— Есть! — Я чуть подумала, с чего именно начинать, потом проговорила: — А что же этот бомж? Вину свою признал?
— Да! — Горелов невесело рассмеялся. — Но видела бы того бедолагу! Трясется всем телом, на всех косится! Когда его в лесочке том брали и цацки при нем нашли, он еще открещивался, а как посидел у нас… Да чего мне тебе втолковывать! Не маленькая же, сама знаешь, как у нас умеют убеждать.
— Догадываюсь… А что Аракелян? Сколько, кстати, он просидел под следствием?
— Почти полгода, но я могу и напутать. Короче, времени прошло предостаточно, чтобы он остался ни с чем. — Горелов снова ухмыльнулся. — Из бизнеса вылетел, дом забрали за долги. Сама же знаешь, как у бизнесменов: деньги должны крутиться. Работать, одним словом. А когда хозяин сидит, то все, полный завал. Так что к моменту его освобождения он остался нищим. Без жены, без дома, без бизнеса. Вот тебе и несчастный случай, Дашка! С одной стороны, мне его жалко. А с другой…
— А с другой?! — Я вся подалась вперед, ожидая продолжения всей этой истории.
— А с другой, сразу запивать горькую… Это ведь никого еще не спасало…
— Он запил?
— Да как!!! Превратился в отребье. Правда, недолго. С месяц, не больше. Волков его вытащил из этого болота. Помог снять квартиру, деньги подбрасывал. Хотя до сих пор не могу понять, чего он так с ним нянчился…
— Понять не можешь, а знать знаешь, — убежденно изрекла я, глядя на Горелова.
— А как же! — воскликнул он, хитро блеснув глазами. — Я же мент, Дарья! Мне же любопытно, с чего это бывший наш работник водит дружбу с бывшим подозреваемым.
— Узнал?
— Да так… — Горелов изрек что-то туманное о благородстве Волкова, об угрызениях совести, о комплексе вины и тут же засмотрелся на часы. — О-оо, Даш, да мы засиделись!
— Подожди, Вить, — ухватив его за руку и не дав ему оторвать зад от мягкой велюровой скамьи, я почти взмолилась. — Еще два вопроса и все!
— Два! И все! — Он поднял кверху два пальца и погрозил потом мне одним из них. — И не больше, Даша! И даже шантаж твой тебе не поможет!
— Первый… — У меня даже горло пересохло от волнения. — Нет ли каких подробностей о гибели Володи? Только не надо туфты об интересах следствия и тому подобного!
— Да нет, не буду, — Витя заметно расслабился. — Никаких! Несчастный случай. Результат неосторожности. Оступился.
Он встал, протяжно зевая и потягиваясь одновременно. Потом хрустнул суставами. Посмотрел на меня долго и хитро и произнес с заметным напряжением:
— Ну, чего притихла? Давай свой второй вопрос.
— Аракелян… Ты не знаешь, почему он пропал? — Ох, как мне не хотелось, чтобы Витя догадывался о моих чувствах, но голос предательски сел, сразу все обнаружив.
— А он пропал? — с самым невинным видом спросил Витя, стоя уже у двери и держась за ручку.
— Горелов, я тебя умоляю!
— Ну, хорошо, хорошо. Тебя подвезти? — вдруг спросил он, неспешно, как в замедленном кадре, поворачивая ручку.
— Нет, пройдусь, — недовольно буркнула я. — Что ты о нем знаешь такого, что заставило его спешно покинуть город?
— Черт! Дашка! Ты просто инквизитор какой-то! — Горелов принужденно рассмеялся. — А как поступать человеку, которому наступает на пятки милиция и авторитетные ребята города?
— Ты хочешь сказать… — проговорила я, постепенно начиная прозревать. — Ты хочешь сказать, что он подозревается в чем-то?
— Именно, дорогая, именно! Но это уже третий вопрос, учти.
Горелов уже почти вышел за дверь, так что мне пришлось сорваться и бежать за ним следом, на ходу причитая:
— Вить, послушай, но в чем вы его подозреваете-то?! Волкову он отомстить не мог, ты же сказал, что произошел несчастный случай! И… При чем тут Волков, Витя? — Он остановился так внезапно, что я налетела на его широченную спину, обтянутую кителем. — В чем же еще его можно подозревать?!
— Ты чего это, Дашка, местное телевидение не смотришь и газет не читаешь? — Было заметно, что Горелов начинает терять терпение. — То, что крупный бизнесмен нашего славного Отечества взлетел на воздух вместе со своей машиной, тебе ни о чем не говорит?
— Нет!!! — громко крикнула я, поняв, что он имеет в виду Игоря. — А должно?!
— Это уже четвертый вопрос, Дарья Михайловна! — Брови Горелова возмущенно приподнялись. — Ты злоупотребляешь!!!
