— Нин, ты... — хрипло сказал он. — Не должна. Если не хочешь, то.... Чёрт...
Я сделала это — слизнула ее. Она так манила меня, что я не смогла остановиться. Солёная. Но не противная. Провела кончиком языка по головке. Какая гладкая... И приятная. Не было никаких мерзких ощущений, хотя раньше такой вид секса казался отборной гадостью. Наверное, если любишь, то человек весь любим и везде вкусный...
Я не знала, как правильно это делать, но каюсь — видела порно-ролики. Мне просто было интересно. И теперь я вспоминала, что там делали девушки, и пыталась повторить за ними. В роликах мужики стонали как сумасшедшие, может, и моему получится доставить удовольствие?
Обхватила рукой твердый ствол. Провела несколько раз рукой туда и обратно, туда и обратно. Ярик положил голову на подлокотник дивана и закрыл глаза.
— Тебе приятно? — спросила я, снова и снова проводя рукой вдоль горячего ствола.
— Конечно... Очень.
Я воодушевилась еще больше. Решилась обхватить его губами. Самый кончик осторожно погрузила в свой рот. Головка коснулась языка, и Ярик застонал. Ему нравится! Я стала действовать еще более решительно. Провела по стволу уже не рукой, а губами. Еще, еще и еще, помогая себе рукой удерживать его на месте. Ярику нравилось, очень нравилось. Он стонал от наслаждения, гладил меня по волосам и просил еще.
Я облизывала его языком, вбирала член как можно глубже, но с непривычки далеко протолкнуть не выходило, и я закашлялась. Яр открыл глаза.
— Прости... — виновато сказала я, когда кашель ушел. — Я просто... не умею.
— Хватит для первого раза, — поднял он меня с ковра, на который я опустилась во время процесса.
— Все было ужасно? — смущенно спросила я, ожидая самого худшего ответа.
— Нет, глупая, — улыбнулся он. — Ты была просто улет. И так меня возбудила, что теперь от меня не отвертишься.
Развернул меня к себе спиной и заставил встать на диван коленями. Прогнуться в спине ему навстречу. Ярик снял мои джинсы и трусики, коснулся моих нежных складок. Я выгнулась еще больше и издала стон. Там все давно уже влажно, я ужасно хотела его. Прямо здесь и сейчас хотела ощутить, как его член, который я целовала недавно, двигается во мне — влажный, горячий...
И он не заставил меня ждать. Поласкав меня еще и услышав мои стоны на грани, он вошел в меня. Начал с мягких и нежных движений, словно дразнил, но мои и его собственные стоны распалили его довольно быстро, и он стал набирать темп. Толчки стали глубокими, до предела. Я поняла, что скоро в животе произойдет взрыв, и стала сама вдруг двигаться. Подаваться вперед, насаживаясь на его член. Ярик остановился, давая двигаться мне так, как мне бы хотелось. Он протянул руку и залез под футболку, нашел сосок и принялся его терзать и крутить, пропускать между пальцев.
— Нина, ты... просто... — задыхался он от новых ощущений, так же, как и я.
Я двигалась очень быстро, стараясь заполучить свой оргазм, и ласка груди меня довела до него еще быстрее. Взрыв. Я выгнулась до передела и громко застонала, а Ярик подхватил мой темп и стал вбиваться в меня сам. Продлил мое удовольствие и получил оргазм сам.
— Нина... блин... — пытался он отдышаться, целуя мою спину и сжимая мои ягодицы. — Это просто... Я тебя обожаю!
29.
После бурных ласк Ярик уснул. Хоть он и говорил, что никуда не отпустит меня, и даже запер дверь, которая не открывается без ключа, но я все равно уйду. Пока он спал, я осторожно сняла его руку с моей талии и подняла с пола одежду. В ванной комнате оделась и вышла в коридор. Пришлось проверить карманы Яра в поисках ключей, и в одном из них действительно их нашла.
Бросила взгляд на спящего парня и грустно улыбнулась. Не исключено, что я вижу его в последний раз. Снова набежали слезы. Но не время рыдать и проявлять слабость. Мне необходимо вернуться домой, чтобы не вызвать гнев и подозрений отца. Прикрыла дверь в комнату, чтобы Ярик не проснулся, когда щелкнет замок, и отперла дверь. Ключи вернула на место, а входную дверь просто прикрыла так, чтобы не было заметно, что она открыта.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Уже в подъезде вызвала такси и уехала домой. Едва переступила порог дома, как подъехала чёрная машина отца. Сердце ухнуло в пятки — боже, чуть не опоздала. Если бы вернулась на пять минут позже, вопросов и наказания было бы не избежать.
— Добрый вечер, — сказал он мне, когда вошёл в гостиную.
Я сидела на диване, делая вид, что ищу передачу на плазме, подперев подбородок рукой. Надеюсь, скучающий вид мне удалось отыграть отлично, хотя ещё минуту назад я остервенело снимала кроссовки и куртку.
— Добрый вечер, — подняла я взгляд на него.
Сразу в душу закрались недобрые подозрения. Если отец со мной поздоровался, значит, ему что-то от меня нужно. Просто так он на меня даже не взглянет.
— Была в больнице у Юлии? — спросил он, ослабив галстук, и налил из графина воды в стакан.
Значит, он продолжает слежку за мной. Даже с учётом, что я передвигаюсь пока на такси, он знает, где я была. Игра очень опасна, Ярик. Жаль, что ты до конца этого не осознаёшь. Мы бегаем по лезвию ножа...
— Да, — ответила я, стараясь тщательно скрыть волнение. — Хотела проведать, как она.
— И как она? — продолжил спрашивать отец
— Получше, — пожала я плечами. — Ей поставили капельницы. Кровотечение остановили. Ребёнок умер, если тебя интересует это.
Отец хмыкнул. Сыграть роль, будто его в самом деле интересует состояние жены, до которого он сам её же и довёл, у него не вышло.
— Понятно, — сказал он абсолютно равнодушно. Ему совсем не жаль. От этой мысли в горле зачесалось от вновь подступающих слез. Как можно быть таким бездушным иродом?! — Что рассказали врачам? И полиции.
Так вот, что его волновало больше всего! Конечно, репутация превыше всего. Его интересует, сдали ли мы его ли нет. И придётся ли снова кого-то за это избивать.
— Не волнуйся, пап, — ответила я, переборов слезы. — Мы сказали, что Юля упала с лестницы. Тебя не упоминали.
Он вдруг подошёл ближе и резко ухватил меня за горло. Заглянул в глаза. Меня сразу же заполнил до краёв страх. Ну, что я опять не так сделала? Господи, как же я его боюсь! Как же я его ненавижу! Ярик сказал, что с удовольствием бы пристрелил его. Да я и сама уже готова это сделать — пойти на грех, на душегубство. Хотя в данном случае — это спасение мира от страшной и бесчеловечной твари.
— Уверена, что ни ты, ни твоя мачеха не сказали ничего лишнего? — прошипел он мне в лицо, обжигая кожу мерзким дыханием.
— Пап, — дрожащими пальцами я вцепилась в его руку. — Мы все сказали, как тебе нужно. Правда.
Он отпустил меня. Машинально провела рукой по шее там, где все ещё осталось ощущение крепкого захвата. Как же это страшно....
— Вот и умницы. Наказывать вас снова не очень хочется.
Я промолчала и опустила глаза в пол. Кажется, на этот раз нас обеих пронесло. Но что будет дальше? Что будет, когда не пронесёт, как Юлию вчера?
— Почему на учёбу не ездила? — спросил он лениво, заглядывая в холодильник в поисках еды.
— У меня нос разбит, — ответила я.
— А, — поднял он вверх брови. Только что не засмеялся. — Точно. Посиди пока дома, недельку. Я тебе сделаю справку.
— Спасибо, пап.
Как благородно, черт возьми! Конечно, он не хочет, чтобы я в таком виде появлялась на людях. Всем сразу в голову придёт, что меня избивает отец. А ему этого, конечно же, не надо. Это подмочит репутацию.
Репутация.
Самое ценное для моего отца. Как бы это использовать против него? Есть у меня одна идея. Но страшно. Если ничего не выйдет, я — труп. Живой труп, закопанный в лесу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Раз этот щенок ушёл наконец из моего дома, тебя снова будет возить в университет водитель.
Ещё больше контроля. Теперь я точно не смогу никуда уехать, только в университет и обратно. Петля на шее затягивается все уже. Я кивнула в ответ, показывая, что слышу. Всё равно моё мнение тут мало будет учитываться.
