— Не похоже на морду собаки?
— Собаки?
— Черт бы драл этого доктора, пес родился в ту же ночь в подвале госпиталя.
— Этот мрачный ротвейлер?
— Он самый.
— Вы его допросите, сэр?
— Прекратите, Лиза, у меня из головы нейдет, что мы сейчас могли в морге осматривать ваш труп.
— Прошу прощения, это нервное. Пес… вряд ли меня теперь чем-нибудь удивишь… пес мог видеть ту фотографию, когда она лежала на стуле. И платок в открытой сумочке был доступен.
— Вы брали с собой в дом Ванлейнов оружие?
— Не брала.
— Теперь берите и носите под свитером за поясом.
— Да, сэр.
— От походов по наркоместам я вас отстраняю.
— Поняла, сэр.
— На улицу в ближайшие дни ни шагу. Утром и вечером вас будет отвозить «наше» такси. А сейчас поплавайте полчаса, у выхода из раздевалки вас будут ждать наши сотрудники, отвезут домой.
X
Утро выдалось тусклым, придавленным от дождевых облаков — низких, но им словно хотелось опуститься еще ниже и сесть прямо на голову.
И в голове Дункана была тусклая пустота.
Вчера вечером они с Коннерсом раскладывали факты по полочкам, перекладывали, и от этих «пере» почувствовали, в конце концов, что все эти полочки в разных местах. Его старший коллега примерно так и сказал — «не удается сложить конструкцию».
И единственный козырь сейчас — Лиза.
Плюс ощущение, что они используют ее как приманку.
Дункан плохо спал, а приехав на службу, чувствовал себя несобранным и замечал, что в разговорах с людьми у него вспыхивает беспредметное раздражение — вот именно, он хочет думать, и не может, потому что все предметы на полочках, которые в разных местах.
Поздно вечером позвонила дочь с увлекательным сообщением: «Представляешь, мамашка выходит замуж! За своего бывшего однокурсника. Представляешь, они тихо любили друг друга все эти годы, не смея признаться. Романтика, папашка, жизнь продолжается!»
Вчера у Лизы она чуть не закончилась.
Жизнь продолжается…
Чья и где?
Дункан не сразу взял трубку на сигнал телефона, и сначала потянул руку к служебному, но вдруг понял, что работает другой аппарат — вызов идет от Людвига.
Подземная парковка, колонна по пути на выезд… до этого петли по городу — он абсолютно уверен, что никто на хвосте не висел.
Хлопнула задняя левая дверка, машина сразу прибавила и выскочила наверх, чтобы слиться с другими в потоке.
— Здравствуйте, сэр.
Словно сзади стало теплее.
— Здравствуйте. Вы в порядке?
— В полном, сэр.
Дождь запустился уже всерьез, капитан включил щетки.
— Хочется, наверное, туда, где песок и море?
В зеркале мелькнула белозубая улыбка:
— Хочется.
Так произносят еще, когда кто-то ждет.
Дункан через зеркальце улыбнулся в ответ:
— Ничего, поедем. Может быть, пригласите меня как-нибудь в гости.
— С большим удовольствием, сэр.
Надо было отрулить от потока в спокойную сторону.
Людвиг подождал, пока капитан с этим справился.
— Дело, сэр, приняло странный оборот. Там, в Майами, ведь взяли большую партию?
— И курьеров. Дошла информация, значит?
— Быстро дошла. Но только не испугала.
— Расскажите подробнее.
— Подробностей мало, сэр. Но только мне удалось сдружиться с халдеем одного из боссов. Парень любит выпить тайком, а я составляю компанию.
— Хороший ход.
— Босс, понятное дело, иногда болтает. Тем более что парень этот ему дальний родственник. Но очень тупой.
— Ну-ну?
— Он мне и рассказал про дела в Майами. Здоровый, а хмелеет от чепухи. Рассказал с бравадой, дескать полицейские думают — перерезали им здесь кислород, а перерезать нельзя. И глупой рожей своей дал понять, он кое-что знает.
Еще так многозначительно произнес: «Джино…» — и помотал пальцем в воздухе.
Дункан тормознулся без всяких причин и чуть не выругался от нервной бесконтрольной реакции.
— Что, сэр? Опять это имя?
— Не могу вам толком ничего объяснить — мы еще сами не разобрались, но «Джино» — какая-то реальная фигура.
— Сэр, что если мне применить к этому халдею «гамус»?
«Гамусом» в их полицейской терминологии назывался психотропный препарат с длинным и мудреным названием, обретший с чьей-то легкой руки мирное аграрное наименование.
