— Сама проверяй, есть там за что держаться или я выдумываю!
— Ваня не в моем вкусе, — Шевченко задернула за мной шторку, но всунула нос между ней и стенкой, чтобы подглядывать за тем, как я пытаюсь влезть в облегающие брюки. — Хотя когда он Сережу ударил, признаюсь, я восхитилась. Всегда такой тихоня был затюканный, а тут…
О, девица поплыла?!
Всё-таки нам всем нужны плохие парни. Мрачные и суровые, не терпящие полумер и готовые начистить хлебало противнику. Такие сразу поднимаются на десяток позиций в списке потенциальных кавалеров.
— В общем, про достоинство Коперника ты мне не расскажешь. Жаль. Так, брючки покупаем, — заявила Иришка, одобрительно кивая. — Зад — орех!
— Мускатный, — буркнула я, но отвесила на крючок, мысленно обозначенный как «беру».
Толстовки были слишком уж безразмерные (я потонула в обеих и еле выкарабкалась), поэтому их пришлось с сожалением отложить.
— Лифчик мерь, — приказала Иришка и пихнула под нос то самое, что называла лифчиком.
Я ещё раз с сомнением оглядела на свет прозрачное кружево белого цвета. Представила, как щеголяю в нем по кафетерию или университету. Понятно, что не просто так, без верхней одежды. Но всё равно, даже если под блузку.
Такое себе удовольствие.
— Мерь!
Пришлось подчиниться под гаденькое хихиканье Иришки. Вскоре мы обе осматривали получившийся результат. Ну а что? Смысл мне стесняться Шевченко, с которой мы третий год делим спальню, а по утрам в панике ищем чистые трусы?
Вряд ли её спугнешь моей почти полностью отсутствующей грудью.
— Хорошо-о-о, — протянула подруга.
Если честно, я была с ней полностью согласна. В том плане, что этот бюстгальтер всё ещё нельзя надеть в приличном обществе, но в интимной обстановке… только для Стаса…
Он очерчивал контуры груди, зрительно приподнимал её, и темнеющие очертания сосков просвечивали сквозь ткань. Я казалась не развратницей или девушкой из интим-каталога, а вполне себе нежной.
Всё б ничего, но ценник. Не калоши Иришки, конечно, но за тонюсенький кусочек тряпочки платить такую сумму. Да ещё и не наденешь ведь никуда.
Брать или не брать?
Мы двинули к кассам, и я взвешивала все «за» и «против» покупки. «За» сулили мне вечер, полный страсти, зато «против» намекали на то, что голодным студенткам не до порнографических сцен.
В момент особо тяжелых дум мой телефон зазвонил. Номер был незнаком, и я подняла трубку.
— Дарья, добрый день, — донесся до меня приятный женский голос. — Это Анастасия Павловна. Помнишь меня?
Ой. Помню, конечно. Правда, теперь меня сильно смущает и даже пугает этот звонок. Зачем бабушке Измайлова названивать мне посреди вечера? Что-то случилось?
— У вас есть мой номер?
Неужели Стас дал, ещё и не предупредил меня об этом? Что за странное желание? Или раз уж у нас несвободные отношения, то нужно сделать общую рассылку контактов по родственникам?
— Мой внук думает, что его бабка стара и технически безграмотна, а потому не заметил, когда я переписала твой телефон себе в записную книжечку. Может быть, встретимся? Девочкам же нужно иногда общаться наедине. Предлагаю поговорить за чашечкой качественного кофе и каким-нибудь жутко калорийным пирожным. Как смотришь на то, чтобы зайти в «Кристалл»? Там великолепная выпечка.
Э-э-э. Никак. Этот ресторан не просто жутко дорогой, он ещё и жутко пафосный, жутко элитный и жутко недоступный для всяких официанток, которые едва сводят концы с концами.
М-да, комплект белья точно нельзя брать.
— Извините, пожалуйста, но мне не по карману «Кристалл». — Я протянула на кассу брюки, а комплект отложила в сторонку, с сожалением глянув на него в последний раз.
Пока-пока. Кому-нибудь ты станешь хорошим другом в интимном поприще.
— Сокровище моё, запомни: никогда не отказывай себе в качественной пище и одежде, которая делает тебя лучше, чем ты есть на самом деле. Остальное может перетерпеть. К тому же я угощаю. Согласна?