— Горелов, это же важно для меня! Какие мотивы у Аракеляна, чтобы желать смерти этому бизнесмену? — Я умышленно не назвала Игоря по имени, очень не хотелось разглашать факт нашего с ним знакомства.
— Хорошо, я скажу, но учти — это уже четвертый вопрос, а договоренность была о двух вопросах. — Горелов подошел к своей «десятке» и квакнул сигнализацией. — Это пойдет тебе авансом, так и знай.
— Договорились!!! — выпалила я с чувством.
— На следующей неделе… — Витя смущенно умолк, на щеки снова пополз румянец. — Приезжает одна… неважно… Одним словом, мне бы часа на два сауну с бассейном, и чтобы ни одна живая душа…
— Все будет сделано, Витя!!! О чем разговор!!! — В этот момент я могла обещать ему все, что угодно, совсем забыв, что нахожусь в отпуске.
Горелов уселся на водительское место, завел мотор и только после этого удовлетворил мое неутолимое любопытство.
— Этот парень, что взлетел на воздух со своим автомобилем, возглавлял фирму, которая раньше принадлежала Аракеляну. А раньше они были партнерами и почти друзьями. Так-то вот, Дашка, мотив очевиден… Но ты не забудь смотри, на следующей неделе…
Витя уехал, оставив меня в состоянии полной прострации на обочине.
Вот оно в чем дело!!! Вот откуда его интерес и внезапное беспокойство! И уехал он не после убийства Игоря, а после того, как узнал, что взрыв унес жизнь другого человека. Испугался и удрал! Хотел взорвать Игоря, после того как отправил на тот свет Волкова. Если следствию неизвестно о том, что Аракелян в момент его гибели находился на вокзале, то я-то об этом знаю доподлинно. Ему он тоже мстил, мстил… Только за что? Ошибка следствия таковой и остается. Тем более что Волков попытался все исправить. Возился с ним, тащил со дна жизни, как мог, а тот его ненавидел. Причем сильно ненавидел, о чем орал в моей прихожей, колотя кулаками по стене.
Боже мой, Сережа… Что может оправдать твою жестокость?! Твое уничтоженное счастье?! Гибель твоей жены-красавицы?! Так тут тоже не все ясно. Почему вдруг Володе понадобилось искать подставное лицо для обвинения и вытаскивать Аракеляна из тюрьмы? Понял, что Сережа ни при чем, а другого выхода, как замена одного подозреваемого другим, не оказалось? Скорее всего так и есть. Но почему тогда Сережа его так ненавидел? И что с ним происходило накануне гибели Норы? Куда Аракелян мог срываться, оставляя ее одну?..
Мне вдруг остро захотелось узнать ответы на все эти вопросы. Сказывалось уже не только желание найти оправдание для Аракеляна. Нет, добавилось что-то другое. Может быть… Может быть, это чувство, которое побуждало узнать об этой женщине как можно больше, развеять ореол ее загадочности, было весьма прозаично и называлось ревностью? Может, и так! Наверняка знала одно: я хочу все знать, и я узнаю…
Глава 11
Узнать адрес дома, в котором раньше жили супруги Аракелян, мне удалось без особого труда. Снова, как и в случае с Витей Гореловым, мне пришлось воспользоваться своим служебным положением. Тоня Крючкова, которая ну очень любила поплавать в бассейне в полном одиночестве, возглавляла все коммунальные службы нашего города, она не только снабдила меня нужным адресом, но и оказалась вовсе не прочь посплетничать по этому поводу.
Мы сидели на огромной лоджии, соседствующей с ее кабинетом, пили вкуснейший кофе, заедали нежным крекером и неспешно вели беседу. Меня-то, конечно, подмывало побыстрее закончить обмен вежливостями и умчаться по адресу, который Тоня написала на листке бумаги и вложила мне в руку. Однако делать этого не стоило по двум причинам. Во-первых, Тоня слыла жутко обидчивой и невнимания к своей персоне не прощала никому. А во-вторых — из-за ее чрезмерного любопытства и болтливости. Не захочешь, а задержишься, вдруг чего-нибудь да выболтает!
— Такой красавчик! Ну, такой красавчик! — пела Тоня, плотоядно облизываясь, то ли по поводу внешних данных Аракеляна, то ли неповторимого вкуса кофе. — Так взлететь, а потом о землю бац, и все!!! Тут ходило столько слухов, неужели ты не в курсе?!
— Нет, если честно, — покаялась я. Не рассказывать же ей, что в тот момент переживала очередную любовную драму, и мне было не до чужих взлетов и падений.
— Ой, что ты! Весь город на ушах стоял! Парня только-только выдвинули кандидатом то ли в Государственную Думу, то ли в областную, то ли в Законодательное собрание. И тут такое…
— А может, это происки его политических оппонентов? — осторожно предположила я, сразу затосковав. Ведь если так, то добиться правды будет очень сложно. Не открою Америки, заявив, что политика — это зловонная яма без дна. — Может, он кому-то мешал?
