Мимо лагеря новичков и берлоги Сидоровича наш железный конек-горбунок промчался, не сбавляя хода и распугав нескольких слепых псов, выбравшихся к стоянке после выброса в надежде поживиться свежатинкой. Свора собак бросилась врассыпную, а один из щенков угодил под «колеса» и был изувечен воздушными струями. Бродяги с интересом наблюдали за нами, прожаривая очередную порцию хлеба на костре и отложив в сторону гитару. Сразу видно: молодняк, непуганые толком. Я бы на их месте, завидев армейскую технику, свалил бы в дефиле между дорогой и развалинами на пригорке от греха подальше. Мало ли, вздумается еще солдафонам пульнуть по нелегалам от скуки…
После короткой остановки на окраине Свалки, во время которой нас даже не выпустили размять ноги, водитель увел машину с объезженной дороги и взял курс на Янтарь напрямки, через нехоженую холмистую местность, кишащую озверевшими после очередного катаклизма мутантами и наполненную целыми гроздьями новоиспеченных аномалий.
С непривычки я поежился, глядя, как машина ухнула вниз с насыпи и плавно заскользила над пересеченной местностью. Здесь на каждом шагу неосмотрительных путников ждали очень неприятные сюрпризы в виде гравитационных плешей и разломов, искореженных «каруселями» деревьев, луж «киселя» и просто заполненных зараженной водой котлованов, выбраться из которых не представлялось возможным без специального снаряжения.
«Ураган» лавировал среди всего этого смертельного месива с грацией тигра, вышедшего на охоту. Мягко проседая в низинах, машина с урчанием взбиралась на возвышенности и, безупречно слушаясь руля, огибала опасные районы с искрящими «Электрами» и тщательно втрамбованными в почву пятачками с кроваво-костяным фаршем посередке.
Зрелище и впрямь завораживало.
— Что тебе сказал Доктор? — спросил Гост.
Я оторвал взгляд от туманного пейзажа. Негромко ответил:
— Сказал, что не знает, как пользоваться «бумерангом».
Зеленый и Дрой тоже навострили уши. Еще бы — им-то в голову не пришло посоветоваться с Болотным Эскулапом.
— И все? — уточнил Гост.
— И все.
Он помолчал, пристально глядя на меня. Мы сидели довольно близко друг от друга, и я видел, как в его глазах прыгают блики от ветрового стекла катера, делая их выражение каким-то размытым.
Гост мне не поверил. И правильно сделал.
Но я сейчас не мог сказать ему большего, слишком много было вокруг чужих ушей. Даже с Дроем и Зеленым я пока не мог поделиться всей той скудной информацией, которую подкинул Доктор, что уж говорить о «чистонебовцах». К тому же ничего конкретного я в общем-то и не знал — так, недомолвки про судьбу да правильный выбор…
Транспорт сильно качнуло. Оборудование, сваленное в кучу на полу, поехало прямо на меня, и тяжелый аккумулятор ударил ребром по больной ноге. Я взвыл и матюгнулся, ухватившись за лодыжку. Чернокожему полковнику, сидящему в штурманском кресле, слетевшие с крепления наушники звезданули по лбу, и он тоже нелицеприятно высказался о предках водителя.
Рулевой крутанул баранку, но тряска не прекратилась. «Ураган» еще несколько раз подбросило и повело в сторону. Гул двигателя усилился, из-под днища вылетели ошметки влажного дерна, и катер начал заваливаться набок. Пассажиры ухватились за поручни, чтобы не падать друг на друга. Возможно, суматоху стоило использовать для того, чтобы завладеть «нейротрясами», находившимися у Романа и Латы, но облеванный тельник Дроя и воспоминания о чудовищной головной боли уберегли меня от скоропалительных решений.
Водитель врубил форсаж. Сиденье под задницей дрогнуло. Я крепче сжал ладонью поручень: машину все сильнее влекло юзом и сносило в глубокий распадок, по дну которого бежал ручеек.
Очень неправильный ручеек ярко-оранжевого цвета.
— Берегись, остолоп! — заорал я. — «Разлом»!
Водила на мой вопль никак не отреагировал, и я начал сомневаться в его адекватности. Наш транспорт с катастрофической скоростью приближался к аномалии, которая могла превратить любой предмет в уголек почище «жарки». Термальный выброс сжигал все, что попадало в поле активности «разлома», за считанные секунды.
Года три назад я видал, как нерасторопный отмычка сверзился в такой вот овражек, где в нагромождении крупных камней вился тонкий оранжевый ручеек. Пыхнуло тогда знатно! Огненные струи выстрелили метров на пять вверх, опалили ближайшие ветки на деревьях и на мгновение превратили прохладный пасмурный вечер в знойный день. Бедолага сгорел, даже не долетев до дна.
