подобный случай рассматривался специально созданным для этих целей отделом тайной канцелярии.
Выспаться у меня всё же не получилось.
Сначала позвонил Гриша, удостоверился, что я жив и здоров, и сообщил последние новости из жизни Рода, в том числе про возню вокруг меня и Софьи Толоконниковой. По его словам кто-то активно тормозил дело в тайной канцелярии, но кто этот таинственный благодетель, оставалось загадкой. Мне на ум приходила только одна фамилия.
Также наметились сдвиги и с моим наследством от прабабки. Гриша нашёл адвоката, который согласился вести это дело, и просил разрешения оплатить выставленный ему счёт.
Ещё через полчаса в комнату вломился Темников. Он был уже весь при параде, чистый, выглаженный и вкуснопахнущий. Обязательно попрошу Гришу приобрести что-нибудь из последних новинок парфюма, те, что остались от прошлого Паши мне не нравились.
– В общем слушай, мой нюхач выяснил, кто ищет исполнителя. Какой-то барон, Пустоделов, не слышал даже о таком. Наверное, тоже не настоящий или не из местных. Он сейчас на другом конце города остановился. Снимает дешёвый номер в дешёвой гостинице.
– Значит не барон. Или долги отрабатывает, – предположил я.
Таких мне ещё не хватало. Из всех самых опасных людей в мире, самый опасный тот, кто имеет перед кем-то обязательства и большую семью. Ради безопасности близких он перегрызёт глотку самому дьяволу, и его мало что остановит.
– Я тоже так думал, но что-то мне подсказывает, что он просто подсадной. Не зря же о нём все прознали. Был бы настоящим бароном, скорей бы всего, так не светился, а вполне возможно, исполнил бы заказ сам. Сумма-то немаленькая.
– Ладно, разберёмся, что это за птица.
– Тогда собирайся. Демидов сказал, ты на особых условиях здесь, так что тебе и машину выпрашивать.
– Даже так! Показывай куда идти.
Всего на стоянке базы защитников было три вида броневиков. Большие, размером с грузовик, средние, предназначенные для большей манёвренности на пересечённой местности, и малые, способный разместить в себе восемь человек личного состава и полтонны груза.
Барон по опыту предложил третий вариант, который меня полностью устроил. Вместе с нами в город отправились и три клановца, приставленных Демидовым в моё распоряжение, как старшему по званию.
Гостиницу в которой остановился Пустоделов мы нашли сразу. Типичный рассадник клещей, коих в этом районе было немного. Всего несколько сотенных бумажек осведомителю и ты даже знаешь, как человек выглядит, во что одет и каким кремом начищена его обувь. Этот, кстати, пользовался самым дешёвым, из тех, после которых кожа со временем коробится и покрывается характерными разводами.
Уже находясь в самой гостинице, Темникову пришло сообщение, что некто Пустоделов забронировал в одном из ресторанов столик и сделал весьма солидный заказ. Кажется, наша птичка прокололась. Пришла праздновать закрытие своей сделки. Ну что ж, пора познакомиться поближе.
Ресторан и в самом деле оказался простеньким. Десять столов, два официанта и один запыхавшийся управляющий. Уютом здесь и не попахивало. В таком даже свадьбу не закатишь, засмеют. Единственное, что придавало этому месту шарма, были скрипач и саксофонист, поочередно сменяющие друг друга на протяжении всего вечера. Играли они, кстати, неплохо, я даже на какое-то время выпал из реальности, с головой погрузившись в воспоминания.
– Скажи-ка Тёма, что ты думаешь о Шуйской? – очнулся я, когда мелодия прекратилась и в зале наступила тишина.
Сразу по приезду мы заняли самую дальнюю кабинку в зале ресторана, и в ожидании Пустоделова, заказали по чашечке паршивого кофе. Красота!
– Ты серьёзно?
– Я что-то не то спросил?
– Да о ней каждый клановец на нашей базе мечтает. Не видел, как парни в кучки сбиваются и хотят за ней, как цыплята.
– Ну это они, а ты сам-то как?
– Не, мне больше рыженькие нравятся, – уклончиво ответил Темников. – Что поярче люблю, и чтоб простынь обязательно атласная. Белая.
– А кто нибудь у неё есть?
Темников посмотрел на меня косо и поцокал языком.
– Она ж на ваш Род работает. В смысле… Ну ты понял. Сам у неё и спроси.
– Значит одна, потому такая и злобная.
– Да, – одновременно проговорили мы.
В этот момент у Артёма зазвонил телефон и он отвлёкся на разговор.
«Ах же ж сукин сын! Пять трактатов за раз!» – тишину в голове разорвал голос Сигбаурда. – «Не хочешь спросить чем я занимался?»
«Мне сейчас некогда, старый. Нас хотят убить и возможно в этот самый момент мы находимся на прицеле».
«Ужас какой, кстати, моё прекрасное ментальное тело просто трясёт от наслаждения! Такого прилива сил я не испытывал много лет. Гульгамот тоже поправился. Вырос, зараза, почти в два раза. Скоро нам здесь будет тесно».
«Как подыщу для тебя подходящее тело, обязательно проведу ритуал. Хм. А что если…»
«Только попробуй! Запихнёшь меня в тело какой-нибудь девки и я…»
– Грозин, он здесь. Выходим, – бросив трубку, проговорил Темников.
Из кабинки мы вышли в тот момент, когда в главный зал вошли двое. Первого никто из нас не знал, а вот второй, судя по описанию, был Пустоделовым. Долговязый парень, в светло-бежевом костюме и замызганных серых туфлях.
Он подозрительно окинул взглядом зал и уставился прямо на меня. Сука! Ну надо же так!
С места мы сорвались одновременно, но посостязаться в скорости у нас так и не вышло.
Темников сразу ушёл в отрыв, а я, запнувшись об не пойми откуда взявшегося засранца в клетчатой жилетке, едва не растянулся на мокром от разлитого алкоголя полу. Твою ж мать! Куда ты прёшь, лобок на ножках?
Я чертыхнулся и уже собрался было бежать дальше, как парень развернулся и крикнул мне в ответ.
– Смотри куда говноступами своими шагаешь, безродный!
Я с самой, что ни на есть, добродушной улыбкой развернулся и одарил наглеца таким взглядом, от которого тот интуитивно попятился. Играющая на фоне скрипка замолкла, а внимание всех присутствующих обратилось на нас.
– Повтори, что ты сказал? Я не расслышал.
– Научись для начала манерам, чтоб знать, как к высокородным обращаться, – плешивый немного наклонился и, скаля торчащими вперёд зубами, медленно произнёс по слогам. – Все-го хо-ро-ше-го! Чернь!
Э! Это ж мой конёк, юродивый! Непорядок, придётся вас научить уму-разуму, мил человек.
Я схватил недоумка за шкирку так, что тот повис на моей руке, как тряпка на ветру, и рывком подтянул к себе. Какой же ты жалкий, пирожочек ты бабушкин! Такому даже пинка дать, нога не поднимется. Что
