— Что? Слишком честен?
— Наверное. Понимаешь, я ехал сюда отдохнуть. Я не планировал ничего серьезного. Я думал, что не готов. И да, после неудачного брака меня пугают разговоры об отношениях. Пугали. Но теперь…
— Мне нравится твоя честность, — перебила его я.
— Я не знал, что у меня есть дочь!
— Теперь знаешь. Какие твои планы?
— Я хочу видеться с вами так часто, как только смогу.
— Нет, — твердо произнесла я.
— Что — нет?
— Меня не впутывай. Соня — твоя дочь. А я… просто случайная подружка. Девушка на одну ночь.
— Мышка…
— Молчи! Десять минут почти прошли. Ты уедешь. Как планируешь видеться с Соней?
— У меня работа. График непредсказуемый — охранная фирма. Буду прилетать, как только выдастся возможность. И, конечно, я буду вас обеспечивать.
— Не нас! Я не возражаю, чтобы ты помогал Соне. Но мне от тебя ничего не нужно.
Алекс помолчал.
— И я хочу, чтобы Соня знала, что я ее отец.
— С этим торопиться не будем.
— Почему?!
— Ты мне сейчас много всего наобещал. Но это все слова. Ты ей скажешь, что ты ее папа. Она тебя полюбит. Она уже к тебе очень сильно привязалась. А потом ты возьмешь, и исчезнешь!
— Я не исчезну.
— Вот и проверим.
— Мышка, я клянусь…
— Мне не нужны клятвы. Слова не работают. Только поступки.
— Понял. Какой испытательный срок? Месяц, два, три?
— Полгода.
— Что?!
— Если будешь хорошо себя вести, получишь досрочное.
— Ну ты, Мышка… строгая.
— Да. За Соню я любому глотку перегрызу.
Мы замолчали. Напряжение, витавшее в воздухе, немного ослабло.
Я смотрела на дочку. Чувствовала взгляд Алекса. Но не хотела к нему поворачиваться. Не хотела смотреть ему в глаза.
Соня раскинула руки в стороны и кружилась в центре площадки. Захар крикнул: “Голова закружится!” и схватил ее за руку.
Соня засмеялась. Моя девочка вообще много смеется. У нее легкий, хоть и хулиганский, характер.
— Она такая красивая, — вырвалось у меня.
— Очень похожа на тебя, — отозвался Алекс.
— Вообще-то, на тебя.
Я чувствовала, что он улыбается.
Я тоже улыбалась. Мы вместе смотрели на Соню. На нашу дочку…
Это был теплый и трогательный момент. Несмотря ни на что.
— Дашь мне ключи? — вдруг произнес Алекс.
— Какие ключи?
— От вашей квартиры.
Нет, у этого человека вообще нет чувства такта! Зато наглости — через край.
Где там моя туфля?
31
Алекс
Мышка все-таки дала мне ключи.
И сегодня, пока она на работе, а Соня в школе, я привел мастеров застеклять балкон. Вчера она подумала, что я прошу ключи для себя. И снова вспыхнула, как спичка. Схватилась за свою туфлю, я чудом избежал суровой экзекуции.
Грозная и строгая Мышка! Прочитала мне лекцию о разнице между словами и поступками. Сказала, что Соня узнает правду лишь тогда, когда я заслужу это.
Что ж, она права. Я пока что проявил себя не с лучшей стороны. И, хотя я мечтаю о том дне, когда Соня назовет меня “папой”, я подожду. Торопиться некуда.
У меня есть дочь. И уже ничто не изменит этого факта.
Страшно подумать, что бы было, если бы сестра не решилась переребраться на море, если бы я не приехал к ней отдохнуть, если бы не встретил Мышку… Я мог бы никогда не узнать, что стал отцом чудесной девочки!
Несколько дней назад я не подозревал о ее существовании. А теперь не могу представить своей жизни без нее.
И не только без нее.
Раздался звонок в домофон. Это Кирилл. Мы с ним договорились здесь встретиться — я ему позвонил вчера, потому что он не отвечал на мои сообщения.
Сейчас он поднимается на лифте. А я волнуюсь.
Раньше мы были лучшими друзьями. А сейчас? Враги? Надеюсь, все же нет.
По-любому, мы теперь родственники. Моя дочка — его племянница.
