Бордо, Клермон-Ферраном и Виши на протяжении последних трех месяцев оказались напрасной тратой времени. В этот невероятный побег она отправилась вслед за переезжающим с места на место парламентом. Печальная история, да и только. Она началась в первых числах июня с отъезда из Парижа в Тур, куда в спешке эвакуировали правительство. Затем, спасаясь вместе с мужем от наступающих немецких войск, она доехала до Бордо, где царили суматоха и хаос. Целые семьи спали прямо на тротуарах. У входов в консульства выстраивались длинные очереди из желающих эмигрировать. В ветхом гостиничном номере она каждый день ждала возвращения Бертрана, продолжавшего выполнять возложенные на него обязанности. Депутаты оказались бессильны остановить войну. Сюзанна задавалась вопросом, какой смысл во всех этих совещаниях теперь, когда немцы наступали повсюду, не встречая никакого сопротивления. Воспоминания о тех днях расплывались, как в тумане. Больше не было ни государства, ни армии, ни правительства. Она помнила, как плакала, когда маршал объявил по радио о перемирии. В то утро она бесцельно бродила одна по улицам Бордо. В ее ушах снова и снова звучали слова этой речи: «Мы заключили перемирие, боевые действия прекращены… Я ненавижу ложь, которая причинила вам столько вреда. Земля не лжет. Она остается вашей опорой», и она понимала, что ничто и никогда уже не будет прежним. Вместе с другими членами парламента они переехали из Бордо в Клермон-Ферран. Город оказался не готов к такому наплыву беженцев. Через несколько дней их караван снова отправился в путь. В конце концов супруги Сован д’Арамон обосновались в Виши.
Летний зной накрыл город свинцовым колпаком. Всего за несколько дней курортный городок на берегу реки Алье оказался заполонен бежавшими чиновниками и их семьями. Графу и графине д’Арамон повезло — им был выделен номер в отеле «Регина». Что могло быть печальнее, чем эта новоявленная столица побежденной страны? Она источала скорбь и сожаление. В первые дни Сюзанна вошла в ближайшее окружение мадам Петен. Теперь, когда жена маршала стала первой леди Франции, вокруг нее толпился целый рой приближенных. Погрязнув в праздности, все они жили ожиданием милостей от нового главы государства. Чтобы попасть на обеды и полдники его супруги, жены чиновников работали локтями, надеясь, что другие, допустив ошибку, впадут в немилость. Иногда герой Вердена появлялся в салонах отеля «Мажестик» во время чаепитий, чем мадам Петен очень гордилась. Словно оракул, он ронял несколько скупых слов, а затем ускользал, оставляя жене право их истолковать. Как и все, ищущие защиты, Сюзанна в конце концов стала обхаживать супругу маршала. Они никогда не были особенно близки, но время от времени пересекались в прошлом. Каждый день повторялся один и тот же ритуал. После сбора средств на благотворительные проекты маршала все отправлялись на прогулку в Парк источников. Мадам Петен с величественным видом расхаживала в окружении своей свиты в тени платанов и каштанов. В шляпе, затейливо украшенной перьями и цветами, она представляла себя королевой Франции, прогуливающейся по садам Версаля. При этом она была скорее похожа не на беззаботную и легкомысленную Марию-Антуанетту, а на скромную и набожную Марию Терезу, за которой следовали ее строгая камарера и множество дуэний, а также несколько благочестивых монахинь, придворных аббатов и настоятельниц со скапуляриями. Прикрытая от солнца зонтиком с бахромой, который держал лакей, супруга маршала выступала с таким видом, словно изображала Деву Марию в праздничной процессии в день Вознесения Богородицы. Однако за этим новым величественным образом проглядывали плохо скрываемые амбиции и гордыня. Теперь мадам Петен достаточно было вымолвить слово или выразить малейшее желание — все, чего она хотела, тут же подносилось ей на блюдечке. Она требовала, приказывала и топала ногами, как самовластная государыня. Ее прихоти стали иллюстрацией обретенной ею власти. Тех, кто когда-то презирал ее, она заставит склониться перед ней. Настала их очередь быть униженными, и она не преминула воспользоваться своей властью. Она была супругой главы государства, маршала Франции, и имя, которое она носила, стоило всех их титулов и состояний. Их богатое прошлое стремительно меркло перед ее настоящим, исполненным величия.
По правде говоря, Сюзанна задыхалась в этом гинекее, где ежедневно приходилось отстаивать свой статус и преимущества, завоеванные накануне. У нее не было ничего общего с этими скучными женщинами, которые по воскресеньям ждали выхода маршала, чтобы пойти на мессу после смены караула. Компания жен министров и высокопоставленных государственных служащих, которые заученным тоном повторяли то, что говорили их мужья, навевала на нее тоску. Немногочисленные конференции и благотворительные мероприятия, проводившиеся для жен чиновников, также не представляли интереса. Во второй половине дня в салонах отеля «Мажестик» царила аскетичная атмосфера — там вязали шарфы и собирали средства для беженцев, однако к аперитиву эти достопочтенные женщины уступали место женам дипломатов, шпионкам и светским львицам в платьях от ведущих кутюрье. Супруга маршала оставляла поле боя своим соперницам — мадам Лаваль и ее дочери, блистательной Жозе де Шамбрен. Эти две женщины и задавали тон празднику, где громко смеялись и пили шампанское. Сюзанна отказывалась там появляться — это означало бы скомпрометировать себя.
Так Виши стал территорией тщеславия, погрязшей в сиюминутных интригах. Малейший слух распространялся там подобно лесному пожару. По всем этажам отелей «Дю Парк» и «Мажестик» сновали сотрудники администрации, лихорадочно обмениваясь прогнозами во всех коридорах и закутках. Из предосторожности Сюзанна держалась в стороне от этих дворцовых склок. Она по-прежнему вместе с мужем присутствовала на всех официальных церемониях, но в промежутках между этими мероприятиями старалась не покидать свой номер в отеле. Как и другие, некоторое время она посещала лечебницу. В конце концов, оказавшись в Виши, стоило оценить достоинства его источников. Поэтому она без особого восторга стояла в очередях термального комплекса, где раздатчицы воды в белых фартуках и колпаках наполняли мерные стаканчики, которые им протягивали пациенты с больной печенью. Процедуры не вызвали у Сюзанны никакого энтузиазма, и она в конце концов отказалась от них. Проведя в этом изнеженном курортном городке долгие недели, граф и графиня поняли, что их ничего больше здесь не удерживает. Устав от всего, они решили вернуться в Париж.
7
Мне хотелось поближе познакомиться с этим местом, которое на протяжении четырех лет было центром сотрудничества французского государства с нацистской Германией. В один из апрельских дней я отправился в департамент Алье. Насколько мне известно, мои родители никогда не бывали в этом курортном городке. Они, несомненно, нашли бы его очаровательным. Здесь удивительным образом сочетаются архитектурные стили Второй империи, Прекрасной эпохи и ар-деко. Его тихие улочки ничем не напоминают гостям о событиях военных лет. От вокзала я дошел до отеля «Дю Парк», где
