то время, как я не верил в эти бумаги ни секунду своей жизни…
− А они виноваты?.. Виноваты ли они, что вы делаете это с ними? Вы с детства воспитываете в них деньги − деньги в итоге и получаете, но разве они виноваты, что живут в таком обществе?
− Только они виноваты в том, что это общество существует.
− А вы?
− А я, может быть, завтра же убью себя! Не спешите накладывать на меня ответственность перед этим обществом, мистер Морровс − оно в той же мере ничтожно, сколь и беспощадно, и эти кровоточащие зубы капитализма впиваются в мою кожу не меньше, чем в кожу бомжа собирающего на помойке бутылки!
− Вы собираетесь убить себя?
− Зачем? − впервые засмеялся Джон Кинг… − В этом мире и со мной пусто, так зачем же мне оставлять его умирать в одиночестве? − …так глухо, так неожиданно страшно засмеялся.
− Вы так ненавидите людей?
− Вы когда-нибудь видели этих людей, Джек? Их не за что любить. В обезьянниках сидят хоть сколько-нибудь человекоподобные существа, а в городах… Что там сидит? Там сидят существа, позабывшие самих себя. Они и сами себя за людей не считают, так с чего же вдруг мне их таковыми считать?
Джеку сделалось очень страшно: играть с шулером легче, чем с профессионалом. Он впал в глубокую задумчивость. Тягота мысли вдруг снова стала витать в воздухе и тихим шёпотом напоминать ему о щекотливой боли, всё нагнетая и нагнетая…
− А вы любите людей, Джек?
33. «А ВЫ ЛЮБИТЕ ЛЮДЕЙ, ДЖЕК?»
Иногда мне кажется… что мир был мёртв ещё до Большого взрыва и воскреснет из небытия лишь с Тепловой смертью вселенной… Я мучаюсь от этой мысли. Я всегда знал, что всё это ложь, но в некоторые мгновения своей жизни я убеждён в этом больше, чем в другие. В эти моменты я готов убить всех, но это всё та же ложь. Я всегда был готов убить, но не других − себя. И даже моя мать расплакалась бы, если бы она только знала, что за чудовище носит в своём чреве…
34. «НЕТ.»
− Честно говоря, я не питаю никаких иллюзий по поводу любви. Я никого не люблю, и это единственное, во что я всей душой верю. Эта истина − единственное, что греет мне душу.
35. ВСЕ КАРТЫ ОТКРЫТЫ
В синей предсумеречной темноте они сидели и смотрели в пустоту, насквозь прошитую истинами. Эти люди ничего не скрывали друг от друга. Джек помнил, как эти люди были искренни друг с другом, и как они сидели − униженные и оскорблённые своими же умами − и понимали друг друга. Два психопата взаимно прониклись психопатиями друг друга и были до боли поражены своим сходством, хотя ни один из них тогда даже под страхом смертной казни не признался бы в этом.
На самом же деле, по крайней мере для одного из них, это была самая радикальная и практически единственная встреча, которая так или иначе открыла ему все карты, щедро припрятанные жизнью в рукавах.
36. ДЕЛА ДЖОНА КИНГА
Джон посвящал Джека в свои дела по мере их знакомства. Как оказалось, Джон Кинг не имел и половины того влияния, которое хотел иметь. Он хотел иметь всё, но пока его контроль не был абсолютным, не был тотальным, не был повсеместным. Джек узревал в этом экономическую и социальную ненасытность Джона, и это ему нравилось. Но что нравилось ему ещё больше в этом человека − так это способность разорвать невыгодного ему человека при первой же необходимости. Этому человеку не нужно было объяснять, что такое личные границы: вся его деятельность была направлена на расширение своих границ за счёт других.
Он был одним из крупнейших американских олигархов. Внешне их отношения были вполне хорошими: все они умели договариваться и планировать что-либо вместе. Так они спланировали Саудовскую Аравию. Так Джон Кинг предложил им в качестве жертвы Саудовскую Аравию, и они клюнули. Действительно, с точки зрения выгоды Саудовская Аравия была лакомым кусочком, и рано или поздно они должны были прийти к идее войны и без Джона, но, согласившись сотрудничать с ним, они совершили огромную ошибку − они согласились, чтобы все хлопоты специальной военной операции он взял на себя.
Всем олигархам было плевать, что творится внизу Саудовской Аравии или же Америки: вопросами низов занимались мелкие пропагандисты-канцеляристы, которые денно и нощно штамповали пропагандистские тексты, владелец Голливуда Том Крейган, который присутствовал на военных советах и прочие, и прочие, и прочие. Все эти пропагандистские институты брал на себя другой капиталист, но сам он работой этих институтов всерьёз не интересовался, взвалив работу организатора на хорошего менеджера.
Джон воспользовался этим невидением своими «друзьями» проблемы низов и сам начал заниматься пропагандой там, где это было ему нужно: в первую очередь, в Америке и Европе − Китай он пока не трогал.
Военный фронт интересовал его партнёров больше, чем гражданский, но так как все расходы за Саудовскую Аравию он взял на себя, эта территория также была подвластна исключительно ему. И Джон устроил в Саудовской Аравии настоящий разбой, фактически отменяя законы, прописанные в ООН на этот случай.
Здесь олигархи тоже не забеспокоились: когда Америке было нужно, она не считалась ни с какими законами морали, и таким образом, на разбой американских солдат в Саудовской Аравии тоже никто из них никак по-особому не отреагировал.
Конечно, чтобы не вызывать подозрений у товарищей по бизнесу, Джону приходилось наказывать особо проявившихся американских граждан и отправлять их в Америку за решётку, но и здесь он сумел обратить ситуацию в свою пользу.
А в Америке в это время он занимался антивоенной пропагандой, выпячивая все преступления своих солдат, как лжедемократическое горе Америки, начавшееся бог знает сколько веков назад, и в котором всегда были виноваты представители американской элиты.
Все сидевшие американцы были призваны подчёркивать, что на самом деле Америка − демократическая страна и все американские насильники, маньяки и прочие энтузиасты, знатно нагрешившие в Аравии, тоже сидят за решёткой, так как американская демократия работает даже на войне. Это был главный аспект «официальной» пропаганды Джона − поддержание у своей американской армии статуса «самой демократической армии в мире».
И здесь сыграли на руку американские анархисты, выступающие против войны, и убийцы своих сослуживцев, среди которых Джек
