наблюдала за ним. Руслан задержался рядом ней на минуту, а затем, улыбаясь, поднялся, направился к машине, открыл двери и скомандовал:
– Выгружайсь!
Из авто высыпались во двор дети, три девочки и один мальчик, все в возрасте от 4 до 7 лет. Самая высокая девочка помогала малышу.
– Вера, собери всех в кучу и веди в дом. Это Ясна, передаю командование ей. Слушайтесь её во всём, как меня.
Девочка послушно кивнула, взяла самых маленьких за ручки и подошла к Ясне.
– Здрасьте. Я Вера, а это Егося, Лена и Лида. Нам в туалет бы и водички. А у тебя кто в животике, мальчик или девочка?
Ясна потеряла дар речи, она изумлённо смотрела на мужа.
– Ты где их взял? – не смогла удержать вопроса девушка.
– Мы детдомовские. Нас закрыли, – бойко отрапортовала Вера. – Руслан сказал, теперь мы общие, будем новое общество. А ещё он нам бабушек обещал.
– Ах вот как. Ну идите в дом, раз общие. Я всё покажу, – до сих пор не веря своим глазам, ответила Ясна.
Уже через пару минут она вылетела во двор с тысячей негодующих вопросов, но муж уехал отогнать машину. Ничего не оставалось, как вернуться и заняться детьми.
И лишь когда наступил вечер, и дети заснули, у взрослых начался сложный разговор.
***
– Я тут придумал систему паролей, – заявил Миха своим подопечным. – Рано или поздно за Васькой придут, дверь кому попало не открывайте, требуйте пароль. Считать все умеют?
– А то, аж до сотни, – засмеялся Зураб.
– Идёт. Значит так, утром называю всем число, например девять. Когда надо проверить явку, спрашиваете: кто идёт? Три. И в ответ должно прозвучать шесть, то есть складываете в уме, сколько до договорённого числа не хватает, просекли?
– Мудрёно слишком, а если я считаю плохо? – Юрец складывать мог разве что до 10, и то с ошибками.
– Тренируйся! Система проверенная, сто раз шкуру спасала, – уверенно заявил Миха.
– А откуда такая пошла? – спросил, прищурившись, Колян.
– Сам придумал! – горделиво погладил себя мозолистой ладонью по груди Миха. – С братками частенько приходилось личности проверять на вшивость, там, в моём криминальном прошлом.
– А-а-а, ну если в криминальном, – загадочно протянул Колян, но никто не обратил внимания на его ироничный тон.
***
В селе неподалёку от города Аргун проводилась операция по зачистке партизан.
Напали ночью, искали в домах, сараях, подвалах, до смерти пугая местных жителей.
– Последний раз предупреждаю, если хоть одного найдём – никто живым из деревни не уйдёт, всех положим. Всё сожжём. Если есть кто – выводите добровольно, – сообщил командир взвода выгнанным на улицу и выстроенным в ряд старикам, женщинам, к юбкам которых, капризничая, цеплялись дети. Для убедительности он расхаживал взад-вперёд перед несчастными и то и дело направлял на них дуло автомата. Молодые солдатики за его спиной боялись немногим меньше деревенских, но они твёрдо знали: нарушать приказы нельзя, потому что деды не помилуют, командир накажет. Были и такие, кто жадно разглядывал женские фигурки в полупрозрачных ночных рубашках, и от этих взглядов женщины старались стать незаметнее, кутаясь в платки, прикрывая тело, пряча за спины детей постарше и утыкаясь лицом в малышей, плачущих на руках.
От напряжения в воздухе мелькали искры. Над аулом повисла роскошная ночь, тёплая, лунная. Аромат цветущих садов на контрасте с чёрными дулами автоматов вызывал обжигающее желание жить и любить.
Прошло томительных несколько минут, нарушаемых лишь плачем детей и лаем собак. Одна сорвалась с цепи и бросилась на защиту хозяев. Оскаленная пасть взлетела в воздух, и клокочущее рычание сменилось жалобным визгом раненого животного.
Терпение командующего закончилось.
– Петров, Круглов, Томилин – оставаться здесь, держать всех под прицелом. Отвечаете головой. Остальные – искать. Выпотрошить все поганые закутки, найти говнюков!
Отряд рассредоточился по деревне, а на центральной площадке остались три солдата с автоматами, нацеленными на толпу. Обстановка была накалена.
Дед, с седой острой бородкой и подбитым глазом сделал полшага вперёд и заговорил тихонько:
– Парни, будьте людьми, отпустите детей.
– Молчать! – нервно и слишком несдержанно отозвался Вадик Томилин, высокий худощавый солдат, лишь пару месяцев назад прибывший в отряд.
Напряжение Вадика достигло предела, и он начал тихонько дрожать в коленях. Не в силах побороть дрожь, солдатик сомкнул ноги, прижав колени друг к другу. Дрожь перешла на руки, автомат плясал перед грудью парня, зубы клацали, выбивая дробь.
– Томилин, прекрати! Доложу, – сквозь зубы процедил Петров, матёрый солдат, отличающийся особой жестокостью. Он уже давно числился в «дедах», его служба подходила к концу, но Олег твёрдо решил остаться по контракту. Жизнь на гражданке его уже не прельщала, а наоборот, пугала.
Минуты тянулись бесконечно долго, люди под дулами трепетали, дети хныкали, не было конца этому стоянию. Но всё же наступил момент, когда командир громким голосом отдал приказ отряду собираться. Когда все подоспели, командир забрал молодого мужчину без ноги, назвавшегося старейшиной в ауле.
– С остальными делайте что хотите, – бросил он солдатам.
Те не стали ждать особого приглашения. Несколько бойцов с автоматами направились к кучке прижимающихся друг к другу людей. Они начали задирать женщинам платки и приглядываться, кто помоложе. Одна из женщин не выдержала и плюнула в лицо мужчине, отогнувшему её платок и шарившему свободной рукой по телу под одеждой. Боец отступил на полшага, утёр слюну и сильно ударил женщину прикладом в лицо. Она охнула и осела на землю. Изо рта потекла кровь. Никто не осмелился приблизиться и помочь.
В это время из домика, в котором скрылся командир со старшиной, раздался крик, за ним выстрелы. Командир выскочил на крыльцо вне себя от ярости, из плеча его торчала рукоятка ножа, и он дёргал за неё, стараясь вытащить оружие.
– Стрелять на поражение! – в бешенстве заорал командир. – Сровнять с землёй!
Солдаты подняли автоматы, но никто не начинал стрельбу.
– Мы ж не нашли никого… – почему-то единственным решился отозваться Томилин.
– Это приказ! – вышел из себя командир и начал стрелять в толпу.
Стрекот автомата и крики страданий заполнили майскую ночь, в воздухе не осталось ничего святого, гибли невинные дети. Луна спряталась за облако, не в силах видеть людскую жестокость и несправедливость мира. Стало темно. И никто не заметил, как из аула выскользнула тень и, спотыкаясь и падая, побежала прочь от этого безумия, не оглядываясь и не останавливаясь.
***
В начале 2000-х в деревне Ухальское в Псковской области появился оборванец. Он попросил приюта в пристройке у одинокой старушки, обещав переколоть дрова. Вскоре на подручных работах парень смог собрать денег на маленький сарайчик, где
