В ответ тоже раздался свист, и все окружавшие поле поняли, что сейчас произойдет. Лорд Руд, хоть и был озадачен тем, как все повернулось, ни на секунду не потерял самообладания. Он безжалостно решил пожертвовать искалеченным Суудом, чтобы расправиться с пленником, знавшим слишком много. Там, где по замыслу должен был остаться на верную смерть один обнаженный человек, сейчас кружились двое. Но смерть уже витала над ними, до ее удара оставалось совсем немного. Что ж, может быть, это и к лучшему. Сууд был легендарной личностью в У-Сиппаре, и если бы весть о его поражении какой-то сверхъестественной силой разнеслась в округе, это могло бы породить ненужные волнения. Пусть он умрет, — сразу же, привычным путем — тогда все предшествовавшее скоро забудется.
Кинкар не сразу понял, что происходит, но через несколько секунд осознал все до конца. Невозможно было спутать ни с чем крик морода, увидевшего мясо — пусть еще живое и движущееся, но все равно мясо для его голодной утробы. До него дошло, какая смерть ему уготована. Даже если бы руки его были свободны, даже если бы у него был меч — он бы все равно долго не продержался. Противостоять хорошо обученному мороду может только вооруженный всадник, причем непременно с плащом. И то его шансы выиграть эту схватку невелики. А против стаи мородов бессилен даже верховой. Он превратится в груду дочиста обглоданных костей раньше, чем кровь его успеет скатиться на землю.
Сууд ослеп, оглох, он не видел ничего, кроме Кинкара. Вся его боль, весь его испуг перешли в одно желание — желание убить, но сначала схватить, навалившись на Кинкара своей огромной тушей. Но, поскольку великан инстинктивно пытался пустить в ход руки, Кинкар вновь и вновь ускользал от него. Гигант громко кричал что-то нечленораздельное, это был наполовину крик боли, наполовину вопль безумной ярости от того, что ему никак не удавалось схватить свою жертву.
Наверное, именно поэтому мороды сначала набросились на него. Казалось бы, запах свежей крови, исходивший от пореза на плече Кинкара, должен был привлечь их к нему. Однако сначала хищники принялись за Сууда.
Крик гиганта вновь перешел в вопль. Видимо, лишь отчасти сознавая, что ему пришел конец, он пытался хоть как-то защититься от тварей, рвавших его мясо. Сначала он просто попробовал сбросить их, чтобы они не мешали ему преследовать Кинкара. Потом, видно, в нем пробудилось чувство самосохранения, он бешено замахал руками, но было поздно, лицо его уже превратилось в сплошное кровавое месиво.
Кинкар попятился от этого ужасного места, но споткнулся о какую-то кочку и упал на спину. Своим падением он привлек к себе нескольких мородов, и они кинулись на него. Когти вонзились в руку, перед глазами замаячил страшный клюв, и он не смог сдержать рвавшийся из горла вопль ужаса и отвращения.
Но клюв не нанес удара; когти, хоть и были остры, не оставили глубоких ран. Раздалось шипение голодного разозленного морода, и сидевшая на нем птица ударила клювом кого-то из своих сородичей, пытавшегося урвать от ее добычи.
— Воркен!
Она зачирикала, откликаясь на свое имя. Воркен, отправившаяся на поиски друга в брачный сезон, нашла его. Но где — в боевой стае У-Сиппара! И, зная Воркен, Кинкар не сомневался, что она немедленно захватила главенствующее положение среди своих соплеменников. Теперь оставалось только Циму выбежать на поле своей ровной рысью — и готов сюжет для менестреля.
Но не Цим вытащил Кинкара с этого поля, от отвратительно копошащейся над чем-то красным кучи мородов. Над юношей завис флайтер Черных Властителей. Фальшивый лорд Диллан собственноручно втащил узника на летающую площадку, после чего направил ее к крепости.
ТАМ, ГДЕ СТОЯТ БАШНИ
Тихо шелестела чужая речь — Властители Неба держали совет. Про Кинкара, казалось, все забыли, и он стоял, прислонясь к колонне, а Воркен, крайне довольная собой, разгуливала по полу у ног хозяина, время от времени издавая гортанные звуки.
Спор меж тем продолжался. Сидя на скамье, лорд Руд рассерженно отвечал на вопросы, которые задавал ему расхаживавший взад и вперед по комнате лорд Диллан. Время от времени говоривший громко хлопал в ладоши, видимо, желая подчеркнуть особенно важную мысль. Чудесное спасение от отвратительной смерти повергло Кинкара в такой столбняк, что первое время он даже не пытался докопаться до причин поведения лорда Диллана. Сейчас, по отдельным жестам, по мрачному выражению лица лорда Руда, по возбуждению, владевшему лордом Дилланом, он догадался, что последний вытащил его с поля вопреки воле лорда Руда.
