— Осознаю в полной мере, ваша милость.
— Работать вам придется не каждый вечер, но когда вы понадобитесь, никто не знает, поэтому мы настаиваем, чтобы вы жили в усадьбе и ни в коем случае самовольно не покидали ее пределов.
Получалось, что Матахатиро будет пребывать в усадьбе клана Ивацуки фактически под домашним арестом. Заметив его недовольный вид, старик поспешил утешить:
— Зато в те дни, когда у вас не будет работы, вам дозволяется отдыхать, сколько душе угодно. Жалование в любом случае будет выплачиваться исправно. По-моему, это неплохо. И еще. Я уже говорил вам, что вся затея держится в строгой тайне от обитателей усадьбы. Кто бы к вам ни подошел, и что бы ни сказал, вы не должны проговориться о том, чем вы здесь занимаетесь. Призываю вас постоянно помнить об этом.
Напоследок старик сказал, что зовут его Хидзиката, и что он служит в усадьбе управляющим. После чего разрешил Матахатиро удалиться в свою комнату, добавив, что его проводят.
4
Несмотря на предупреждение старого самурая о том, что Матахатиро ничего не должен рассказывать обитателям усадьбы, которые наверняка попытаются завязать с ним знакомство, сам Матахатиро не очень-то верил, что кто-то из них захочет водить дружбу с полунищим ронином. Тем не менее, такой человек немедленно объявился.
В тот вечер, покинув дом управляющего, Матахатиро ужинал в своей комнате, как вдруг к нему вошла женщина. Матахатиро был голоден и приступил к еде сразу, как только немолодая служанка из особняка Хидзикаты принесла ему ужин. Сёдзи, ведущие в комнату, были открыты, поэтому он сразу увидел непрошенную гостью.
Матахатиро растерялся, но и женщина, встретившись взглядом с ронином, который жадно поглощал свой ужин, с испугу не знала, пройти ли внутрь или вернуться обратно. Она густо покраснела и нерешительно ступила на земляной пол перед входом в комнату. Одетая, как хозяйская прислуга, женщина была очень красива. На вид ей было около двадцати лет.
— Вы что-то хотели? — с трудом проглотив кусок, спросил, наконец, Матахатиро.
Девушка немного успокоилась и, приосанившись, произнесла:
— Будьте любезны пройти со мной.
— Куда? — удивился Матахатиро.
— В главное здание. С вами желает поговорить одна особа.
— Какая еще особа?
— Этого я не могу вам сказать, — отрезала девушка. Матахатиро про себя решил, что человек, которого ему придется охранять, решил, видно, устроить предварительную встречу.
— А что же мне делать с ужином? — спросил он.
— Ешьте. Я подожду.
— Может быть, вам лучше пройти в комнату?
— Не беспокойтесь. Я подожду здесь, — настороженно ответила девушка и присела на высокий порог. Вела она себя весьма деликатно — даже села не спиной к Матахатиро, что можно было бы расценить как пренебрежение, а слегка повернувшись боком. Правда, такая поза давала ей возможность наблюдать, как Матахатиро продолжает трапезу.
— Прошу прощения, — сказал Матахатиро, возвращаясь к ужину. Он немного нервничал, поэтому пища, только что казавшаяся аппетитной, потеряла вдруг всякий вкус.
Быстро расправившись с ужином, Матахатиро вышел из дома и последовал за служанкой в сторону главного здания усадьбы. Пройдя мимо центрального входа, она свернула за угол и пошла вдоль боковой стены. Иногда деревья закрывали свет, падающий из окон, и им приходилось двигаться в кромешной тьме. В эти моменты исходивший от нее запах благовоний почему-то становился сильнее.
Матахатиро вспомнил Юки. Встречаясь со своим суженым, она надевала кимоно, пропитанное таким тонким ароматом, что почувствовать его можно было только когда Юки подходила совсем близко.
«А ведь ей в начале года будет девятнадцать», — подумал Матахатиро. И вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. Может быть, Юки вовсе и не помышляла мстить за своего отца, а преспокойно вышла замуж за какого-нибудь самурая из их клана?
Юки все считали красавицей, а ее отец Кидзаэмон, которого Матахатиро зарубил мечом, был на короткой ноге с самым влиятельным человеком в клане, старшим самураем Отоми. Так что, пожелай Юки выйти замуж, Отоми охотно подыскал бы ей подходящую пару. От этих размышлений на душе у Матахатиро стало еще тяжелее.
Его мысли были неожиданно прерваны молодой служанкой:
— Сюда, пожалуйста.
Они стояли у боковой стены перед какой-то дверью.
Служанка проводила Матахатиро в одну из дальних комнат и тихо удалилась. В комнате горел переносной фонарь, и стояла жаровня для согревания рук, в которой теплился красный огонек. Стены комнаты не пропускали ни единого звука, даже трудно было поверить, что это помещение тоже является частью большой усадьбы.
Через некоторое время за фусума послышалось шуршание одежды, дверь отъехала в сторону, и в комнату вошли две женщины. Одна из них была служанка, которая только что привела Матахатиро сюда, а вторая — дама, лет тридцати с небольшим.
Матахатиро распростерся на полу. Было в этой даме что-то такое, что заставляло тут же падать перед ней ниц. Весь ее облик — от подола кимоно до прически и косметики — говорил об очень высоком положении в женской иерархии этой усадьбы. Она определенно была из тех, кому положено иметь собственную прислугу. Удивительно правильные черты лица придавали ее красоте вызывающий оттенок. Совсем недавно Матахатиро отметил, как красива ее служанка, однако ее красота бледнела перед великолепием хозяйки.
Служанка заняла место у фусума.
— Не нужно церемоний, — улыбаясь, промолвила дама. — Это вы телохранитель, которого нанял Хидзиката?
— Совершенно верно, сударыня. Матахатиро Аоэ к вашим услугам.
— Хорошее имя. Правда, Фудзио? — весело засмеялась дама, обращаясь к девушке. Матахатиро подумал, что именно такой смех, наверное, и сравнивают с переливами серебряных колокольчиков. — И мужчина такой статный… Послушайте, Аоэ, у меня к вам просьба, — неожиданно добавила дама. Зрачки черных глаз уставились прямо на Матахатиро. Он невольно потупил взгляд.
— Слушаю вас.
— Прежде я хотела бы узнать, говорил ли вам Хидзиката о том, кого вам нужно будет сопровождать?
— Нет, не говорил.
— Старый лис, — негромко выругалась женщина, но тут же вновь заливисто рассмеялась. Судя по всему, нрава она была веселого. — Так вот, тот, кого вы будете охранять, глубокой ночью ходит в город для встречи с любовницей. И любовница эта — замужняя женщина.
Матахатиро изумленно взглянул на даму. Вся атмосфера таинственности, окружавшая это дело, запах опасности, возбуждавший инстинкты телохранителя, вмиг слетели, словно шелуха, обнажая низменную, вульгарную подоплеку.
«Только супружеской неверности мне и не хватало».
Матахатиро был возмущен, однако теперь ему стало понятно, почему старик Хидзиката, напустив на себя важный вид, беспрерывно напоминал о секретности этой миссии. К тому же появлялись кое-какие предположения насчет личности человека, напавшего на Хосою. Это мог быть либо обманутый муж, либо кто-то из близких этой женщины. Все это еще больше злило Матахатиро. Выходит, что Хосою заставили расхлебывать последствия чьей-то распущенности.
Матахатиро почувствовал, как его интерес к этой работе начал стремительно угасать, но уже в следующую секунду он постарался взглянуть на ситуацию с другой стороны. Положим, это действительно месть уязвленного мужа, но разве это уменьшает опасность, о которой так красноречиво говорят раны Хосои? А, как известно, работа телохранителя начинается там, где сходятся опасность и желание избавиться от нее с помощью горстки звонких монет. И не телохранителю судить о том, хорошо это или плохо — изменять своей законной супруге.
— Так что же вы изволите пожелать?
— Я хочу, чтобы вы каждый раз сообщали мне, заходил ли этот мужчина в дом, который я вам назову, и, если заходил, то сколько времени там провел. Я намерена проучить его, но для этого мне нужны неопровержимые доказательства, — по-прежнему улыбаясь, сказала дама. Матахатиро кивнул в ответ, хотя в душе не испытывал восторга от своей новой обязанности. С одной стороны, он прекрасно понимал чувства этой женщины, но выполнить ее просьбу означало предать своего работодателя.
Словно читая его мысли, дама промолвила:
— Я не собираюсь принуждать вас работать даром. Если вы согласитесь, то получите дополнительную плату.
— Плату?
Дама взглянула на служанку Фудзио. Та объяснила, что за предоставление нужных сведений он получит два рё.
«Два рё!»
В голове Матахатиро снова застучали костяшки счет. Несмотря ни на что, охрана этого распутника будет его основным занятием, но два рё дополнительного приработка выглядели весьма заманчиво. Выполнив и ту, и другую работу, он сумеет огрести столько денег, сколько хватит для безбедного существования надолго вперед.
