А ведь не секрет, что многие из применявшихся тысячелетиями ядохимикатов были ядами в полном смысле этого слова — и для вредителей полей и для человека. Земледелец постоянно имел дело с обоюдоострым оружием, сила которого могла при неосторожности обратиться против него самого.
Из сказанного вытекает основной принцип нашей работы, виден предмет главнейших наших забот. Уже очень многие препараты, утвердившиеся сейчас на полях страны, так же безвредны для человека, как, допустим, поваренная соль или одеколон. Но, конечно, остались в практике еще и такие вещества, обращение с которыми требует особой осторожности. Легко понять, как важно было бы заменить их препаратами безобидными.
Вот почему создание любого нового пестицида — всегда процесс тонкий, сложный, долгий, напоминающий поиск, который ведет опытный фармацевт, отыскивающий новое лекарство. Но разница здесь состоит в том, что больной принимает лекарство в течение немногих дней или в крайнем случае недель, а когда «заболевают» растения на пашнях, в садах, огородах, то срок приема ими «лекарства» исчисляется куда большими периодами. И это регулярное лечение должно пройти, совершенно не затронув здоровья самих людей. А это значит, что пестициду положено сохраняться в плодах лишь строго определенное время. Сработав с точностью часового механизма и выполнив свою задачу, они должны распроститься со своими смертоносными свойствами. В этом им «помогают» и биохимические процессы в растительном организме, и солнце, и дождь, и ветер…
Значит, мало создать новое соединение и выяснить его угнетающие функции по отношению к вредителям полей. Надо ответить еще на тысячи вопросов, связанных с характером и последствиями деятельности нового союзника, решить несчетное множество больших и малых проблем.
Кстати сказать, применение пестицидов особенно остро ставит вопрос о взаимной связи человека и природы. Природа жестоко мстит за неумелое, грубое вмешательство в ее дела, она карает неосторожного, смеется над недальновидным. Почти каждый акт в творческой, преобразующей деятельности человека вольно или невольно сдвигает равновесие, устанавливавшееся в природе веками. И очень трудно бывает наладить новый разумный порядок.
Здесь можно было бы припомнить историю, ставшую, пожалуй, хрестоматийной и случившуюся в свое время на острове Ямайка. Чтобы избавиться от ядовитых змей, в изобилии водившихся на острове, местные жители ввезли к себе птицу-секретаря. Вскоре число змей действительно резко уменьшилось, но зато на острове расплодились полевые крысы, которых раньше уничтожали змеи. Над плантациями сахарного тростника нависла угроза, и настолько серьезная, что вскоре на остров пожаловал новый гость — индийская мангуста. Ей предстояло избавить островитян от новой напасти. Избавила. Но, расплодившись невероятно, сама обратилась за пропитанием в сады, на плантации и поля и даже начала уничтожать домашнюю птицу, мелкий скот. Теперь пришлось воевать и с недавним союзником…
Рассказанная история к пестицидам прямого отношения не имеет. Но она подтверждает мысль, высказанную раньше — о необходимости разумного вмешательства в дела природы, — и еще раз говорит, что и нам, применяя новый ядохимикат, всегда приходится очень точно рассчитывать эффект его действия. Здесь может случиться, что яд, убивая насекомое или животное, освободит дорогу другим вредителям полей и садов. Или лишит пищи полезных птиц и насекомых…
Итак, в силу очень многих причин из тысяч веществ, синтезируемых в химических лабораториях, на поля попадают лишь единицы. Но даже у прошедших этот строгий отборочный конкурс срок жизни обычно недолог. Проходит 5-7-10 лет, и пестицид отзывают с поля брани. Сорняки, вредители, микроорганизмы успели к нему приспособиться, выработали защитные функции. Поэтому всегда приходится иметь в резерве новые вещества, чтобы ни на минуту не ослаблять атаки на полях.
Среди химических средств, с помощью которых человек защищает посевы от целой армады врагов, сегодня существует несколько четко выраженных групп с направленным действием. Фунгициды воюют с микроорганизмами, инсектициды убивают насекомых, гербициды взяли на прицел буйное племя сорняков.
Плодовитость и аппетит сорных растений вошли в поговорку. Скромники васильки, поселившиеся в посевах, за лето только на одном гектаре отнимают у злаков 65 килограммов азота, 25 килограммов фосфора, 98 килограммов калия. Эту сумму ценных веществ, которую по питательности можно приравнять к полутонне удобрений, васильки жадно и проворно высасывают из почвы. Оставьте такого прожорливого едока на поле, и удобрения, отданные посевам, попадут в его рот.
Гербициды помогают избавиться от непрошеного соседства. Они уничтожают сорняки. Но яд не минует и самих посевов. Что же будет с ними?
Да ровным счетом ничего! Гербициды — оружие с оптическим прицелом. Губительно действуют они только на сорняки. Попадая же на полезное растение, активное начало ядохимиката нейтрализуется, и злак остается неповрежденным. Одинаково ли действует один и тот же гербицид на все посевы? Нет. Среди гербицидов есть, если можно так выразиться, вещества-специалисты и вещества-универсалы.
Среди «специалистов» вы найдете защитников отдельных культур. Вот, например, симазин. Он защищает от сорняков посевы кукурузы. Попробовали применить симазин на полях — и урожай кукурузного зерна сразу вырос на 5–6 центнеров с гектара. А зеленой массы получили почти на 80 центнеров больше.
У других культур тоже должны быть свои персональные защитники. И сложность и увлекательность задачи, стоящей перед химиками, заключается в том, что надо найти, синтезировать именно то единственное вещество, которое возьмет на себя задачу охранять посев той или иной культуры, сумеет безошибочно ориентироваться среди растений на поле, точно выбирая цель, указанную ему человеком.
Десятки, сотни опытов чередой сменяют друг друга в лабораториях, на опытных делянках, пока исследователь не убедится в точности своего выбора и не рекомендует новый препарат для химической прополки полей.
Но случается, что на многих километрах земли не нужно ограничивать действие яда. Заросло ли железнодорожное полотно травой, надо ли очистить от сорняков поле аэродрома или высохший водоем — в этих случаях вступает в ход армия гербицидов-универсалов. Подобно исполинской косе, они за несколько часов расправляются с сорняками, проделывая работу, на которую раньше у человека ушли бы дни, а может, и недели.
Химия становится на защиту урожая с того момента, когда подходит время сева. И эту службу она несет неусыпно: и при протравке семян, и в пору, когда над землей вскидываются первые нежные проростки, и в дни, когда колос наливается тяжелым зерном, и, наконец, тогда, когда собранный урожай приходит на элеваторы и в амбары…
