– А кто это?
– У тебя есть пара минут?
Гик закончил разговор с Кьюсаком и уставился на Лонг-Айленд, видневшийся из окна его офиса на Пароходной дороге. Сегодня вода была спокойной, легкие волны покачивали стоящие на якоре яхты. Резкий контраст с тем, как себя чувствовал Гик.
Димитрис Георгиу не принадлежал к числу нерешительных. Или вспыльчивых. Но сейчас он пришел в ярость и начал набирать 974, код Катара.
Он дозвонился до офиса своего главного инвестора, шейха Фахада бин Талифы, с первого раза.
– Кто-то наводит обо мне справки. И мне это не нравится.
– Димитрис, о чем вы говорите?
– Некто по имени Дэрил Ламоника позвонил жене Джимми Кьюсака и завалил ее вопросами обо мне.
– Димитрис, помедленнее. Кто такой Джимми Кьюсак? – спросил катарец.
– Мой друг из «ЛиУэлл Кэпитал».
– Хорошо. А кто такой Дэрил Ламоника?
– Фальшивка, – сообщил Гик. – Своего рода сигнал.
– Я все еще не понимаю, в чем проблема.
– Кто-то идет за нами, и они предупреждают моего друга.
Сейчас Гик в несвойственной ему манере изъяснялся нормальными словами.
– Это бессмысленно. Ламоника звонит жене сотрудика. Почему бы не предупредить учредителя «ЛиУэлл Кэпитал»? Ведь проблема у Лизера.
– Может, у Кьюсака есть какой-то друг. Не представляю.
– Но к чему предупреждать сотрудника? – настаивал катарец.
– Не знаю. Мне все равно. Я попал под перекрестный огонь вместе с другом. И мне это не нравится.
– Это не мое дело, – ответил катарец. – Я рискую деньгами. И еще есть банкиры.
– «Не мое дело»! И это все, что вы можете сказать?
– Нет, Димитрис, не все. Наша ближайшая возможность изъятия денег – 30 сентября. Вот теперь все.
Угроза остановила Гика. Изъятие средств инвестора уничтожило «Кьюсак Кэпитал». Один телефонный звонок шейха мог сделать то же самое с компанией Гика и с ним самим. Какое-то время оба мужчины молчали.
– Вы знаете, что нам нужно, – наконец произнес катарец. – Поспешите и добейтесь этого.
Потом он отключился, оставив Гика размышлять о правилах игры, в которых институтская теория уступает занесенному кастету.
В 8.30 Джимми Кьюсак, обеспокоенный предположением Гика, кипел от злости и не мог заставить себя приняться за работу. Чем дольше он думал о таинственном телефонном звонке, тем сильнее подозревал Шэннона.
«У Дэрила очень низкий голос». Описание Эми подходило главе безопасности «ЛиУэлл Кэпитал» – мрачным, следящим, вечно нахмуренным бицепсам. Шэннон говорил редко, но когда открывал рот, его голос походил на басовую скрипку. Однако самым неприятным был заданный Гиком вопрос: «Может, кто-то изучает тебя?»
«Неужели опять Сай?»
«Джимми, выходи на мяч». Футбольный тренер в Колумбийском все время кричал эти четыре слова. И в них по-прежнему был смысл. Кьюсак схватил лэптоп и направился к кабинету Лизера. Он вооружен мобильником, кривой улыбкой и род-айлендским шансом. Ему нужны ответы.
Кто звонил Эми и зачем?
Сай, сидя в окружении потусторонней живописи, капризов художественной фантазии, изучал желтый график на тридцатидюймовом мониторе. Линия по форме походила на заброшенную удочку. Она по дуге шла вверх, достигала пика, а потом неуклонно опускалась, все ниже и ниже, будто в поисках песчаного дня. Этой удочкой была цена акций «Бентвинга» – она почти не изменилась, хотя Виктор «сдал грузовик назад» и каждый день покупал все больше «Бентвинга».
Лизер откинулся на спинку кресла, сцепил руки за головой и пробормотал:
– Это отстой.
Кьюсак помешкал перед дверью, надеясь, что Сай заметит его появление. Однако Лизер сосредоточенно смотрел в монитор. Никки, высунувшись из-за своих папок, просигналила Джимми постучать.
– Отстой, – повторил Лизер, расцепив руки и наклонившись вперед.
– У вас есть минутка?
Кьюсак постучал по двери, застав своего босса врасплох. Лизер не вздрогнул, но человек, который только что бормотал себе под нос «это отстой», не мог не удивиться.
– Сай, у меня тут пара вопросов.
Лизер развернулся в кресле и сказал:
– Заходи и садись.
В его голосе не было беспокойства, всего лишь быстрый ритм нью-йоркских улиц.
– Фьючерсы говорят о подъеме, – уверенно заявил он, не подозревая, что Кьюсак слышал про «отстой», причем дважды.
Кьюсак уклонился от светской беседы. Сегодня он был не в духе. Он начал с обходного маневра – сначала принести хорошие вести, а уж потом интересоваться, какого дьявола происходит с Безумным Бомбардиром из «Окленда».
