давно? — Майор покачал головой. — Не похоже, что это могло быть так. Однако я слышал о смерти вашей жены. Мне жаль, что вы потеряли ее… и я хотел бы, чтобы стража выяснила, кто был ответственен за это. И за твоего мальчика.
— Я тоже, — спокойно сказал Макбит.
Мгновение они стояли молча, затем майор пожал плечами.
— Могу я спросить, куда вы направляетесь?
— Домой. — Настала очередь Макбита пожать плечами. — У меня там ящерокот, который, вероятно, задается вопросом, где, Шан-вей, я сейчас нахожусь. — Он криво улыбнулся. — Вы же знаете, каковы ящерокошки.
— Я сам всегда отказывался принадлежать одной из них, — ответил майор с ответной улыбкой. — Но я вроде как надеялся, что вы держите свой магазин. Мой друг сказал мне, что у вас лучший выбор виски в Зионе.
— Не знаю, лучший ли он, но, безусловно, один из лучших, как я думаю. Сейчас мы закрыты, но если вы хотите прийти завтра, буду рад это доказать.
— Я дежурю всю следующую пятидневку, — сказал майор. — И ваш магазин вроде как на пути домой, не так ли?
Макбит нахмурился. Что-то в этом разговоре заставляло его антенны покалывать, но лгать не было смысла. Особенно прикрепленному к инквизиции офицеру, который, очевидно, уже знал ответ на свой собственный вопрос.
— Примерно полквартала от дороги, сэр, — сказал он.
— Ну, не хочу, чтобы это прозвучало так, будто я льщу, но я действительно был бы признателен, если бы вы могли не закрываться достаточно долго, чтобы продать мне пару бутылок. Мне нужно серьезно развлечься, и, боюсь, в винном шкафу сейчас пусто. И, по крайней мере, у одного из друзей, которые ко мне приходят, есть некоторые… утонченные вкусы. Я уже перепробовал три других магазина здесь, в Зионе, и не нашел его предпочтительного купажа.
Макбиту удалось не нахмуриться. Он действительно не хотел держать свой магазин открытым так долго, и особенно ради офицера, прикомандированного к инквизиции. По той же причине злить кого-то с такими связями, какие были у майора, могло быть опасно. Более того, люди могут начать задаваться вопросом, почему он был настолько глуп, что рискнул вывести его из себя.
— Сочувствую вам, сэр, — сказал он после недолгого колебания. — Конечно, если вы были во многих других магазинах, то, скорее всего, у меня его тоже нет на складе. — Он поморщился. — Жаль говорить, но с тех пор, как начался джихад, многие марки оказались в дефиците.
— О, поверьте мне! — майор закатил глаза. — Я слишком хорошо осведомлен об этом, старший сержант!
— Что именно вы ищете, сэр? — вежливо спросил Макбит. Если это было столь редкое, как намекал майор, он всегда мог отрицать, что у него это было в наличии. Если уж на то пошло, — подумал он с улыбкой, — возможно, он даже говорит правду! — Предполагаю, что это то, о чем я хотя бы слышал!
— О, наверняка у вас есть, — сказал майор, глядя ему прямо в глаза. — Я ищу Сейджин Коди Премиум Бленд, старший сержант. Как думаете, вы могли бы найти мне бутылку?
.II
Дворец Теллесберг, город Теллесберг, и заводы Делтак, графство Хэнт-Хай-Рок, королевство Старый Чарис, империя Чарис, и посольство Чариса, город Сиддар, республика Сиддармарк
— Должна сказать, я никогда по-настоящему не думала, что увижу что-то подобное, — сказала Шарлиэн Армак.
Она и Мейкел Стейнейр сидели в залитом солнцем зале совета с Трависом Олсином, графом Пайн-Холлоу, первым советником Чарисийской империи, и Бинжэймином Рейсом, бароном Уэйв-Тандер, старшим мастером шпионажа этой империи. Или, скорее, старшим живым шпионом империи Чарис.
— Я тоже сомневаюсь, что Тринейр предвидел это, — сухо сказала через их наушники в ушах электронная личность, которая была истинным мастером шпионажа империи. — Хотя, полагаю, в этом есть определенная поэтическая справедливость.
— Не думаю, что в моей душе достаточно поэзии, чтобы оценить это должным образом, Нарман, — вставил Эдуирд Хаусмин, герцог Делтак, из своего кабинета на заводах Делтак и посмотрел на рыжеволосого верховного священника, сидящего напротив него за столом.
— В моей тоже, — согласился Пейтир Уилсин, его глаза потемнели. — Стыдно признаться, что во мне есть мстительная часть, которая не чувствует ничего, кроме удовлетворения, после того, что случилось с отцом, дядей Хоуэрдом и всеми их друзьями. Но это уродливая часть, которую я стараюсь слушать не очень часто, а остальная часть меня….
Его голос затих, и он покачал головой, глядя вниз на стакан Глинфича в своей руке.
— Я не хотел показаться легкомысленным, Пейтир, — сказал Нарман, — но боюсь, что моя мстительная сторона развита лучше, чем твоя. И это может быть мелочно с моей стороны, но я, как правило, испытываю довольно личную неприязнь к людям, чьи союзники убили меня.
— Это, как правило, дает кому-то интересную перспективу, — заметил Кэйлеб Армак из столовой, примыкающей к его апартаментам в посольстве Чариса. Они с Мерлином Этроузом и Ниниэн Рихтейр только что закончили завтракать, и он поморщился. — С другой стороны, Пейтир прав. Это уродливый, неприятный способ умереть.
— Не хочу показаться бесчувственной, но мертвец есть мертвец, и ни один из этих четверых не смог бы пройти такой путь достаточно
