Она еще много чего говорила. Потом у нее выдернула трубку Нина, и началось все снова здорово. Я смеялась вместе с ними и всхлипывала, когда они особенно резко дергали за живое. Но в основном ощущение от их звонка осталось приятным. Не забыли, любят…
Потом позвонили с работы. Поздравляли старые друзья моих родителей. Наталья, та плакала почти навзрыд, желая мне почти того же, что и укатившие на отдых подруги.
— Чтобы у тебя никогда не случилось того, что у меня, Дашка! Никому такого не пожелаю, — закончила она свое поздравление и шумно высморкалась. — Ты меня прости, пожалуйста, но заехать сегодня никак не получится.
— Да? А что так? — Не скажу, что меня это сильно огорчило. После вчерашнего визита Аракеляна видеть мне решительно никого не хотелось.
— Маму надо срочно везти в санаторий, а он за городом километрах в ста. Так что вернусь уже ближе к ночи. Ты уж прости меня, Дашка, что так вот… — Наталья виновато умолкла. Я совсем было собралась положить трубку, когда она, спохватившись, проговорила: — А подарок я тебе купила! И ты его обязательно получишь!
Вот посыльных мне только и не хватало. Ну, да ладно, это все же лучше, чем визит Натальи. Увидит мою опухшую, зареванную физиономию — трехчасовой проповеди не избежать, это точно. Не посмотрит на то, что у меня как бы праздник.
— Его доставит тебе Саша, — произнесла она как само собой разумеющееся. — Можешь не стесняться своих синяков, он-то уж точно любит тебя любую!
Наталья попрощалась, напоследок взяв с меня слово быть умницей. Что она вкладывает в это понятие, уточнить не удосужилась, а я особо и не настаивала. Умницей так умницей. Пора бы уже: тридцать пять как-никак с утра шарахнуло. Аж с шести тридцати по московскому времени…
Что ж! Если будет Саша с подарками, это подразумевает под собой и угощение. А что есть у меня такого, чем можно его порадовать?
Я прошла на кухню, открыла холодильник и, увидев на верхней полке заветренный кусок недоеденной Аракеляном ветчины, снова разревелась.
Он не вернется ко мне больше! Не вернется никогда! Это я знала так же твердо, как и то, что сегодняшним числом много лет назад появилась на свет. Плевать он хотел на все умные изречения относительно ответственности за тех, кого приручил. А он меня ведь не только приручил, он меня присушил, как сказала бы моя бабушка, консультант по всякого рода заговорам и приворотам. Я ведь думать ни о чем другом не могла, как только о нем. Просыпалась и засыпала с мыслью о нем. Каждое его слово, каждый поворот головы были для меня каким-то завораживающим действом. А он… мерзавец… Замуж, говорит, выходи… И выйду! И черт с ним, с гадом таким! Ничего ведь не сделал, не соврав мне. Вон даже… даже ветчину не доел, а ведь собирался…
Как последняя идиотка, я держала в руках этот заветренный ветчинный огрызок и ревела над ним белугой. Вот вам и возраст, вот и созревшее самосознание с самодостаточностью вкупе! Ей, этой злодейке, все ведь возрасты покорны! И никто не говорил, что от этого кому-то с годами будет легче.
Утерев рукавом халата, из которого не вылезала второй день подряд, мокрое от слез лицо, я еще раз осмотрела содержимое холодильника. Н-да, к праздничному столу даже подать нечего. А ведь должен быть еще Саша. Так, кажется, наобещала мне Наталья. Не иначе его визит — ее рук дело. Ну, да и пускай себе приходит. Не одной же мне просидеть весь свой день рождения. Сыр есть. Творог есть, можно будет пикантную закуску состряпать с добавлением чеснока, сметаны и зелени. А зелень? И зелень, кажется, в наличии. Отсутствует лишь желание заниматься всем этим. Хотя бы успеть в порядок себя привести к его приходу. Он ведь, как недоброе начало всех начал, стоит вспомянуть, так тут же явится.
«Надо же, — вдруг подумалось мне, — не видела его, наверное, около двух недель, а ведь не вспомнила о нем ни разу». И не заскучала! Может, так-то оно и лучше? Кому в браке нужна любовь? И зачем? Чтобы изнывать от ревности, не дождавшись возвращения домой в обычное время? Чтобы сходить с ума, будучи разделенными расстоянием? Чтобы сомневаться, видя убегающий взгляд? К черту! Брак — это прежде всего союз, а союзы создаются на основе взаимного уважения, понимания и… Так, любовь мы благополучно опускаем. Что же еще нужно для идеального союза? Любовь можно заменить симпатией? Конечно, можно. Только ведь дело в том, что Саша мне даже не симпатичен. Других претендентов на мою руку пока что не наблюдалось. Был еще и Игорь, он о браке что-то такое говорил и собой вроде бы недурен. Но с ним тоже не все в порядке. То ли в бегах, то ли на небесах, то ли еще где…
— Уроды чертовы! Замуж выйти ровным счетом не за кого! — ворчала я, обливаясь ледяной водой под душем. — Попробуй тут выйди, даже если захочешь!..
Я так старалась привести себя в порядок, что даже вымыла голову и накрасилась. Причем слой грима наложила таким щедрым слоем, что синяки стали почти незаметны. Если задернуть шторы и включить приглушенный свет, то и вовсе будет ничего не заметно. А сделать так я собиралась, потому что в мои планы на сегодня входило совращение Александра — старшего научного сотрудника и моего воздыхателя по совместительству. После этого он просто обязан будет на мне жениться. Он ведь порядочный человек? Порядочный! А как поступит такой человек, переспав с женщиной? Конечно, он сделает ей предложение! Это только непорядочный пожелает тебе скорейшего замужества и счастья с другим и уйдет, хлопнув дверью. Как всегда… В носу снова защекотало, и я поспешила на лоджию. Приятная волна сентябрьского ветра обдала лицо, заставив слезы высохнуть. Что произошло, в конце концов?! Ничего, в сущности. Еще один раз ошиблась? Да, кажется. Может быть, оно и к лучшему. Будет с чем сравнить нормальную стабильную жизнь с таким, как Саша, например.
Тут же из прихожей раздался звонок. А вот и он, легок на помине. Я поспешила в прихожую, на ходу оглядев себя в зеркале. Черный брючный костюм из тонкого трикотажа делал мою фигуру донельзя грациозной и выразительной. А выражала она какую-то надломленность. Но это опять-таки мне…
— Привет! — вымолвила я, пропуская его в квартиру. — Заходи.
Саша зашел, излишне торжественно неся перед собой целую охапку красных роз, которые не сразу сообразил, куда деть. В другой руке он держал увесистый пакет. Не иначе с подарком от Натальи, потому что та собиралась подарить мне эффектный светильник с элементами бирюзы. Мы обнаружили его в одной из антикварных лавок города еще в начале лета, и он нам сразу понравился. Теперь вот представился случай, что называется.
Поздравление все ж таки состоялось. Состоялось прямо там же — в прихожей. Торжественное вручение роз, затем Наташкин светильник, следом масса приятных слов в мой адрес уже от него лично. И тут он полез во внутренний карман пиджака. Что думает женщина, когда мужчина совершает такой жест? Конечно, жаждет увидеть вожделенную коробочку с обручальным кольцом. Я не то чтобы жаждала, но коробочке обрадовалась. Там не было кольца. Там были серьги. Причем очень дорогие серьги. Тысяч двадцать, навскидку, никак не меньше.
— Саша! Но это же очень… как бы это сказать… — Если честно, я была ошеломлена.
Откуда, спрашивается, у него такие деньги? Хотя его одежда еще в прошлый раз заставила меня усомниться в том, что парень очень уж нуждается. Но чтобы так!
— Дорого? — подсказал он мне с самодовольной улыбкой. — Это что, Даша! Это сущий пустяк из того, что я хочу и могу для тебя сделать! Сейчас!
Тут он снова полез в карман пиджака, теперь уже в другой. И достал еще один бархатный футлярчик.
— Вот!!! — Жестом фокусника он открыл крохотный пурпурный бочоночек и протянул мне его. — Это тоже тебе, Даша! Все тебе и все для тебя!!!
Кольцо по стоимости не уступало серьгам, но… Мне хотелось бы что-нибудь более изящное, пусть и менее стоящее. Да и хотелось бы не от него, чего уж тут душой кривить! Но чертовы обстоятельства, как всегда, оказывались сильнее нас, поэтому я взяла кольцо в руки, не забыв спросить:
— Это что же, тоже мне? Не многовато ли для одного раза, Саша?
— Нет! Сегодня такой день. — Он вдруг занервничал, принялся теребить пуговицы на пиджаке и без конца бросал странный вороватый взгляд в сторону моей гостиной. — Сегодня у тебя день рождения и…
— Слушай, а может, ты все-таки пройдешь? — пришла я ему на помощь. К тому же мне по горло хватило объяснений в прихожей. Есть же еще комнаты, чего топтаться у порога-то.
— Да, да, конечно. Мне разуваться? — Он с сожалением посмотрел на свои сверкающие новой кожей ботинки и, переведя взгляд на дежурные тапочки, со вздохом переобулся. — Куда?
— Проходи в гостиную, — предложила я и тут же принялась извиняться. — Знаешь, я тут неважно себя чувствовала, поэтому к праздничному столу не успела ничего приготовить.
— Неважно, — отмахнулся он, усаживаясь в глубокое кресло у газового камина — еще один предмет моей гордости. — Я не голоден. Мне просто очень нужно и важно было тебя увидеть. Во-первых, у тебя день рождения сегодня. Во-вторых… Во-вторых, я наконец-то решился, Даша!