– В понедельник «Уолл-стрит джорнэл» опубликовал обзор компании по производству медицинского оборудования. Сай, вы читали эту статью?
– Компания, которую продали за один и три миллиарда?
– Она самая.
– Охрененно удачная сделка, – навострил уши Лизер.
– Ее основатель – некий Грэм Даркин. Он получил на сделке миллиард.
– Тебе следовало бы позвонить этому парню.
– Мы встречаемся в Провиденсе на неделе после восемнадцатого.
Сосредоточенность Лизера превратилась в восторг. Он выпрыгнул из кресла и потряс руку Кьюсака:
– Супер! Охрененно!
Взрослая версия: «Умница! Хороший мальчик!»
Когда Лизер сел, Кьюсак продолжил:
– Мне может потребоваться помощь.
– Хочешь взять с собой Виктора?
«Да ты с ума сошел».
– Сай, я имел в виду вас.
– Я всю ту неделю буду на Винъярде. Ты справишься сам.
– С большинством вопросов.
– Кроме? – спросил Сай.
– Сай, с Даркином у нас есть только один шанс. Один. Я хочу показать ему, как мы снижаем риски. Объяснить наше хеджирование. Все действия, которые мы предпринимаем для защиты его денег. Я хочу, чтобы вы поведали ему боевые рассказы времен «Меррила», пока я буду рассказывать свои из «Голдмана». Я напугаю его «Энроном», «Уорлдкомом» и прочими крупными конторами, которые разорились. Мы обсудим противостояние инвестбанков, поскольку эти стервятники вырвут его деньги, как только получат малейшую возможность. Я хочу, чтобы вы поговорили о «Пелотоне». За прошлый год они поднялись на девяносто процентов. А сейчас их нет, как и двух миллиардов. Они сгорели, а ведь 2008-й еще не закончился. Сай, вы учредитель. Я хочу, чтобы вы посмотрели в глаза Грэма Даркина и объяснили, почему мы не станем еще одним «Пелотоном», даже при такой доле в «Бентвинге».
Кьюсак замолчал, хотя ему хотелось продолжить. Но и так речь вышла неплохой.
– Невозможно. Это единственная неделя за все лето, когда я могу увидеть близняшек.
Лизер поправил фотографию двойняшек, подчеркивая конфликт расписания.
«Дерьмо».
– Дети важнее всего, – согласился Кьюсак.
– Пока ты здесь, какие-то новости о Калебе?
– Мы целимся на сентябрь.
По правде сказать, они еще не разговаривали. Кьюсак надеялся, что ложь во спасение не отольется ему позже.
– Энн и Калеб на Бермудах до Дня труда.
– А почему бы нам не слетать на Бермуды?
– Вы любите спортивное рыболовство?
– У меня морская болезнь, – скривился Сай.
– Зная Калеба, уверен, что он проводит весь месяц на каком-нибудь кораблике, размахивая удочкой.
– Я не могу заниматься бизнесом, когда блюю за борт.
– Тогда, Сай, крепитесь и ждите вашего звездного вечера в МСИ.
– Хочешь обсудить еще что-то?
– Один неприятный момент.
– Выкладывай, – предложил Сай.
– Вы, – начал Кьюсак, потом чуть помедлил, – следите за мной?
Лизер удивленно поднял брови.
– Почему ты спрашиваешь?
– У Эми вчера был странный разговор. Какой-то человек сказал, что проверяет нашего друга.
– А я тут при чем?
– Слишком личные вопросы. Больше обо мне и Эми, чем о друге. Поэтому я подумал…
– Я не санкционировал расследование, – ответил Сай. – Но работа Шэннона – всеми способами обеспечивать безопасность. У тебя есть имя и номер?
– Абонент назвался. Но это фальшивое имя.
– Откуда ты знаешь?
– Долгая история, – сказал Кьюсак. – Но можете мне поверить.
– А что с телефонным номером?
– Я подумал, это мобильник Шэннона.
Сай поднял трубку и ткнул четыре кнопки.
– Шэннон, зайди ко мне в кабинет. Прямо сейчас.
Здоровяк появился через тридцать секунд. В накрахмаленной белой рубашке с закатанными рукавами и с военной выправкой. На руках вздувались бицепсы. Он посмотрел на Лизера. Потом на Кьюсака.
– Ты следишь за Джимми? – спросил Сай.
– Моя работа – следить за всеми, – прогудел Шэннон.
– Ты звонил вчера Эми Кьюсак? – продолжал Сай.
– С чего бы мне ей звонить? – ответил Шэннон.
Уклончивые ответы здоровяка не тревожили Лизера и не напрягали его.
– У тебя есть мобильник?
Шэннон молча залез в карман рубашки, достал маленький мобильник и положил на стол.
– Он включен?
– Всегда, босс.
– Джимми, какой номер?
Кьюсак достал записку и прочитал номер вслух. Лизер набрал его. Ничего не случилось.
Шэннон ухмыльнулся, продемонстрировав расщелину между передними зубами. В его гримасе было больше злорадства, чем улыбки. Он взял телефон и показал дисплей Лизеру и Кьюсаку. Никаких пропущенных звонков.