— Испепелит же, — как-то беспомощно пробормотал я, глядя, как приближается подсвеченное мерцающим пламенем русло «разлома».
— Заткнись ты, паникер, — отмахнулся Роман. — Пиковая температура вспышки не выше двух тысяч по Цельсию. Броня «Урагана» держит такой нагрев в течение минуты.
— Козырно, — хмыкнул Зеленый. — Чего ж тогда не отправиться на этом броненосце прямо к артефакту?
— Умный? — резко обернулся негр.
— По мере взросления сам себе дивлюсь. — Зеленый прищурил и так заплывший от фингала глаз, продолжая следить за нашим нисхождением к аномалии.
— Думаешь, мы бы с вами возились, если б катер мог проехать к местонахождению «бумерангов»?
— Ну-у… Кто вас знает.
— Слишком ты высокого мнения о себе, сталкер.
— Меня зовут Зеленый.
— Хоть сиреневый.
Правый борт «Урагана» плавно приблизился к зоне действия «разлома», и тут произошло то, чего никто не ожидал. Ни сосредоточенный водитель, ни «чистонебовцы», ни морщинистый мужик в потрепанном комбинезоне, которого нам так и не представили…
Катер остановился. Резко, будто врезался в невидимую преграду.
Те, кто сидел возле левого борта, слетели со своих кресел и вписались в правую стенку, подмяв под себя остальных. На месте остался только пристегнутый ремнем водитель и Дрой, которого Лата предусмотрительно приковала наручниками к поручню.
Я больно треснулся ребрами о шлем «чистонебовца» и на какое-то время лишился дыхания. Когда радужные пятна перестали скакать перед глазами, а воздух снова стал поступать в легкие, мне показалось, будто шум аэронагнетателей усилился, хотя движок и так работал на пределе.
Первым делом я с силой оттолкнулся от Анатолия, к которому меня припечатала инерция, и заглянул в кабину, дабы выяснить, что же произошло…
Вы когда-нибудь видели бледного негра? Вот и я до этого момента тоже не видел. Я вообще не думал, что негры умеют бледнеть. Умеют, братцы. И выглядит это жутковато, прямо скажем.
Полковник сидел, не шевелясь, и таращился куда-то вверх. Водила тоже замер, вцепившись в руль так, что аж костяшки пальцев побелели. Катер продолжал балансировать у самой границы аномалии, словно его что-то удерживало. И это была явно не собственная тяга.
— Эй, — позвал я, — Роман!
Негр вздрогнул, будто его иголкой ткнули, и обернулся. От его шального взгляда мне сделалось дюже не по себе.
— Ты чего там увидал?
— Тормознуло, — тупо произнес афроамериканец.
— Чего тормознуло? Зацепились, что ль…
Фразу я закончить не успел. Сверху по кабине бабахнуло так, словно на катер сбросили экскаватор. Даже высокопрочная броня слегка прогнулась от зверского удара. С вдавленного внутрь потолка сыпанули искры, тяжелые наушники вновь сверзились на полковника, а водитель инстинктивно вжался в кресло, делаясь похожим на ребенка, которому большие дяди дали порулить боевой машиной.
От дикого скрежета, доносившегося сверху, не спасала даже звукоизоляция. Создавалось впечатление, что нашу многотонную скорлупку собираются раскрыть веером.
А через мгновение я понял, что остановило сползающий в распадок «Ураган» и вероломно устроилось на кабине. Точнее — кто.
Морда псевдогиганта, свесившегося с крыши, заслонила собой полнеба. Я рефлекторно отпрянул в глубь отсека, снеся с ног Зеленого, стоявшего за спиной. Он, в свою очередь, завалил одного из «чистонебовцев» и чуть не врезался в успевшую сместиться Дату. Посреди прохода образовалась настоящая «регбийская» свалка, барахтаясь на вершине которой я продолжал зачарованно глядеть на чудовище, редкое даже для богатой на выдумки Зоны.
Псевдогиганты сами по себе огромны. А эта особь, наверное, являлась одной из наиболее крупных в своем виде: уродливая башка с перекошенным ртом, полным слизи, и линзовидными глазищами-блюдцами была — навскидку — метра полтора в диаметре.
Мутант играючи остановил катер, не дав нам съехать в «разлом», запрыгнул на крышу и, видимо, намеревался поживиться содержимым большой консервы, которую судьба нежданно подбросила на территорию его обитания. Если б «Ураган» проехал по склону еще капельку, то аномалия разрядилась бы, спалив все в радиусе метров десяти, включая прожорливую тварь. Но псевдогигант интуитивно предугадал такое развитие событий и не позволил катеру войти в зону активности оранжевого ручейка.
