Из записных книжек Алистера Моппера
16 октября 1913. Сегодня я не выдержал. Мы в самом деле серьёзно поссорились, и я сказал ему, что знаю, кто повесил Райхмана. Он и бровью не повёл.
— В его записке ясно сказано, что в своей смерти виновен он сам, — холодно ответил Мирослав. Я взорвался.
— Потому что ты заставил его написать это! Можно подумать, я тебя не знаю!
— Он напросился на это, — сказал Мирослав. — Подлость есть подлость.
Чувствуя себя вымотанным, я рухнул в кресло и в отчаянии спросил:
— Но почему — почему на муаровой ленте? Мирослав прислонился к дверному косяку, и усмешка тронула его толстые губы.
— Должна же быть к нему какая-то справедливость. Всё-таки он был первоклассный портной.
Продолжение записей Ингрид Штайн
19 октября 1913, 15.12 Я разведала обстановку и выяснила, что в пустой дом можно пробраться через подвальное окно и что он не занят ни бродягами, ни цыганами. Из чердачного окошка хорошо видна не только дверь Эминовича, но и окно его, по видимости, кабинета. Если он будет в комнате, я смогу увидеть, что он делает.
20 октября 1913, 9.10 Сейчас я нахожусь на чердаке, куда поднялась четверть часа назад. С собой у меня саквояж, в котором лежат два пледа, свёрток с бутербродами, бутылка воды, вата и одеколон для гигиенических нужд и, главное, большой морской бинокль. Я собираюсь провести здесь сутки. Надеюсь, за это время я выясню, что за Эминович здесь живёт, почему он скрывает своё место жительства и почему он вообще поселился в этой дыре.
20 октября 1913, 20.53. Удача! Только что я видела его. Ошибиться невозможно, несмотря на то, что солнце уже село: я смогла разглядеть невысокую сухощавую фигуру и гриву тёмных волос, раздуваемых ветром. Он вышел из дома и направился вверх по улице в сторону Лондонского моста.
20 октября 1913, 23.04. Эминович вернулся, причём не один. С ним ещё кто-то, и я ясно вижу по силуэту, что это мужчина. К сожалению, погода облачная, свет луны едва пробивается сквозь муть, и я не могу видеть ни возраста, ни сословия человека, вошедшего с ним в дом.
Собственно говоря, в том, что я видела, нет ничего противозаконного. Любой человек имеет право приглашать к себе в дом кого заблагорассудится…
Я надеялась, что гость войдёт в кабинет, но надежды не оправдались. Я не могу видеть никого из вошедших. В кухне свет не горит. Окна гостиной и столовой отсюда не видны.
Новая мысль. Эминович — содомит. Он не англичанин, но английский порок существует во всех странах. Это объясняет его скрытность и то, почему он привёл к себе этого человека поздно в ночи. Говорят, английское слово buggar[20] происходит от Bulgar.[21] NB: выяснить, насколько гомосексуализм распространён на Балканах.
21 октября 1913, 2.33 утра. Сейчас этот человек вышел из дома Эминовича. Небо очистилось от туч, луна светит в полную силу, и я смогла наконец рассмотреть его. Это был юноша пролетарского вида, нечёсаный и плохо одетый, левая рука перевязана (бинт ярко белел в лунном свете). Он пошатывался на ходу — должно быть, был пьян. Кажется, я на верном пути. Он по дешёвке заманивает молодых людей в свою берлогу ради любовных утех.
21 октября 1913, 7.25 утра. Я поспала немного для восстановления сил и теперь покидаю своё убежище. Эминович сейчас, скорее всего, спит и не проснётся в ближайшие час-полтора, раз он предавался разврату до половины третьего. Поэтому я рискнула подойти к дому и обследовать крыльцо. Я надеялась увидеть следы, и я их нашла, но нечёткие — смазанные отпечатки грубых матросских ботинок. Их, несомненно, оставил ночной гость. Но обнаружилось и нечто неожиданное для меня — несколько пятнышек крови. Я ручаюсь, что их не было перед тем.
Неужели Эминович ранил его? Но шума драки не было. Или он был ранен, когда пришёл к Эминовичу? Может быть, Эминович привёл его к себе домой, чтобы оказать ему медицинскую помощь (перевязанная рука!)? Но зачем он тогда отпустил его в ночи, не оставив у себя заночевать? Мне нужно разузнать всё до конца.
22 октября 1913. Ситуация крайне двусмысленная. Я не могу донести на него в полицию, пока не узнаю ничего точно.
1) Причастен ли он к смерти Айзека Райхмана? (Велика вероятность, что это так.)
2) С ним или не с ним встречалась Дороти Уэст до своего помешательства? В какой именно момент и отчего она лишилась рассудка?
3) Склонность его к циничным шуткам, в которых фигурируют картинки с пытками (Мэтью Арчер, Имре Микеш) — надо прояснить.
4) Почему он живёт в трущобах и скрывает свой адрес?
5) Что делал у него поздно ночью молодой докер с перевязанной рукой?
6 и последнее) М/б он не содомит, а психопат — садомазохист. В любом случае я не смогу узнать ничего больше, если не сумею пробраться в его дом. Я позаимствую методику у Джонатана Степлса.
22 октября 1913, позже. Я купила гвоздодёр, чтобы вынуть две доски снизу из заколоченного окна. Мне нужно сделать это тогда, когда Эминовича не будет дома. Сегодня я как следует отдохну, а завтра засяду в своём убежище на весь день и дождусь, когда он уйдёт.
23 октября 1913, 16.36. Несказанное везение! Он покинул дом, когда было ещё светло — в половине пятого пополудни. Судя по тому, как тщательно он оделся, он вернётся не скоро. Думаю, у меня есть по меньшей мере пара часов — а может, и больше, но мне больше не надо.
23 октября 1913, 17.10. Чтобы отодрать доски от заколоченного окна, больших усилий не потребовалось. Перед этим я проверила, нет ли в доме этой проклятой старухи, что открыла мне в прошлый раз, — но нет, на стук никто не вышел. Итак, я вынула доски и пролезла в кухню.
Кухней, по-видимому, давно не пользовались — она имеет запущенный и неприбранный вид. Возможно, он обедает в ресторане. Так или иначе, моей стратегической целью является его кабинет, и я поднялась по лестнице наверх.
Ни одна дверь внутри дома не заперта; кабинет — не исключение, но вид у него столь же странный и непривлекательный, как у кухни. Там грязно, стены обшарпаны, мебели мало, и вся она старая и неподходящая друг к другу: засаленный вытертый диван, стеллаж с книгами, ужасный письменный стол и стул полувековой древности — вот и всё. На полу стоял чемодан с остальными книгами. Большинство книг иностранные и напечатаны кириллицей; я заметила среди них достаточно много ценных старинных изданий. Они носят довольно специфический характер: в двух из пяти просмотренных мною книг обнаружились миниатюры весьма жестокого содержания. Впрочем, я не понимаю языка, на котором написаны эти книги.
Подробная опись того, что обнаружилось в ящиках стола М. Эминовича
Верхний ящик:
1) пачка чистой бумаги хорошего качества;
2) 4 карандаша, из них 3 очиненных;
3) чернила фиолетовые, английского производства;
4) ручка и коробочка стальных перьев;
5) два письма на имя Джорджии Томсон, проживающей по этому адресу (вероятно, это и есть старуха, с которой я столкнулась тогда); адрес отправителя не читается — он написан кириллицей;
6) экземпляр «Мирослава боярина» с дарственной надписью А. Моппера. Так!
Нижний ящик:
1) сумма в 150 фунтов десятифунтовыми банкнотами;
2) очень большое количество золотых соверенов (затрудняюсь пересчитать; оцениваю в две сотни как минимум);
3) 6 ювелирных украшений старинной работы и явно огромной ценности — 2 ожерелья, 3 перстня и 1 брошь или пряжка.
Денег у этого субъекта изрядное количество. А что, если бы он со мной ими поделился? Кража — дело недостойное немецкой студентки, но ведь есть и другие способы, о которых не грех подумать. Всё равно полиция всё конфискует, когда придут его арестовывать; зачем мне безвозмездно обогащать британское государство?
Я ничего не возьму сейчас; я не воровка. Мне нужно обследовать остальные помещения.
17.34. Спальня. В спальне стоит огромная кровать под красным балдахином, однако нет свидетельств того, что здесь происходили сексуальные оргии. Вся остальная обстановка аскетична. Её составляют умывальный таз на табурете и кувшин с водой на полу; на подоконнике я увидела бритву, маникюрные ножницы, две щётки для волос — большую и маленькую — и кусок мыла. На стене, на гвозде, висело полотенце. Другие туалетные принадлежности отсутствовали. Ни духов, ни пудры, ни косметических кремов — обычно гомосексуалисты следят за своей внешностью и пользуются всеми этими ухищрениями. Как знать… Но у него здесь нет даже зеркала. Нет, вряд ли он содомит.
Я осмотрела полотенце и даже понюхала его. Духами не пахло; но на полотенце обнаружились следы крови. Порезался, бреясь без зеркала? Или дело в том юноше с пораненной рукой?
Под кроватью оказался второй чемодан, содержимое которого я обследовала. В нём, к моему удивлению, оказалось 3 образца старинного холодного оружия очень изысканной работы, сделанных не позднее XVII в., — не знаю, как оно называется, — и один современный пистолет системы «браунинг». Кроме того, там находилось несколько предметов одежды, весьма странных. Вот их перечень:
