее помутилось, она знала, что сейчас потеряет сознание. Чувство боли и напряжения ослабло, но зато ее страх никогда не был таким явственным. Это был ни с чем не сравнимый ужас перед смертью.
В отчаянии она ударила своего мучителя ногой в колено и получила мгновенную свободу. Откинув назад голову, она ухитрилась сделать два больших глотка воздуха, прежде чем тряпка была снова плотно прижата к ее лицу, а боль в руках стала невыносимой.
Сейчас она потеряет сознание. Сейчас она умрет.
Она услышала, как человек за рулем сказал откуда-то издалека:
— Не оставляй на ней своих следов.
Человек, который ее держал, промолчал.
В ее голове крутились какие-то вихри, нескончаемо вращающее темное облако, которое с каждой минутой становилось все более черным. Грудь сжал обруч, настолько тесный, что она не могла думать ни о чем ином. Она должна дышать, должна ослабить это давление. Она чувствовала, как все ее тело обмякло. Потом ей показалось, что ее голова поднялась над плечами, все тело поплыло в воздухе.
Она должна дышать…
Давление ослабло. Она все же не потеряла полностью сознание, но лежала на спине, не в состоянии о чем-то думать, даже не ощущая облегчения. Но она дышала. Воздух со свистом входил в ее рот и наполнял легкие. Потом она сообразила, что хватает воздух большими глотками. И сознание понемногу к ней возвращается. Совершенно такое же чувство, как после наркоза. Вся кожа на голове вроде бы сжалась. Может, наоборот, распух череп. Тело ныло. И дышала она неровно, а какими-то рывками.
И все же превыше всего была радость, что она жива.
Они ее не убили.
Она искоса посмотрела на сидящего рядом с ней человека. Сейчас он не давил на нее с такой силой, как прежде, но все равно его правая рука крепко сжимала оба ее запястья. Если только она попытается сопротивляться, он снова скрутит их и причинит ей страшную боль. Мейбл хорошо слышала собственное затрудненное дыхание, а также и его. Затылок и плечи водителя четко выделялись на фоне яркого света фар. Машина шла ровно и быстро. Если они не собирались ее убить, тогда каковы же были их планы?
Кто они такие?
Водитель спросил, не поворачивая головы:
— Она о'кей?
— Да-а.
— Уверен, что ее не пометил?
Что они подразумевали под этим «пометить»?
— Абсолютно уверен.
— Если они заметят какие-то отметки на…
Тогда сосед Мейбл прикрикнул:
— Заткнись!
— Какая разница, что она услышит? Или ты размяк?
— Можешь не волноваться о метках. Позабудь о них и думать.
— Ничего никогда не забываю, — огрызнулся водитель, но несколько минут тот больше ничего не говорил.
Мейбл в ужасе глядела на его затылок, в ушах все еще звучал его резкий хриплый голос. Она почувствовала интуитивно зловещий смысл их диалога, хотя никак не могла понять, о каких «метках» или «отметках» идет речь. Метки на чем?
Метки на трупе!
Она конвульсивно забилась и закричала. Боль в руках была невыносимой, но она ее почти не ощущала. И снова противная тряпка была прижата к ее лицу, вновь заставив ее сражаться за глоток воздуха. У нее оставалось так мало сил, что она сразу сникла, сердце у нее громко стучало, причиняя дополнительную боль.
Что же они собираются с ней сделать?
Что другое мог иметь в виду водитель, говоря о «метках на трупе»? О, господи, что ее ждет впереди? Сид, Сид, неужели ты тоже прошел через все это?
Бесконечная дорога, ослепительный свет фар, серебристые ленты телеграфных проводов, темное небо, зеленые изгороди, изредка причудливо изогнутые стволы деревьев с развесистой кроной над ними, выхватываемые лучами света. Потом они сразу провалились в темноту.
Мейбл не имела представления, где она находится. Не знала она, и сколько времени продолжается ее поездка.
