— Каким другом? Что ты мелешь? — заткнул поток моего красноречия «старший».
— А что я такого сказала, на что вы обиделись?
— Я такого друга в гробу видел. Ему еще повезло, что кто-то нас опередил. Он бы так легко с жизнью не простился, со всеми электроприборами познакомился бы. Кстати, компьютер включенный ваш?
— Нет, — безмятежно ответила я и сделала шаг назад.
Упоминание об утюгах и электродрелях навело меня на мысль, что ребята, чтобы выбить из нас правду, могут воспользоваться этими самыми электроприборами и по отношению к нам. А мне ой как не хочется держать разогретый утюг на собственном животе.
— Тогда чей это компьютер? Кто на нем работал? Вы же говорили, что в доме никого, кроме вас, не было? — попытался подловить меня на лжи «старший».
— А я что, утверждаю обратное? Никого не было. Мы пришли, он горит. А мало ли кому он мог принадлежать? Может, даже вашему другу? Тьфу! Оговорилась, знакомому. И вообще, если вы не против, я выйду на воздух, у меня голова разболелась. — Я сделала еще один шаг в направлении выхода.
— Стоять! — рявкнул «старший» и переключил свое внимание на Облома. — Что ты говорил о милиции? На понт брал?
— Нет, мы вас не обманываем. Мы действительно звонили в милицию. Можете проверить по ее мобильному телефону. Так что, если вы не хотите нос к носу с ментами встретиться, вам пора. Это я вам как адвокат советую. Как работают наши правоохранительные органы, знаю не понаслышке. Им не докажешь, что вы появились полчаса назад, а мужика убили два дня назад.
— Ты правда адвокат?
— Да, могу даже визитку дать. — Облом извлек из кармана карточку и протянул «старшему».
Тот с любопытством повертел в руках бумажку, заулыбался и изрек:
— Мы адвокатов уважаем, а баба у тебя какая-то не в себе. И болтливая очень, ей-богу, устал от нее.
— Это она от страха, видит, люди серьезные, вот ее и понесло.
«Старшему» ответ Облома понравился, он снисходительно посмотрел на меня и сказал:
— Ладно, даст бог — свидимся.
Я мысленно перекрестилась и в ответ подумала: «Пронеси, боже, от таких встреч». В этот момент на моей груди заверещал мобильник.
— Это менты, мы свой номер им оставляли, значит, они уже близко.
— Тогда нам действительно пора. — «Старший» заторопился к выходу. На пороге он затормозил и, обернувшись к нам, участливо спросил: — Может, вас обратно в погреб спустить? Как вы им объясните, что без посторонней помощи выбрались?
— А мы им не говорили, что сидим в подвале, — опять соврала я.
— Тогда — глупо. Надо было по-тихому сваливать.
— А как же гражданская позиция? — нашлась я. — Ведь тут же труп.
— Дура у тебя жена, адвокат, — сказал на прощание «старший», пожал Облому руку и вместе со всеми выскользнул за дверь.
— И вовсе не дура. И совсем не жена, — обиделась я.
— Ира, ответь. Телефон сейчас взорвется.
— Отвечай сам. Ты звонил. Ты и отвечай, — с этими словами я протянула Облому трубку.
Это действительно звонил Борька, он уже был в селе и стоял рядом с нашей машиной.
— Они через три минуты будут здесь, — сообщил Облом и вернул мне телефон.
Глава 20
Борька, как надутый индюк, бродил по дому и всем указывал, кому что делать. Каждый из трех сотрудников, приехавших с ним, занимался своим делом: кто труп осматривал, кто отпечатки пальцев снимал, кто орудие убийства искал. Один он ходил и бурчал, что все делают совсем не так, как надо. Я думала, он только дома всем рты затыкает, а оказалось, что на службе он еще хуже. Не завидую его подчиненным, а уж как не завидую преступникам, попавшим в его цепкие лапы! Уверена, они у него раскаиваются даже в тех преступлениях, о которых только помышляли.
Я сидела во дворе на лавочке и старалась рот без нужды не открывать, закончится вся эта катавасия с трупом, вот тогда и поговорим. Брат задал мне для порядка пару вопросов из протокола и на время оставил в покое, но я чувствовала — настоящий разговор ждет меня в самом ближайшем будущем, и будет он не из приятных. Уж он найдет причину объявить меня виноватой.
Хотя, с другой стороны, если бы Борис послушался меня в субботу и сразу приступил к розыску, то и Стас был бы жив, и португальца я наконец-то увидела бы собственными глазами. Так что смерть Стаса в какой-то мере на совести Бориса. И пусть попробует мне возразить. Я ведь его предупреждала, а главное — что? Предупредить преступление.
Труп запихнули в мешок и погрузили в машину. Мне стало легче, соседство с мертвым телом не прибавляло оптимизма. Сидя рядом с покойником, думалось о бренном, о том, что жизнь рано или поздно закончится и нет никакой уверенности в том, что умрешь ты в своей постели, в окружении детей и внуков.
Взять, к примеру, Стаса. Игрок и прожигатель жизни, разве он думал, что закончит свое мирское существование в пыльном погребе на куче старых тряпок? Вряд ли ему вообще такое приходило в голову.
Да, кстати, а кто ему проломил череп? Незнакомка или Карлос, мой несостоявшийся жених? Неужели он способен убить человека? А почему бы и нет? Он защищал свою жизнь и жизнь девушки. В такой ситуации если не ты убьешь, то убьют тебя.
— Борис Викторович, похоже, мы нашли орудие убийства. — На улицу выскочил напарник Бориса. Он гордо держал перед собой полиэтиленовый пакет, в котором лежал обычный молоток.
«Какой недалекий этот Стас. Запихнул пленников в погреб и предварительно его не осмотрел. Сама видела, на полке рядом с пустыми банками лежали инструменты. Определенно молоток с этой полки», — подумала я.
— Отпечатки пальцев не забудьте снять с вещдока, — напомнил Борис.
— Уже сняли, Борис Викторович. У нас все. Будем собираться?
— Собирайтесь, а я со свидетелями потолкую. Езжайте, меня довезут.
«Со свидетелями он потолкует! Родная сестра для него свидетель! А я вот возьму и не стану говорить. Что тогда? Оформит задержание? Возможно, с него станет», — подумала я и отвернулась к лесу. Лучше смотреть на деревья, чем на такого брата, который обращается с сестрой, как со свидетелем, хорошо хоть подозреваемой не обозвал. Но в этом случае, я думаю, на лавочке меня бы не было — тряслась бы в наручниках в Борькином служебном авто по пути в следственный изолятор.
Милицейский «бобик» уехал, оставив после себя плотное облако пыли. Борис уселся рядом со мной, достал сигареты, одну запихнул в рот, а пачку протянул Облому.
— Спасибо, у меня свои, — вежливо отказался Облом.
— Ну, что? Рассказывайте: как вы здесь оказались? Петр Константинович, мне бы хотелось выслушать именно вас. Эмоции моей сестры я выслушаю на досуге.
— Петя, он даже при таких обстоятельствах старается меня обидеть! — От возмущения я даже подпрыгнула на лавке.
— Каждый сам создает обстоятельства! Я не помню ни одного случая, чтобы фамилии родственников моих сослуживцев мелькали в милицейских протоколах. Зато фамилия моей сестры попадается на глаза с завидным постоянством. Ну просто звезда милицейской хроники.
— Как тебе не стыдно?! Ну случилось, убили мужа моей подруги, а я была у них в гостях накануне. Но это один-единственный раз, когда ко мне приходили из милиции. Ну и что? Меня после этого случая до конца жизни попрекать надо?
— Ты с детства имеешь обыкновение ввязываться во все сомнительное. И сегодняшнее происшествие не исключение.
— Да? Если бы ты четыре дня назад меня послушался и сразу приступил к розыску Карлоса, один человек был бы жив, я имею в виду Стаса, и я бы не беспокоилась за жизнь второго человека, Карлоса! Еще неизвестно, в чьи руки он попал! А если она извращенка?
— Это как? — оживился Облом.
— Не знаю! У тебя одни глупости на уме, а человек определенно попал в беду.
— Не исключено, — поддакнул Борис. — Из-за тебя попал.
— Это еще почему?
— О, господи! Да если бы тебе не взбрело в голову выйти замуж за иностранца, ничего бы этого не было! Сидел бы мужик дома, у себя в Португалии, и полоскал бы ноги в Атлантическом океане. А вы, Петр Константинович? — Борька всегда называет Облома на «вы» и по имени-отчеству. — Удивляюсь я вам. Серьезный человек, адвокат, а ввязались в эту авантюру с поиском пропавшего жениха. Да плюнули бы вы на Ирку! Два дня бы дома поревела и успокоилась, другого нашла, своего, а не иностранного.
«Что он мелет? Когда это было, чтобы меня бросили, а я хлюпала носом? Да никогда! Это я первая ухожу или показываю на дверь», — от такой несправедливости я еще больше разозлилась на Борьку.
— Нет, Борис Викторович, в данном случае ситуация вышла из-под контроля, — вступился за меня Облом. — Дело не только в Ирине Викторовне. На лицо факт похищения и вымогательства. Плюс убийство, полагаю, в целях самозащиты. Где теперь девушка и иностранец, неизвестно, и в ваших же интересах быстрее их отыскать, чтобы они сгоряча ничего не натворили. Как я понимаю, после убийства Стаса они в милицию сами не придут, ударятся в бега.