Я с сомнением посмотрела на комплект белья, со вздохом положила его перед кассиром, а затем утвердительно ответила Анастасии Павловне.
Поесть за чужой счет? Да какая студентка от этого откажется?
* * *
Когда открылись стеклянные двери, и администратор ринулся, чтобы ублажить мои прихоти, я подумала: сейчас они увидят, кто перед ними, и вышвырнут наружу. Потому что в таких заведениях просто нет места для Ивановой Даши, которая еле наскребла деньги на трусы-ниточки.
Но администратор приветливо улыбнулся мне и уточнил, ожидает ли меня кто-нибудь, а если не ожидает, то не соглашусь ли я отведать перед основным блюдом закуску от шеф-повара из угря, томатов черри и ещё какой-то гадости. Я заметила за одним из столиков Анастасию Павловну и ломанулась к ней раненой лошадью.
— Ты пунктуальна, Дашенька, — отметила женщина, отставив миниатюрную чашечку с кофе и мельком глянув на наручные часики.
Пожалуй, не буду рассказывать ей, что это чистая случайность.
Бабушка Стаса была как всегда великолепна. Белоснежный костюм из хлопка, минимум драгоценностей, прическа — волосок к волоску. Да ещё и ногти накрашены светло-бежевым лаком, да так аккуратно, что видно — работа мастера.
— Мне не говорить Стасу о том, что мы общались? — уточнила я на всякий случай.
— Почему? Хочешь — говори. Я ему сама всё выскажу, если ты мне не понравишься. Ты пойми, он мой единственный внук, я за него любую заживо закопаю. А пока заказывай всё, что душа пожелает, — она мило улыбнулась и пододвинула меню.
Душа желала ЖРАТЬ. Первое, второе, компот. Можно в одну тарелку и смешать блендером. Пообедать не успела, ещё и по магазинам прошлялись несколько часов. Поэтому сейчас я пускала слюну на красочные изображения блюд.
Но здравый смысл подсказывал, что развести бабушку любовника на ужин в ресторане — это не то, чем должна заниматься приличная девушка. Поэтому я стыдливо заказала апельсиновый чай с каким-то пирожным и подавила голодное урчание живота.
— М-да, — покачала головой Анастасия Павловна, — давай без лишней скромности. Закажи что-нибудь нормальное, иначе обижусь.
— Может быть, салат? — осторожно предположила я.
— Может быть, салат, но обязательно с мясной сковородкой. Официант! Посоветуйте моей спутнице что-нибудь вкусное. Только без этих ваших несъедобных суши. Не понимаю, как можно есть сырую рыбу.
Следующие несколько минут мы изучали друг друга. Точнее — бабушка изучала меня взглядом хищника, а я изучала стол, стулья, потолок, пересчитывала люстры. Хотелось ляпнуть что-нибудь дурацкое на тему встречи ради помолчать, но нельзя же хамить человеку, который кормит тебя задарма.
— Скажи мне, Дашенька, что связывает вас со Стасом? — вдруг отмерла милая старушка, и голос её был полон меда. — Только честно.
— Мы хорошо проводим время, ну, общаемся, гуляем, — смягчила я реалии нашего времяпрепровождения.
— Короче говоря, у вас бурная интимная жизнь, — кивнула Анастасия Павловна. — И только?
— А что ещё должно быть?
Передо мной поставили чайник с чаем, который скорее напоминал произведение искусства. Зеленые чаинки, кусочки солнечно-рыжего апельсина. А запах… м-м-м…
Официант, не спрашивая разрешения, разлил чай по чашкам. Вот это сервис! Я в кафешке брякаю чайником о стол и убегаю обслуживать следующего клиента.
— Благодарю, — кивнула бабушка Измайлов и вспомнила о моем присутствии. — Дашенька, чем вы занимаетесь, кроме секса? Это простой вопрос. Как это называется у молодежи? Хм. Вы «встречаетесь»?
— Мы…
Если честно, она застала меня врасплох.
Неужели это называется так?
А как ещё?
Что между нами происходит?
Стас сам определил, что у нас серьезные отношения, но «серьезные» и «встречаться» — две большие разницы. Встречаться — это что-то из институтской жизни. Я могла бы представить, как встречаюсь с однокурсниками. Но с преподавателем?..
