Все стихло. Только сирены продолжали оглушительно выть.
Вдруг что-то сзади сильно толкнуло машину, полицейских тряхнуло. Затем по крыше застучало, как от дождя или мелкого града, и стекло со стороны Алексея Кобровского вылетело.
В окно машины лезла мускулистая волкочеловеческая лапа с длинными изогнутыми когтями. Она вслепую шарила в пространстве, и капитан едва успевал уворачиваться от смертоносного оружия существа. Рядовой Родаков молнией выпрыгнул на дорогу, вынул пистолет из кобуры, обошел машину кругом и выстрелил в тварь. Пуля ударилась о ее висок, пробила его и застряла в черепной коробке. Существо дернулось и только сморщилось от боли. Евгений выпустил еще около трех пуль, но те не смогли заставить волка даже пошатнуться. Всего за несколько секунд все раны затянулись, не оставив шрамов и вытолкнув наружу пули раздавленными кусочками металла.
Однако Родаков привлек его внимание.
Существо медленно повернуло голову в его сторону, застыв. Затем улыбнулось во все свои острые зубы. Вытащило лапу из машины и двинулось решительными и быстро набирающими скорость шагами в сторону полицейского.
Кровь Кобровского застыла в жилах, когда тот увидел это. Однако он никогда не был человеком робкого десятка и потому решил задавать вопросы потом.
Он вылез наружу, пригибаясь к земле и держа пистолет дулом вниз. Осторожно выглянул из-за заднего бампера и тут же снова прижался спиной к боку машины.
Черная тварь, которую они сначала ошибочно приняли за гигантского волка, склонилась над истекающим кровью Евгением Родаковым, как будто решая, что с ним теперь делать. Беспомощный обезоруженный рядовой пытался отползти подальше, но ему не хватало сил. И его мучитель прекрасно это понимал.
Капитан лихорадочно думал. Участь бедолаги Родакова могла настичь и его, попытайся он напасть. С другой стороны, это существо проявило признаки агрессии первым, разбив окно полицейской машины. Если выстрелить неожиданно, пара-тройка пуль его точно отвлечет. Все-таки хорошо, что Валерии здесь нет. Ей же лучше. «А если она не сумасшедшая, и это и есть тот самый оборотень?» — пронеслась мысль в голове капитана.
Размышления Алексея были прерваны. Тварь подняла голову от своей жертвы, поднялась на четыре лапы и прыгнула, оскалив красные клыки, на очередного полицейского, оказавшегося поблизости.
Кобровский поднял с земли свою рацию, которую задел когтем волк и случайно содрал. В крошку… теперь это не больше, чем горстка металлического порошка. Значит, подкрепление вызвать не удастся. Машины, ехавшие за ними, врезались в преграду и смялись. Капитан подгадал момент и нырнул в новое укрытие. Рукава его рубашки тут же побурели от грязи и дорожной пыли.
Родаков глядел глазами мертвеца на то, как погибают его товарищи, но своими разодранными руками уже не мог ничего сделать, как бы сильно он этого ни хотел. Парень подавал большие надежды, был самостоятельным и любознательным, но не остался в числе выживших.
Если пули его не убивают, то что делать? Скрутить лапы? Да у него наручники на запястьях не сомкнутся! Неужели придется надеяться на помощь Валерии?!
Существо потрясло за одежду очередной труп, оставленный за собой, стоя на дороге спиной к городу. Кровь, пролитая на нее, темнела. Оно посмотрело в закрытые закатившиеся глаза жертвы и разочарованно фыркнуло.
Кобровский встал посреди дороги. Поднял пистолет, прицелился и взвел курок. Даже если не убьет, не причинит вреда, то отвлечет. Или, может, надо стрелять в сердце?
А в то время убийца насторожился. Напрягся, зашевелил ушами. Повернул голову с огненно-желтыми глазами. Чувствовал человека и оружие в его руках. Тварь втянула носом воздух, мысленно понимая, что каждый выстрел — вспышка боли, которая может свести его с ума. Рефлексы могут помочь.
Капитан выстрелил. Без промедления.
И рефлексы сработали. Оборотень ушел от пули. А в следующий момент едва не убил Алексея Кобровского, бросившись на него.
Пашка метался от стены к стене, не находя себе места. Ник тоже явно волновался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что случилось?
— Второе убийство, — мрачно сказал Пашка. — Наш постоялец. Волк опять за свое взялся. Я его ненавижу.
— Где это произошло?
— Идем.
Через несколько минут они оказались в номере. И все повторилось… На полу лицом вниз лежал низкий и худой человек в дорогом, разодранном театральном костюме. Лера огляделась и вздрогнула — на стене красовалась кровавая надпись: «ТЕБЕ НРАВИТСЯ МОЙ ПОДАРОК?»
— О, черт…
— Что это значит? — с порога спросил Пашка.
— Я… я не знаю, зачем, но… он обращается ко мне. Как будто хочет меня запугать…
Лера сглотнула, заставила себя подойти к стене и потрогать ее. Кровь прилипла к пальцам.
— Еще свежая… Волк где-то поблизости! — крикнула Лера и выбежала из номера.
На этот раз отыскать кровавый след было еще проще. И все-таки… Волк же должен был догадаться, что чем больше крови он проливает, тем ярче оставляет след. Кроме того, был бы поумнее — наверняка взял бы, чем кровь вытереть. Тряпку какую-нибудь… или в крайнем случае, об одежду. И зачем ему вообще все это… ведь он уже слышал ответ Леры — нет! И продолжает с ней воевать.
Лера шла так уже несколько минут. След постепенно становился слабее и слабее, пока вдруг не исчез совсем. Однако переход оказался слишком резким.
Она громко выругалась. Конечно, Волк не идиот! Он бы не рисковал! Он… просто отвлек Леру, пока сам занимался чем-то другим…
С колотящимся сердцем Лера кинулась обратно, к отелю, не обращая внимания на ветки, больно хлещущие по лицу и бурелом, опутывающий ноги. Еще можно успеть!
Всего через полминуты бешеного бега Лера оказалась на дороге, ведущей к отелю. Легкие горели огнем. Давай…
Откуда-то снизу поднимался дымок.
Лера остановилась.
Шесть полицейских машин было разворочено. Одна из них повернула и перегородила путь остальным. Их крыши были пробиты, дверь одной оторвана напрочь.
И трупы.
Они усеяли дорогу между машинами. Лужи их крови слились в один ручей, текущий вниз по склону. И снова надпись, большая и вишневая…
«УЗРИ СВОИХ ЗАЩИТНИКОВ, МИТКОРД! ЖАЛКО ВЫГЛЯДИТ, НЕ ТАК ЛИ?»
Волка нигде не было видно.
Капитан Кобровский лежал на земле, приходя в себя. Его лицо покрывали ссадины, синяки и незначительные царапины, серьезных ранений не было. Он открывал глаза, щурясь от света, бившего в глаза и уже пытался встать.
Спустя всего несколько секунд в небе застрекотали вертолеты.
Руки Леры задрожали, нож плавно выскользнул из ее теплой ладони и вонзился в землю, как двадцать один год назад.
Капитан заметил ее и побрел к ней, с трудом переставляя ноги. Лера еще раз огляделась, не веря своим глазам.
Волк только что, на глазах у всего города убил четырнадцать полицейских.
Глава 11. Новое оружие
— Ты должна была идти по следу, — заплетающимся языком сказал капитан, едва поднявшись на ноги. Чувствовал он себя отвратительно, но знал, что был обязан делать все возможное.
— Он хотел отвлечь меня, чтобы я не мешала ему сделать это!
— Тебе нужно другое оружие. С этим у тебя нет шансов против него, — Кобровский покосился на нож.
Лера только кивнула. Ее не удивило то, что капитан перешел на «ты». После того, что они оба видели, не было смысла в этих любезностях.
— А мне уже нет смысла скрывать от людей, — продолжил капитан. — Теперь мы все знаем, что нашему городу угрожает опасность.
Очень большая опасность. Кобровский прав как никогда — нужно принимать меры. Безумен оборотень или нет — его необходимо поймать. Или убить…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Поддержка здесь не помешала бы.
Лера и Кобровский оказались в участке очень быстро.
— Я полагаюсь на тебя. Больше никого уже нет. Часть мертва, часть уволилась… остались только мы с тобой. Не подведи меня, — с этими словами капитан протянул ей пистолет. Лера молча заметила, что его руки сильно тряслись, а сам он постоянно облизывал губы и едва не падал от каждого движения.