Как бы в подтверждение этим мыслям, лорд Диллан повернулся к брату спиной и приблизился к Кинкару.
— Ты что, заклинатель демонов, приятель? — спросил он, смерив юношу взглядом.
Кинкар покачал головой:
— Нет, я не прошел по Пути Троих, — ответил он, как будто находился на своем Горте.
О Трое! На него смотрело лицо, в котором он знал каждую черточку; казалось, он мог понимать мысли по выражению этого лица! Видеть его и осознавать, что оно не принадлежит человеку, которому так предан Кинкар, — от этого можно сойти с ума. Юноша чувствовал себя куда хуже, чем предполагал, рисуя себе в воображении такую встречу.
— Так значит, мы еще не истребили эту глупость! — лорд Диллан повернулся, обрушив поток сердитых восклицаний на лорда Руда. Тот вышел из состояния мрачного оцепенения и приблизился к брату.
— Этот человек пришел с гор, — сказал он по-гортиански. — Посмотри повнимательнее, Диллан. Он же не похож на жителя низин. Безусловно, его послала какая-нибудь шайка бродяг, чтобы шпионить за правителями этой страны. Его надо отдать на растерзание мородам…
— Ты что, идиот? На растерзание мородам?
Возмущение лорда Диллана не имело пределов. Кинкару даже показалось, что он готов броситься на своего брата с кулаками.
— После того, что он сделал с Суудом на глазах у всего города? Мы же потратили столько усилий, чтобы истребить эти пагубные суеверия. Ты что, не понимаешь, что слухи о сегодняшнем происшествии уже поползли по городу? А где слухи, там и преувеличения. Да через несколько дней вся страна опять покроется тайными алтарями, на наши головы опять посыплются проклятия от имени их идолов, а отсюда уже недалеко и до прямого мятежа! Мы должны вытащить из него все, что он знает, а затем превратить в грязного раба и в таком виде показать его народу. Он должен влачить жалкое существование, а не принимать мученическую смерть — неужели ты не в состоянии этого понять? Или, Руд, ты просто… — тут он снова перешел на свой язык. Братья свирепо смотрели друг на друга.
— Мы сами отвезем его туда, — объявил Диллан. — Нечего этим дикарям смотреть на то, что совершенно не предназначено для их глаз, и слушать всякие непотребства. Пошли сообщение, что мы вылетаем…
Лорд Руд выставил вперед нижнюю челюсть:
— Командуй лучше в другом месте, Диллан. А что если я не хочу сейчас покидать У-Сиппар? Ты же сам сказал, что эта сцена на поле, безусловно, может воспламенить мятеж. И я должен подавить любые искры бунта раньше, чем огонь распространится.
— Ну хорошо. Оставайся и туши свой огонь, хотя я думаю, что если бы правитель У-Сиппара держал город в руках как следует, то в его присутствии не было такой уж необходимости, — лорд Диллан издевательски усмехнулся. — Я возьму его с собой и допрошу…
Это, как легко себе представить, тоже отнюдь не понравилось лорду Руду.
— Это мой пленник, его захватили мои люди.
— Вне всякого сомнения. Но ты же не в состоянии был оценить, насколько важен этот пленник, пока тебя не ткнули в это мордой. А сейчас ты так сопротивляешься его передаче высшим властям, что я готов предположить наличие у тебя каких-то тайных причин желать его скорейшей смерти, — лорд Диллан вновь принялся изучать лицо Кинкара. — Что же это за страшная тайна, приятель, которую ты должен унести с собой в могилу? Очень интересно…
Он схватил пленника за плечо и подтащил к тому месту, куда падал свет. Лорд Диллан смотрел на него не отрываясь, и Кинкар чувствовал, что от этого взгляда исходит смертельная угроза.
— Я вдруг подумал о Великом Законе, Руд, — мягко сказал лорд Диллан. — Интересно, кто из нас его нарушал и сколько раз? Да, Великий Закон… Обычно результаты его нарушения становятся заметны очень быстро. Но, наверное, бывают и исключения. Как тебя зовут, приятель?
— Кинкар из Стира.
— Кинкар из Стира, — проговорил лорд Диллан. — Ну, это может значить все, что угодно. Что такое Стир, где он находится? Может, правильнее тебя называть Кинкар с’Руд?
Он угадал, хотя и не до конца. Наверно, по лицу Кинкара пробежала тень удивления, потому что Властитель тихо засмеялся?
— Ну вот, над этим тоже стоит подумать совету…
Лорд Руд взъярился:
