Я целовал её нежную влажную плоть, слегка прикусывал, втягивал в себя, а потом вновь выпускал, чтобы обжечь дыханием и вновь и вновь провести по нежной коже кончиком языка. Надавить. Услышать новый стон наслаждения.
— Ты любишь меня, Нина? — уменьшил я сладкую пытку, не давая ей кончить, но и не позволяя остыть.
Она открыла глаза, чтобы понять, почему я остановился перед самым финалом.
— Ярик... Пожалуйста... Не останавливайся!
— Сначала ответь на вопрос,— стал я мягко массировать большим по кругу её возбуждённый на грани клитор.— Скажи ещё раз, что не любишь меня.
— Яр, — снова откинулась она на сидение. — Пожалуйста, не мучай...
Она говорила и о том, что на волоске до оргазм я ей не даю его, и о том, что я вымогаю те самые слова. Как ещё заставить её признаться?
— Любишь или нет?
— Да! — стонала она. — Да. Я люблю тебя, Ярик! Люблю... А-ах...
Она закрыла глаза и сжалась в ком от сладкой судороги, прошившей её тело. Она тяжело дышала, вздымая грудь. Получила, что хотела. Теперь хочу и я. Расстегнул ширинку джинсов и спустил их ниже вместе с боксерами, оголяя твёрдый член, разрывающийся от напряжения. Вогнал его в неё одним движением. Нина снова застонала от резкого вторжения, но уже через несколько толчков из её уст полились иные стоны — сексуального удовольствия. Я смял её бедра руками и двигался, наслаждаясь процессом по полной. Нет, она моя.. Моя! Только я буду с ней заниматься сексом.
Кончил в неё. Всё слил до последней капли. Не будет никакого "замуж". Она родит от меня, и замуж выйдет за меня тоже.
В полном молчании мы оделись обратно. Я достал колу, купленную утром по дороге в университет. Жадно отпил, а потом протянул бутылку Нине.
— Будешь?
Она забрала колу и тоже отпила. Молча вернула бутылку обратно. В салоне повисла тишина. А я решился начать разговор ещё раз.
— Нина, — взял я её руку. Пальцы напряглись, но она не стала их отнимать. Мягко сжала мою ладонь своими маленькими пальчиками. Голубые глаза открыто смотрели в мои. Единение душ, наверное, так это можно назвать.
— Расскажи мне все как есть.
Она опустила голову и молчала в ответ.
— Нина, я имею знать правду. Хочешь ты или нет, а мы с тобой скованные одной цепью — любовью. И я не оставлю тебя в покое. Поэтому рассказывай, что происходит между тобой и отцом, и как я могу тебе помочь.
Голубые глаза снова уставились на меня.
— Ярик, ты... Не понимаешь серьёзности ситуации, — всё же высвободила она свои пальцы из мох и уставилась в окно. — Я же тебя, дурака, спасти хочу.
— А мне плевать на себя.
— Он тебя убьёт. Он чудовище без тормозов, — говорила она с такой горечью, что невольно по коже шёл мороз, хотя я не из трусливых. — Вспомни мою мать. Я не верю, что она пропала.
— Значит, я готов бороться за тебя даже... ценой своей жизни.
— А моей? Ты думаешь, он способен убить только тебя?
Мой взгляд застыл на ней. Неужели этот урод способен убить и девчонку? Ведь он считал её своей дочерью первые десять лет её жизни.
— Он тебя хочет выдать замуж? Говори, — стиснул я её плечи пальцами. Сердце рвало на куски из-за дикой ревности, хоть я и понимал, что Нина и сама этому не рада.
— Да.
— И ты согласилась?
— Да.
— Но почему? Ты ведь не его рабыня, ты ничего ему не должна!
— Потому что я хочу жить! — выпалила она сквозь слезы и оттолкнула мои руки. Снова уставилась невидящим взглядом в окно. — Он давно угрожает мне. Я не могу выбирать. Если я сбегу с тобой, он найдёт нас. И убьёт. Он слишком влиятельный. Убьёт нас обоих, а может, даже тебя одного в назидание мне. Я не переживу. Понимаешь ты? Я не имею права никого любить!
Она закрыла лицо руками и зарыдала. Горько, отчаянно, навзрыд. Так плачут обречённые. Да у меня самого в горле такой ком стоял, что еле держался, чтобы тоже не заплакать.
— Нина, — прижал я её к себе. — Мы что-нибудь обязательно придумаем, слышишь? Мы найдём выход.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, — проревела она, с силой отпихнув от себя меня. — Я не позволю вам страдать из-за меня! Я не хочу, чтобы он убил тебя. Ты не виноват ни в чем. Это только мой крест. Это наша семья, и наши проблемы.
