одного из братьев Дюрок, из которого торчала обломанная кость, как кусок зуба в гниющей челюсти. Он задался вопросом, кому, Ренуару или Саллесу, принадлежал этот фрагмент. Он не стал никому рассказывать о нем, и тем более вдовам, которые, может быть, захотели бы его забрать. Линч наблюдал за разложением, сетуя на то, что оно происходит так быстро. Он начал считать это место настоящей братской могилой Ренуара и Саллеса, анонимным и достойным их захоронением. Когда он сюда приходил, не молился о спасении их душ, а скорее благодарил их за то, что они взорвались, чтобы немного скрасить его жизнь.
В субботу вечером, когда солнце почти скрылось за верхушками деревьев, а его лучи еще местами играли на земле, Линча привлек блеск на другом берегу реки. Возможно, ничего особенного там и не было, но он хотел убедиться в этом лично. Он двинулся вверх по течению, перешел по плоским камням и вернулся к броду на другой стороне. В результате взрыва у джипа оторвало одно из зеркал. Линч поднял его и обнаружил, что само зеркало исчезло, осталась лишь рама. Прежде чем снова отправиться в путь, он осмотрел окрестности на случай, если пропустил что-то еще. Ему показалось, что вдалеке между деревьями промелькнул какой-то силуэт. Животные здесь водились в изобилии. Он сделал несколько шагов вперед под прикрытием леса, хлопая в ладоши. Никаких признаков движения не было. Он машинально посмотрел вниз, проверить, в порядке ли ботинки. В метре от него среди мха и веток лежал небольшой металлический предмет. Он склонился над тем, что он определил для себя как гильзу. Взял сосновую иглу, продел ее в полую часть и долго рассматривал, вертя перед глазами, — ржавой она не была. Он встал, снял шляпу и положил в нее гильзу. Посмотрел на другую сторону, и на его безбородом лице появилась улыбка. Сценарий, который он предполагал несколько дней назад, изменился. Линч не верил в случайности, не говоря уже о совпадениях. Гильза не могла принадлежать простому охотнику. Место несчастного случая превратилось в захватывающее место преступления.
Дойдя до машины, Линч достал из бардачка пластиковый пакет, положил в него гильзу, засунул в карман рубашки и снова надел шляпу. По его спине пробежала дрожь. Он бросил последний взгляд в сторону обугленных останков и поехал прочь.
Стоя на крыльце, прислонившись к одному из столбов, Люк глядел на открытые ворота. Он часто заходил в дом, чтобы посмотреть время на часах, а потом снова выходил. Его нижняя губа местами кровоточила, и он регулярно проводил по ней языком. Когда он увидел вдалеке силуэты братьев, то сбежал по ступенькам и бросился к ним. Ничего не сказал, просто попросил пойти за ним. Матье, слишком уставший за день на работе, отказался. Марк же предложил поговорить в его комнате, но Люк возмутился:
— Я вас вообще редко о чем-то прошу.
— Куда ты нас ведешь? — устало спросил Матье.
— Сами всё увидите!
Люк побежал вперед, братья последовали за ним. Они дошли до реки, но не на виадук, и направились к броду. Матье нервничал все больше и больше. Люк остановился на противоположном от взрыва берегу. Кровь засохла на его губах, и он повернулся к братьям с выражением печали на лице.
— Что ты хочешь нам сказать? — спросил Матье, желая побыстрее покончить с этим.
— Вы бы мне ничего не сказали, если бы я не застал вас в тот день, так?
— Мы не хотели докучать тебе этой историей.
Люк прикусил губу, и снова появилась капелька крови.
— Это больше похоже на то, что вы мне не доверяете.
— Что ты, конечно, доверяем...
— Нет, не доверяете, потому что я идиот.
— Мы никогда не считали тебя идиотом, — сказал Марк.
— Я уже и не знаю, верить ли вам.
— Мы больше не будем ничего от тебя скрывать, обещаю.
— Правда?
— Тебе не нужно было приводить нас сюда, чтобы сообщить нам это, — сказал Матье.
— Нет, нужно!
— Ну, раз теперь все ясно, мы можем вернуться?
— На самом деле нет, ничего не ясно.
-- А что еще случилось?
— Линч приходит сюда каждый день... Сегодня утром я видел, как он наклонился, чтобы что-то поднять... Я был слишком далеко, чтобы увидеть, что... Вон там, — сказал Люк, указывая на корни сосны.
Матье бросился к дереву, затем встал на четвереньки, чтобы осмотреть землю у подножия.
— Что за чертов идиот, вот я идиот,—повторял он.
— Что случилось? — спросил Марк.
Матье поднялся на ноги.
— Я и не подумал поднять гильзу, вот что обнаружил Линч.
— Ну а как он узнает, что это ты?
— Это не самый распространенный калибр. Когда я купил ружье, мне пришлось зарегистрировать его в оружейном магазине. И на гильзе есть мои отпечатки.
— Вероятно, ты не единственный, у кого тут есть такое ружье.
— Кто знает.
— Сейчас у Линча нет ничего, кроме гильзы, из которой можно было бы подстрелить кролика.
— Я знаю его, он этого так не оставит.
— Не паникуй, мы подготовимся, раз уж теперь все знаем, — сказал Марк, положив руку на плечо Люка.
— Я буду продолжать наблюдать за Линчем, — сказал Люк.
— Хорошо, но будь осторожен, чтобы он ничего не заподозрил.
— Я самый осторожный в мире.
Матье уже не слушал братьев, представляя себе самое худшее.
На следующий вечер Люк вернулся домой позже братьев. Они были дома, дед уже сидел в конце стола. Мать готовила еду. Люк взглянул на Матье, затем на Марка, после чего снова вышел. Братья последовали за ним. Люк провел их за тополя у края тропинки.
— Узнал что-нибудь? — нетерпеливо спросил Матье.
Люк на мгновение развел руками, как будто хотел поймать все необходимые слова.
— Я следил за Линчем целый день, как и планировал. — Он помолчал, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. — Утром он пошел к Самюэльсонам выпить кофе. Сидел у окна и читал газету. Часто смотрел на часы и время от времени выходил на улицу. Новости его вроде и не интересовали. Он в последний раз посмотрел на часы, а потом встал.
Я последовал за ним. Он отправился прямо к торговцу оружием. На двери висела маленькая табличка. Он подошел, чтобы прочитать, что там написано. Попытался