Но я не знаю, как он себя поведет. Может, опять полезет морду бить. Ладно, пусть развлекается. Силы слишком неравны, чтобы я ему отвечал. Главное, чтобы у меня не включились инстинкты, и я не врезал ему в полную силу. Да нет, не включатся. Это же Кирилл.
Раньше мы боксировали на равных. Но с тех пор мы оба сильно изменились. И это касается не только физической подготовки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я распахнул дверь и протянул руку Кириллу.
Он ее пожал. Молча. Я тоже не знал, что сказать.
— Как идет работа? — были его первые слова.
— Нормально. Ребята дело знают. Мне их Олег посоветовал.
Мы с ним пошли в комнату Сони, посмотрели, как двое рабочих устанавливают пластиковые окна. Кирилл с деловым видом задал им пару вопросов. Как будто я сам не могу со всем разобраться.
Он вышел с балкона, и мы оказались лицом к лицу. Стояли посреди комнаты, напротив друг друга. Как два боевых петуха.
— Чаю? — спросил я, чтобы разрядить обстановку.
— Чувствуешь себя, как дома? — усмехнулся Кирилл.
— Нет. Мне четко дали понять, что я тут на птичьих правах.
— И правильно.
— Согласен.
Мы побрели на кухню. Я не знал, кто из нас должен ставить чайник. Если я начну тут хозяйничать, он снова решит, что я зарываюсь…
Да пошло оно все!
Чего мы тут мнемся, как две барышни?
— Кирюха! — вырвалось у меня. Так я называл его раньше. — Я виноват. И я готов искупить. Всем, чем можно.
— Давай, искупляй. Искупай. Иску…
Он засмеялся. Я тоже.
Кажется, мордобоя не будет.
Мы пили чай. Говорили на относительно нейтральные темы. О застеклении балкона, о том, как выгоднее выплатить ипотеку. О Мышке и о том, что произошло семь лет назад — ни слова.
Как я ненавижу такие ситуации, когда что-то утаивается, не договаривается. Когда есть запретные темы… Я человек прямой. Но, блин! В этой ситуации прямота не поможет.
— Мне придется уехать, — произнес я. — Отпуск заканчивается. Начинается работа.
— А что у вас с Полиной?
Когда мы виделись в последний раз, я успел ему сказать, что женился. Прекрасно помню эту встречу. Это было через две недели после того, как мы расписались. И я уже догадывался, что совершил ошибку.
— Развод. Через десять дней разведут в загсе. Если она чего-нибудь не устроит.
— А она устроит?
— Вероятность есть, — вздохнул я. — Сегодня говорил с ней. Похоже, этот ее хорек свалил в туман. Да ладно, разберусь.
Я махнул рукой.
— Расскажи лучше про свою семью.
— Они сегодня прилетели. Отдыхают у мамы.
— Правда? Познакомишь?
Кирилл не сразу ответил.
— Или… мы уже не друзья? — задал я главный вопрос.
— А ты как думаешь?
— Я думаю, все наладится. Со временем.
— А Света что думает?
— Думает, что я гондон.
Кирилл заржал.
— Правда?
— Я ее обидел. Я… запутался. В какой-то момент в моей жизни все пошло через жопу! И этот момент был давно.
— Давай уже, выпутывайся, — произнес Кирилл.
И от этих его слов у меня на душе потеплело.
Между нами все еще есть напряжение. И это понятно. Сразу оно не уйдет. Но надежда есть…
А ведь в моей жизни все могло быть совершенно иначе.
Я мог бы сразу после увольнения приехать в этот городок у моря, который всегда любил. Мог бы найти Мышку… Были такие мысли. Но я не решился. Не хотел, чтобы она видела меня таким, каким я тогда был.
Моральная развалина, балансирующая между депрессией и серьезным психическим расстройством.
Зачем я ей нужен? — думал я тогда. У нее своя жизнь. Наверняка есть парень. И, кстати, он у нее тогда был. Этот Женя. Которого Соня называла папой…
Вот почему Мышка не хочет торопиться. Они с Соней уже больно обжигались. Бедные мои девочки!
И все же. Если бы я приехал сюда раньше, все могло бы быть по-другому. Я бы не влез в эти патологические отношения с Полиной. Я бы узнал, что у меня есть дочь. Я бы женился на Мышке. И был бы абсолютно счастливым человеком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Как жаль, что время нельзя перемотать назад!
— Почему ты отсюда уехал? — спросил я Кирилла. — Это лучшее место на свете. Море, горы, солнце, чистый воздух…
