Матфея (26, 15), напоминает нам следующее место из Книги Захарии (11, 12–13): «…и они отвесят в уплату Мне тридцать сребреников… И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечника».
Очищение Храма является исполнением предречения Книги Исаии (56, 7): «…ибо дом Мой назовется домом молитвы для всех народов».
Всякий, кто читает о смертном приговоре, вынесенном Синедрионом, не может не вспомнить Псалом 30 (ст. 14): «…они сговариваются против меня, умышляют исторгнуть душу мою». В Евангелии от Марка (14, 62) Иисус отвечает на вопрос первосвященника о том, является ли он Сыном Божьим, следующее: «…Я; и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных». Этот ответ совмещает слова Книги Даниила (7, 13) и Псалтири (109, 1): «Видел я… вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий…» и «…седи одесную Меня…». Молчание Иисуса перед Синедрионом и Пилатом напоминает о предсказании Книги Исаии (53, 7): «…и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих». Крик «Распни его!» связан с Псалмом 30 (ст. 14): «…слышу злоречие многих; отвсюду ужас, когда они сговариваются против меня, умышляют исторгнуть душу мою». Бичевание Иисуса имеет свою параллель в Книге Исаии (50, 6): «Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания».
Стих Пс. 68, 22 соответствует стихам Матф. 27, 34 и 48: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом».
Ритуальное омовение рук Пилатом соответствует стиху Пс. 25, 6: «…буду омывать в невинности руки мои и обходить жертвенник Твой…» Тьма, которая, по свидетельствам евангелий, окутала всю землю от шестого до девятого часа, согласуется со словами Книги Амоса (8, 9): «И будет в тот день, говорит Господь Бог: произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня».
Молитва из Псалтири (21, 2) – «Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня?» – является, согласно Евангелию от Марка (15, 34) и Евангелию от Матфея (27, 46), последней фразой Иисуса на кресте. Лука же, который не вложил этот последний крик отчаяния в уста Иисуса, сообщает, что последними его словами был стих Пс. 30, 6: «В Твою руку предаю дух мой…»
Можно привести множество других примеров. Если не предполагать, что со времени прихода в Иерусалим Иисус намеренно говорил и действовал так, чтобы исполнились пророчества Ветхого Завета,[240] следует признать, что евангелисты практически не располагали никакими сведениями об этом последнем периоде жизни Иисуса, как, впрочем, и о любом предыдущем. Совершенно очевидно, что они прежде всего стремились показать, как исполнились пророчества Ветхого Завета.[241]
Дата смерти не определена
Евангелисты расходятся во мнении относительно даты смерти Иисуса; в этом вопросе синоптические авторы не соглашаются с Иоанном. Они единодушны только в одном: Иисус был распят в пятницу той недели, на которую приходилось начало Пасхи (Марк. 15, 42; Иоан. 19, 31), а схвачен он был накануне вечером.
Еврейский лунный календарный год состоит из 360 дней и делится на 12 месяцев[242]. Первый месяц, Нисан, соответствует нашему апрелю; последний месяц – Адар. По решению Синедриона каждые несколько лет добавлялся дополнительный месяц; он следовал за Адаром и назывался «второй Адар». Это было сделано для того, чтобы согласовать последовательность месяцев с солнечным календарем и естественным циклом времен года.[243]
Пасха начинается 14 Нисана – эта дата каждый год выпадает на полнолуние первого месяца[244] – и продолжается семь дней: «В первый месяц, в четырнадцатый день месяца вечером Пасха Господня; и в пятнадцатый день того же месяца праздник опресноков Господу». Ночь с 14 на 15 Нисана (ночь Седера) – это время празднования счастливого избавления детей Израиля от египетского рабства, их исхода под предводительством Моисея. К пасхальной трапезе приступали после традиционных чтений. Участники трапезы ели мясо ягнят, закланных примерно за восемь часов до этого, передавали по кругу опресноки (мацот), выпивали четыре ритуальные чаши вина.
Синоптические евангелия повествуют о том, что Иисус принимал участие в пасхальной трапезе вместе со своими учениками. Однако некоторые авторы выражают сомнение, действительно ли речь идет о пасхальной трапезе. Борнкамм отмечает,[245] что Иисус, судя по описаниям, не произнес ни единого слова из текста, традиционно читаемого ведущим Седера, в котором говорится о значении праздника Пасхи. Другие основывают свои сомнения на том факте, что Иисус праздновал трапезу только с учениками, но не с их женами, что было бы более уместным в случае Пасхи.[246] По причине упоминания о пасхальном ягненке в синоптических евангелиях (Марк. 14, 12; Матф. 26, 19; Лук. 22, 7) и использования фразы «первый… день опресночный» (Матф. 26, 17) я склонен считать, что синоптические авторы стремились изобразить последний ужин Иисуса как пасхальную трапезу.[247] Внешне ход трапезы точно соответствовал ритуалу Седера, который и по сей день остается неизменным.
Согласно синоптическим описаниям, между ужином и арестом Иисуса могло пройти не больше нескольких часов. В конце трапезы ее участники спели традиционные пасхальные гимны, а затем решили совершить продолжительную прогулку. Группа двигалась в направлении Масличной горы и сделала остановку в так называемом Гефсиманском саду. Возможно, это было загородное имение или что-то вроде маслобойни в пригороде Иерусалима. Там ученики вызвали негодование Иисуса. Устав после сытного ужина, большого количества вина и продолжительной прогулки, они тут же уснули, вместо того чтобы бодрствовать и молиться вместе с ним, как он просил их. Преследователи схватили Иисуса как раз в тот момент, когда он все еще укорял учеников:
И, воспев, пошли на гору Елеонскую. <…> Пришли в селение, называемое Гефсимания; и Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь. <…> И, возвратившись, опять нашел их спящими, ибо глаза у них отяжелели, и они не знали, что Ему отвечать. И приходит в третий раз и говорит им: вы всё еще спите и почиваете? Кончено, пришел час: вот, предается Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня. (Марк. 14, 26; 14, 32; 14, 40–42)
Это должно означать, что Иисуса взяли под стражу и допросили ночью с 14 на 15 Нисана, а казнили следующим утром.
Согласно Иоанну, временем суда была ночь с 13 на 14 Нисана; но эта более ранняя дата почти не обсуждается в теологической литературе. Чаще различие
