ответил. Он дошел до лестницы. Марк не настаивал, следя за ним глазами, удивляясь, что в этот день он не принес ни одной рыбы, ведь брат часто останавливался, чтобы рассказать про реку; но сейчас тот поднимался по лестнице, сурово, как монах, идущий по монастырю. Марк долго смотрел на пустую лестницу. Он доел яблоко и пошел выбросить огрызок на улицу, за ограду. Он вернулся в дом, поднялся наверх и постучал в дверь Матье. Ответа не последовало. Он снова постучал и вошел, хотя ему никто не ответил.
Матье сидел на краю кровати. Он чистил ружье тряпочкой, покрытой жиром, точными, осторожными движениями.
— Похоже, рыбы не было, — сказал непринужденно Марк.
Матье перестал тереть ствол. Он холодно посмотрел на брата.
— Что?
— Я говорю, что ты редко возвращаешься домой с пустыми руками.
Руки у Матье начали дрожать, поэтому он снова схватился за тряпочку.
— Я слышал взрыв; наверное, браконьеры... Видел их?
— Я ничего не слышал и никого не видел.
— Но ведь до виадука долетело.
Матье опять перестал натирать ружье.
— Ты был на виадуке?
— Да, я иногда туда хожу.
— Ясно...
— Что-то ты бледный.
— Простудился, наверное.
В комнате ярко светило солнце. Марк подошел кокну.
— Ты когда-нибудь им пользуешься? — спросил он, глядя на мать с бельевой корзиной.
— Чем пользуюсь?
— Ружьем. Никогда не видел, чтобы ты возвращался с дичью.
Матье опять принялся чистить ружье.
— Оно для охоты не подходит, — ответил он.
Марк повернулся к брату.
— Что ты на меня так смотришь?
— Вижу, что что-то не так.
Матье встал. Завернул ружье в тряпку и убрал в шкаф, за висевшее на вешалке длинное зимнее пальто.
— Если тебе больше нечего мне сказать, я хотел бы отдохнуть.
— Ладно, — сказал, чуть помолчав, Марк.
Матье вытер руки чистой тряпочкой и убрал чистящие средства в жестяную коробку. Марк подошел к двери и остановился.
— Матье!
— Ну что еще?
— Ты знаешь, ты мне все можешь рассказать, я же твой брат.
— Иди уже, и закрой эту чертову дверь, только сквозняки разводить.
В понедельник утром Эмили Ренуар и Сюзанна Саллес вместе отправились сообщить Линчу об исчезновении мужей. Те часто уходили, когда им вздумается, но всегда возвращались до рассвета. Законник был невзрачным мужчиной лет тридцати, он не курил, не пил ни капли алкоголя и всегда оставался серьезным и несколько отстраненным, что присуще людям, озабоченным своим внешним видом. На службе он всегда был опрятен и аккуратен, одет в красивую бежевую форму; время от времени он опускал ладонь на приклад револьвера, который носил на поясе в сделанной на заказ коричневой кожаной кобуре, купленной с зарплаты. Этот жест не был явным признаком нервозности, он больше походил на сладострастную ласку.
После визита женщин Линч отправился в каменоломни, чтобы расспросить товарищей Ренуара и Саллеса. Он сообщил об этом Сокалю, который настоял на том, чтобы отправиться вместе с ним. Все знали о склонности этих двух мужчин к браконьерству и алкоголю, но никто ничего не мог сказать о вчерашнем дне. После обеда Линч поехал к дамбе и отправился осматривать берег реки, где двое мужчин обычно проводили время. Он припарковал машину на стоянке у электростанции и пошел по левому берегу реки, стараясь не испачкать свои вычищенные накануне ботинки. Через полчаса ходьбы он почувствовал запах гари. Он замедлил шаг, тщательно исследуя окрестности, чтобы обнаружить источник вони. Сначала Линч увидел прислоненный к скале кусок металлического листа, похожий на черный язык, затем разбросанные тут и там обломки и заметил дыру диаметром в несколько метров на другом берегу реки. Он покрутился на месте, начиная волноваться. Опустил глаза, разглядывая свои ботинки. У брода река была мелкой, но он не стал переходить, а двинулся вверх по течению, где на поверхность выступали большие плоские камни. Он перепрыгивал с одного на другой, даже не замочив подошв, а затем спустился в дыру.
Капот машины Ренуара был зажат между ветвями ели, почти целый, с белой звездой. Другие обломки валялись на траве. Линч дошел до края дыры, в центре которой собралась лужа. Вокруг галька была похожа на куски угля, а обугленная растительность поблизости — на мертвые кораллы. Все сильнее ощущался запах, но не гари, сладковатый, отталкивающий. Линч обошел вокруг дыры. Огромные синие мухи взлетели в нескольких метрах от него. Он остановился, а насекомые сели обратно.
Он подошел к копошащейся массе, разогнал мух, и они разлетелись, мерно жужжа, обнажив большой кусок измельченного пурпурного мяса, покрытого яйцами и волокнами почерневшей ткани. На лице Линча появилось отвращение. Он снял шляпу, уткнулся в нее носом, как в марлевую повязку, затем сделал два шага назад, и мухи снова спикировали на плоть.
Затем законник подошел к броду, положил шляпу на камень, присел и побрызгал на лицо свежей водой. Отвращение сменилось возбуждением. Он снова надел шляпу, выпрямился и обхватил приклад ружья. В голове возник сценарий произошедшего. Ренуар и Саллес выпили больше, чем следовало, отправились на реку глушить рыбу. Наверное, что-то пошло не так, и они подорвались на собственных гранатах. Конец истории. Однажды это должно было случиться, сказал бы Линч неведомым слушателям, как будто он заранее предсказал драму, тоном, полным уверенности; в итоге все в это поверят, включая и его самого. Все просто. Потом он напишет отчет, который отнесет Джойсу, а затем уберет в папку в картотеку на металлической защелке, где хранились все нераскрытые дела.
Вернувшись в город, Линч явился в офис доктора Эрмана, чтобы рассказать ему о своем открытии. Врач отпустил всех пациентов и последовал за Линчем, прихватив с собой аптечку. Они вместе отправились к близнецам Дюрок, которые держали единственное в городе похоронное бюро. Линч быстро обрисовал ситуацию, после чего Дюрок ушел заполнять водонепроницаемый ящик льдом. Законник поехал с Эрманом на своей машине, а близнецы последовали за ними в фургончике. Они въехали в лес, свернув на кривую тропинку, ведущую к реке, и припарковали машины в нескольких метрах от капота со звездой.
Линч указал на место с другой стороны пассажирского окна, отметив, что именно там он обнаружил человеческие останки. Мужчины вышли из машины. Близнецы в фургоне уже переодевались в белые комбинезоны. Эрман отправился осматривать место происшествия. Линч за ним не последовал. Он с любопытством смотрел на доктора, жуя кусочек лакрицы и поставив
