но в итоге добеседовались до того, что слились в поцелуе. Чэн Цяньли только вернулся с прогулки, а ступив во двор, издал весьма символичный звук… похожий на крик обезумевшей курицы.
— Блин, блин, мне это снится? – заорал он. – Блин, блин, почему я вижу целующихся Жуань Наньчжу и Линь Цюши?!
Чэн Исе, оказавшись рядом, одёрнул:
— Чего ты орёшь…
Однако было слишком поздно: Жуань Наньчжу и Линь Цюши уже оторвались от своего занятия и смотрели в их сторону.
— Они на меня смотрят! – завопил Чэн Цяньли.
Чэн Исе:
— …
Конечно, ты же так орал, на кого им ещё смотреть, как не на тебя?
Линь Цюши с улыбкой поприветствовал близнецов, и Чэн Цяньли, убедившись, что это не сон, всё ещё немного растерянно забормотал:
— О… Цюши, привет. Что вы тут делаете? Сегодня такая хорошая погода…
Бросив взгляд на младшего брата, Чэн Исе захотел открутить тому голову и посмотреть, не напихана ли туда вата вместо мозгов. Глядя на Линь Цюши, он извинился, поскорее схватил Чэн Цяньли за руку и уволок в дом. Тот обиженно захныкал «нельзя ли полегче». Даже на запястье остался красный след.
— Ты что, не видел, как Жуань-гэ на тебя смотрел? – съязвил Чэн Исе.
Чэн Цяньли:
— …
Чэн Исе:
— Боюсь, уведи я тебя минутой позже, и он бы прибил тебя на месте.
Вспомнив мрачный взгляд Жуань Наньчжу, Чэн Цяньли подумал, что брат, похоже, нисколько не преувеличивал.
Линь Цюши, глядя им вслед, прыснул со смеху:
— И как Чэн Цяньли таким вырос?
— Это брат его избаловал, — сказал Жуань Наньчжу. – Рано или поздно избалованные дети превращаются в проблему.
— Интеллект тоже поэтому такой низкий?
— А вот это уже врождённое.
Линь Цюши рассмеялся. Чэн Цяньли всегда казался ему милашкой, и в то же время он переживал за юношу. Всё-таки задверные твари не пощадят тебя только потому, что вдруг сочтут милым.
— Когда открывается твоя одиннадцатая дверь? – Линь Цюши вспомнил об этом, стоило подумать о дверях.
Жуань Наньчжу посмотрел на него.
— Ещё нескоро.
— Нескоро – это как скоро?
— Через два года.
Линь Цюши подумал, что и правда нескоро. Временной промежуток между последними двумя дверьми был действительно очень большим. Ему на ум пришло ещё кое-что, и он спросил:
— Кстати… я вдруг подумал, а что если проходить двери очень медленно, одну за другой, проживёшь дольше?
Жуань Наньчжу посмотрел на него как на глупого ребёнка.
— Почему ты только сейчас об этом спросил?
— Просто раньше не задумывался, — неловко усмехнулся тот.
— Нет, это не совсем так, — возразил Жуань Наньчжу, отвечая на вопрос. – Приведу пример. Если ты перепрыгнешь с третьей двери сразу на шестую, время открытия следующей, седьмой, будет отсчитано от третьей.
Линь Цюши испустил долгий вздох и подумал – не удивительно, что так много людей мечтают перескочить через несколько дверей. Ведь если удастся, это даст им достаточно долгий отрезок времени, в течение которого можно будет не беспокоиться о дверях. Поистине – большие риски означают большую выгоду.
Линь Цюши очень хотелось бы узнать, с чем Жуань Наньчжу повстречался в десятой двери, но вспомнив, сколько времени у того ушло на восстановление после выхода из неё, Линь Цюши решил, что, возможно, такой вопрос будет не совсем уместен.
Но Жуань Наньчжу неожиданно произнёс:
— Если получится, я бы хотел ещё раз войти в десятую дверь.
— Что? – удивился Линь Цюши. – Почему…
Глядя на него, Жуань Наньчжу помолчал, затем ответил:
— Я достал подсказку к одиннадцатой двери.
Линь Цюши всё ещё не понимал, ведь добыть подсказку – это здорово, для чего снова так рисковать? Неужели подсказка настолько сложная, что Жуань Наньчжу не желает даже пытаться?
— Подсказка очень странная, — объяснил Жуань Наньчжу. – Поэтому я хочу знать, в чём проблема.
В подсказке или в самой двери.
— Хорошо, — кивнул Линь Цюши, но потом вспомнил, что его следующая дверь – как раз десятая, и с сомнением спросил: — Ты уверен, что проблема в подсказке или двери, а не в том, что ты просто хочешь пойти со мной?
— Я разве похож на человека, который будет геройствовать анонимно?
А ведь и правда. Линь Цюши улыбнулся:
— Совсем не похож.
Девятую дверь Линь Цюши прошёл вместе с Чэн Исе, но поскольку таким образом Линь Цюши перескочил через несколько дверей, его десятая должна была открыться ещё нескоро. Следующая дверь Чэн Исе открывалась примерно в следующем году, после празднования Нового года.
— Мы пойдём вместе с Чэн Исе? – спросил Линь Цюши.
— Нет, — Жуань Наньчжу покачал головой. – Он не пойдёт с нами.
Линь Цюши несколько удивился:
— Почему…
— Он в одиночку поведёт Цяньли через десятую дверь.
— Что? – Линь Цюши застыл и даже решил, что ослышался. – Что ты сказал?
— Он в одиночку поведёт Цяньли через десятую дверь, — повторил Жуань Наньчжу, и на этот раз Линь Цюши расслышал очень чётко. – Чтобы помочь ему перескочить сразу на одиннадцатую.
Линь Цюши:
— …
Перед его глазами возник образ дурачка Чэн Цяньли, и некоторое время Линь Цюши не знал, что на это сказать.
— Я его отговаривал, — добавил Жуань Наньчжу. – Но он не слушает. И я больше не собираюсь пытаться.
Тут Линь Цюши наконец вспомнил ссору Жуань Наньчжу и Чэн Исе. Выходит, вот по какой причине она произошла… Но и сам Линь Цюши тоже не понимал, почему Чэн Исе принял такое решение. Если Чэн Цяньли, с его-то способностями, войдёт в десятую дверь, которая даже с Жуань Наньчжу содрала слой кожи… Есть ли у него хоть один шанс вернуться оттуда живым?
— Ему ничего другого не остаётся, — объяснил Жуань Наньчжу. – Он боится, что погибнет за дверью, и тогда уже не сможет защитить Чэн Цяньли.
Линь Цюши грустно усмехнулся.
До гибели Ли Дунъюаня он не имел чёткого представления о концепции смерти. Но потом ушли У Ци, Тань Цзаоцзао… Одна за другой внезапные трагедии заставили его понять, что смерть всегда где-то рядом и может наступить в любой момент.
Милость дверей не безусловна – они способны забрать всё, что дают человеку. Но ушедшие не возвращаются, а оставшимся приходится жить с этим дальше.
Скорбь от смерти Тань Цзаоцзао постепенно стихла,
