- Не провоцируй меня, цветочек, - охрип Магнус.
- А то что? - ее сегодня несло.
- Вот что…
Мир крутанулся еще один раз, и Надюшка снова оказалась сидящей на мужчине.
- Вот что, - повторил Магнус, приподнимая ее за попку и без ненужных прелюдий проникая внутрь, раздвигая собой влажные складочки. - А потом еще это, - вышел почти до конца и замер.
- Не поняла, - облизнула внезапно высохшие губы она. - Повтори, - и, понимая чего ждет упрямый как сто ослов Доу, попросила. - Пожалуйста.
И только тогда он стал двигаться. Сначала мучительно медленно, а потом, уступая стонам и нетерпеливому ерзанию, все быстрее и быстрее. Он врывался в Надюшку именно так как надо, словно знал, чувствовал, ощущал ее потребность. И щедро давал необходимое.
- Моя. Вся моя, - выдохнул в тот момент, когда непереносимо острое удовольствие снова накрыло Надю, и она почти теряя сознание упала к нему на грудь. - Ненаглядная. Теперь будешь послушной?
- До самого дома, - пообещала она. - Но насчет коровы мы еще поговорим.
- Обязательно, - засмеялся он. - А теперь вставай и одевайся, Надин. Мы и так непозволительно задержались.
- Тиран, - проворчала Надюшка, неохотно слезая с ложа. - Сейчас оденусь, только ополоснусь.
- Некогда, - словно фокусник доставая откуда-то снизу сумку, сказал Доу. - Дома искупаешься, а сейчас вот, - он протянул жене полотенце.
- А как же? - та вопросительно уставилась на раскомандовавшегося мужчину.
- А вот так, - развеселился этот мерзавец, снова превращаясь в себя прежнего, ухватил Надюшку за руку и подтянул к ближе.
- Эй, прекрати, - покраснела она. - Я сама…
- Времени нет, - отрезал Магнус, удаляя следы страсти с бедер жены. - Одевайся, - сунул ей в руки привезенную их дома одежду. - Отсюда и нитки не бери.
- Да, конечно, - все еще испытывая неловкость, согласилась она.
- Надин, - распорядился Доу минуту спустя. - Напомни мне, что у вас говорят, забирая домового на новое жилье.
- Домовой-хозяин, поехали с нами в новую хату, будем жить богато, - машинально откликнулась та, а потом прижала кулачок к губам и испуганно посмотрела на мужа. - Так ты не сам меня нашел, тебя Онуфрий привел?
- Потом поговорим, - ставя посреди грота сапог, процедил Доу. - В дороге. А сейчас, помолчи, цветочек.
- Да, пожалуйста, - обиделась Надюшка.
- И воздержись от употребления этого слова, заклинаю, - совершенно серьезно попросил Магнус. - У меня на него встает.
- Дурак, - прошептала Надя и опять покраснела. - И пошляк.
- Я все слышал, - закончив звать домового, шепнул в розовое от смущения ушко Доу. - А теперь пошли, - и, крепко сжав ладошку жены в своей руке, пошел прочь из грота.
***
Гроза успела уйти далеко, оставив после себя свежесть и прохладу. Словно грозная, но заботливая мать она умыла весь мир, убрала накопившуюся за зиму грязь и скверну, дав силу на возрождение. Так думала и чувствовала Надюшка, следуя за мужем. А он широко шагал, безошибочно направляясь в сторону опушки. Вот уже и край леса показался, стало слышно, как ударил где-то вдалеке колокол, призывая верующих в храм, и вдруг дорогу Магнусу заступил башахаун. Остановился на краю своего царства. Могущественный величественный и грозный.
- Не такого я ждал от своих гостей, - прозвучало под пологом леса. И Надя почувствовала, что эти слова обращены к ней.
- Гостей чтят, - оскалился Магнус. - А ты позарился на мою жену, вор зеленошкурый.
- Ее приход предсказали звезды, - башахаун словно не услышал ката. - Змееязыкая дева из другого мира - символ счастья. Я ждал ее долгие годы. Я верил. Я…
- Надин уйдет со мной, - не дослушав, перебил Доу. - Тебе не удалось ее расчеловечить, тварь лесная.
- И дева пришла, - Блез не обратил внимания на взбешенного Маркуса. - И была она глубоко несчастна. Душа прекрасной Надин плакала кровавыми слезами. И с ней плакал лес. Я не не смог остаться равнодушным, решил помочь.