— Они, сэр, и не подумали снизить цены.
Препарат с парализующим волю эффектом пришел в свое время из контрразведки. Там, в их условиях, нет проблем сперва установить биохимию крови «клиента», а затем подобрать индивидуальную дозировку. Однако действуя «на глазок», можно вызвать буйство или, наоборот, вогнать в патологический сон. И наконец, нормально сработав, «гамус» все равно оставляет человеку память, не стирает того, что он делал или говорил в искусственно вызванном состоянии.
— Сэр, мне же выдан «гамус» на крайний случай.
Крайний… да, следует признать, что случай уже действительно крайний. И чего им дожидаться?.. Второго покушения на Лизу?
— Хорошо. Но с одним железным условием. Независимо от результата, вы сразу уходите. Явку знаете. Оттуда вас немедленно вывезут. Когда рассчитываете провести операцию?
— Завтра вечером, сэр.
— Что если все-таки организовать вам прикрытие?
Дункан, к сожалению, почти знал, каким будет ответ.
— Нельзя, сэр, у них отлично поставлено внешнее наблюдение.
Враг может смотреть ей в глаза, а она не знает, кто он.
Только у этого чужого преимущества есть свой психологический минус — охотник теперь она.
Охотник, который будет ставить силки.
Лиза уже попробовала — произнесла вдруг на испанском короткую фразу. К тому, якобы, что в мире огромное множество других языков, и звучать они могут совсем по-иному. «Проколов» ни с чьей стороны не было. Но она и не рассчитывала на подобный легкий успех, надо держать врага в напряжении: жди, тебе готовят ловушки! Теперь засыпай и вставай с одной мыслью: «что еще они мне придумают?»
Или врага вообще нет среди этой четверки?
Пес противный полдня где-то скрывается… впрочем, не вписывается он как-то в сценарий.
И одно любопытное наблюдение.
Усадив утром детей за письменные упражнения, она отправилась к Марте на предмет — мало ли что у той «выскочит в разговоре». В разговоре «не выскочило», но невольно Лиза провела маленький незапланированный эксперимент.
Марта домывала посуду, речь ее, о чем-то совсем пустяковом, лилась, как из крана вода, дверь в подсобное помещение оказалась раскрытой, и Лиза встала там на пороге… Получилось, не за спиной у Марты, а под задним углом этак в сорок пять градусов. Поверни та вбок голову, человек окажется в поле обзора. Однако Марта мыла, болтала и голову не поворачивала.
Почему-то она не очень верит этой красивой и умной Ромми.
Зависть?.. Неприятно так думать, но кажется, не без этого.
Сейчас четверка с азартом режется в пинг-понг. Интересно — Алекс и Герда никогда не становятся в пару… Герда почему-то вчера не хватилась фотографии, хотя просила дать ее на некоторое время… Признаки, надо думать о признаках, по которым можно обнаружить взрослого человека в ребенке… Проконсультироваться у психологов?.. Они почти наверняка предложат какие-нибудь замысловатые тесты откровенно принудительного характера, к тому же с негарантированным результатом… Вероятно, этот исчезнувший доктор мог бы помочь, судя по словам капитана, он — человек с огромными и очень оригинальными знаниями, но только поди его достань… Стоп… стоп-стоп! Это же элементарно просто.
В голове капитана весь оставшийся день вертелись слова этого близкого к боссу парня, что «кислород нельзя перерезать», и тот необъяснимый факт, что цены остались на прежнем уровне. Это ясно говорило о другом источнике наркотического материала, но другого быть не могло, потому что согласно экспертизе в торговом обороте находился исключительно один и тот же колумбийский наркотик. Многократные замеры давали одинаковый результат по всем частям города — по центру, периферии…
И уже в машине, когда подъезжал к дому, Дункан заставил себя сделать единственный вывод, за неимением прочих других, именно заставил, потому что вывод был проверяемым, и он заранее боялся отрицательного результата.
Что ж, завтра… завтра и Людвиг закончит свою работу… только с каким итогом?
Капитан уже заглушил мотор, но не успел выйти — засигналил мобильник.
Назвался сержант, опекавший Лизу, и у Дункана вдруг застучало сердце, кровь забилась внутри висков.
— Сэр, тут такая история… дама, в общем, просится к вам.
Сразу не отпустило, сердце, разогнавшись, продолжало стучать.
— А где вы находитесь?
— Только отъехали от дома Ванлейнов.
Капитан начал соображать, однако не очень быстро… Возвратиться в управление? Пригласить к себе и заодно пригласить Коннерса?