— У нас с тобой проблемы общие. Я не отступлюсь! Я не дам тебе выйди замуж за какого-то старого хмыря на забаву папочке!
— А о своей матери ты подумал? — спросила Нина негромко.
Я замолчал. Нет, не подумал. А ведь она тоже в паутине этого хищника находится.
— Твои действия могут отразится и на ней. А как она переживёт, если мой отец нас с тобой живьем закопает, а?
Мы снова замолчали. Я пытался найти выход из ситуации и подобрать ещё какие-то слова. Но не мог. Лишь сжимал руль до белых костяшек пальцев. Ситуация в самом деде кажется безвыходной, хоть и говорят, что таких не бывает. Я готов рискнуть своей жизнью, но не жизнями моих любимых женщин — Нины и мамы.
— Отвези меня домой, Ярик, и забудь обо мне, — сказала тихо Нина. — Ты найдёшь себе другую, хорошую, которая не живёт в плену отчима. Я выйду замуж. Ты ничего не сможешь изменить. Я так решила. А ты... Я буду гордиться этими воспоминаниями. Я буду помнить, как... любила тебя. Ты лучшее, что случалось со мной. Но я не для тебя. Всегда так было. Мы обречены с самого начала. Я попросила тебя лишить меня девственности, чтобы ощутить вкус секса с молодым, горячим парнем. Ты мне нравился. Но я рассчитывала, что ты не влюбишься в меня, и бояться мне нечего. Я не собиралась подставлять тебя под удар и впутывать в это все... Но, к сожалению, не все в жизни зависит от наших желаний. Прошу тебя, ради своей матери, отступись. Будет много крови, поломанные жизни. Если я не выйду замуж, он все равно никогда меня не отпустит. Меня уже не спасти. Оставь это. Спаси хотя бы себя. И свою мать.
26.
НИНА.
Дома рыдала в подушку пока плохо не стало. Голова жутко болела, а слезы все никак не хотели останавливаться. Как отказаться от своей любви умышленно? У меня нет на это сил. Он каждый раз нежными словами заставляет меня пережить маленький ад. Никто не любил меня после смерти мамы. Никто. А Ярик любит. Ну где найти силу воли его прогнать от себя? Но я позволю ему сломать свою жизнь из-за меня, или вообще её потерять. Я буду страдать одна. Никто не должен отвечать за поступки отца. Пусть отрывается на мне, сколько хочет, только не на моих любимых людях.
Я всегда знала, что заводить друзей или, тем более, парня — опасно. Мой внешний вид должен был их отпугивать, и это работало. Я грустила по этому поводу не одну ночь у окна в обнимку с котом, но в глубине души я радовалась, что зато никого не подвергаю опасности. И вот теперь все перевернулось с ног на голову.
Вспомнила свои первые впечатления о Ярославе. Улыбнулась сама себе. Красивый яркий парень, звезда местных девчонок, любимец друзей, наглый и самодовольный болван. Но как же он мне понравился с первого взгляда! Я просто насмотрелся не могла. Он как герой любимого кинофильма, который можно пересматривать бесконечное множество раз и каждый раз восхищаться красотой, мужественностью и голосом героя. Его движениями. Его взглядами на мир. Всем. Потому что он идеал.
Ярик для меня столь же идеален, хотя я понимаю, что он просто человек, такой же грешный как и все. Просто потому что любимый. Но наглый тип вдруг оказался для меня самым настоящим принцем, тем, кого я ждала все свои восемнадцать лет. Парень — мечта. Я даже боялась подумать о том, что он когда-то обратит на меня внимание. Очень смущалась, когда он стал вдруг жить с нами в доме, когда Юлия решила выйти замуж за моего отца. Это было очень неожиданно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Каждый день я видела так близко этого красивого парня и в моей голове все сильнее зрел и прорастал план. Я не хотела замуж за Сергея. Это он, когда приезжал в гости к отцу, постоянно мазал по мне откровенным взглядами, хотя мне тогда было всего лет пятнадцать. Он ничего не делал, просто смотрел и разговаривал со мной, а ближе к совершеннолетию отец сказал, что его друг Сергей попросил моей руки, и отец согласился. Я должна стать его женой после исполнения восемнадцати лет и после возвращения крупного бизнесмена Сергея Прокопова из штатов, где он приумножил свой капитал и, конечно же, готов поделиться им с папой. За меня.