- И оставить себе, - рычал Доу.
- Да! - громыхнул башахаун. - Три раза да! Я сделал бы ее своей царицей, а ты изуродовал и предал ее.
- Это не так! Слышишь ты, рогатый вор?!
- Ты смеешь обвинять меня в воровстве? Свел мою дочь из родного дома, забрал зятя, лишил надежды на будущее и имеешь наглость обвинять меня в воровстве?! - грозные рога нацелились на соперника.
- Ты меня не пугай, - задвинул испуганную Надюшку себе за спину алеенский безумец. - Я пуганый.
- Папа, папочка, - откуда не возьмись между мужчинами оказалась бледная, но решительная Аполлин. - Я сама ушла! За Онушенькой! Ты же всегда учил, что роднее и ближе мужа нету никого. Вот я и послушалась. А Надин тут ни при чем! Они ничего не знала! Клянусь! И муж ее невиноватый!
- Знать ничего не хочу, - внезапно успокоился Блез, но с места не двинулся. - Требую с тебя, - он указал на Магнуса, - виру.
- Какую еще виру?
- Это выкуп такой, - встав на цыпочки, шепнула мужу на ухо Надюшка.
- Не лезь, без тебя знаю, - огрызнулся хам подвальный Доу.
- Не ори на нее! - потребовал башахаун. - Слушай про виру, раз такой грамотный. Три жизни меняю на одну, - он поднял руку, останавливая рыпнувшегося было ката. - Я отпускаю дочку с зятем и Надин с тобой, а ты приводишь мне невесту. Да смотри, чтоб не хуже твоей жены была.
- Я тебе не сваха, - отрезал Магнус. - Да и нету лучше Надин никого.
- Тогда все здесь останетесь, - пожал плечами башахаун. - Я своих решений не меняю.
- Я тоже, - сверкнул глазами Доу.
- А что такого страшного в том, чтобы стать женой Блеза? - высунулась из-за мужниной спины Надя.
- Расчеловечиться придется, - на удивление спокойно ответил ей муж. - Духом лесным стать.
- Как Аполлин? - деловито уточнила она.
- Да.
- Что же тут страшного? Поленька лучше всех алеенцев вместе взятых и в сто раз человечнее. А жить в лесу хорошо. Спокойно и радостно.
- Ты все равно со мной домой вернешься, - побледнел Магнус.
- Вернусь, куда ж я денусь, - прижалась к его спине Надюшка. - Я только говорю о том, что той, которая станет спутницей Блеза повезет. Счастливой она будет.
- Может и так, но, цветочек, - Магнус как-то так вздохнул, что стало понятно, насколько он устал и измотан, - как же я могу пообещаться бахауну? Вдруг да не встретится мне такая дева, которую он ждет. Что же тогда делать? Своих дочек отдавать?
- Пожалел девочек, - чувствительно ткнула в бок мужа Надя. - Душой из-за них изболелся весь. В царицы отпускать не хочешь, а к тетке упек.
- Надин!
- Не злись, пожалуйста, - проникновенно попросила она, но, не выдержав, все же хихикнула. - Лучше обговори с Блезом условия нормально: без крика, рыка и взаимных оскорблений, а я тем временем…
- А ты пока в бричке на опушке посидишь и меня подождешь, - не дослушал муж.
- Не надо меня постоянно перебивать, Магнус. Пожалуйста, - Надюшка выделила последнее слово.
- Хотя бы сейчас ты можешь не испытывать моего терпения, любимая? - обманчиво мягко поинтересовался Доу.
- Как ты меня назвал? - удивленно захлопала глазами та.
- Я сказал…
Хохот башахауна заглушил его ответ.
- Забирай свою жену, человек, - отсмеявшись, махнул в сторону опушки Блез. - Вижу, что разлучать вас нельзя. Устраивай ее и возвращайся для разговора. Спокойного разговора, - хозяин леса пообещал Наде. - Не тревожься. И приходи ко мне в любое время. С обидой или с радостью, неважно. Я приму тебя любую. Молчи, - видя, что Надя собирается что-то сказать. - Молчи, а то передумаю.
Вряд ли растрогавшуюся до слез девушку испугала бы эта угроза, но Магнус бдил: подхватил Надюшку на руки и чуть не бегом направился к опушке, а добравшись до края леса, поспешил к стоящему на дороге экипажу, в который и усадил супругу.
