Муна сидела, скрестив по-турецки ноги в сторонке, и деловито чистила трофейные винтовки.
Увидев меня, она грациозно вскочила, подбежала и, схватив за руку, потянула в сторону леса.
— Идём, идём, Муна показать очень красивый место…
Я покосился на Пруденс и Бель, ревниво уставившихся на нас и кивнул.
— Идём…
Смерть очередного пациента не то, чтобы сильно огорчила, но всё же несколько выбила меня из колеи. Хотя, в этом случае, всё-таки не сама смерть, а моё личное профессиональное рукожоптство.
Поэтому и не стал сопротивляться, чтобы немного развеяться на прогулке. Прихватил с собой «Эллис» и потопал за Муной.
Едва отойдя от лагеря, индианка начала радостно болтать.
— Моя мать быть е-ехйом, майа овичапаха и ваканка — та, кто может видеть, та кто бросает через край и та, кто ведьма… — Муна оглянулась на меня и состроила забавную серьёзную рожицу. — Её звали Сестра Луны и её все очень уважать и бояться! — девушка поманила меня пальчиком. — Идём, не отставай…
— А отец кто? — я едва успевал за девчонкой, скользящей по лесу словно привидение.
— По-вашему его звали Питер, а наши называли Аскук — Змей… — Муна уважительно закивала. — Очень мудрый и сильный быть — его тоже все бояться и уважать. Но он уйти из племени ещё до того, как я родиться.
«Поматросил и бросил… — машинально подумал я. — Суровая правда жизни…»
— Мать сама прогнать его… — словно поняв, о чём я думаю, сообщила девушка. — Она тоже очень мудрый быть. Только для ребёнка брать его. Вот прийти, смотри, как красиво…
Муна как заправский экскурсовод обвела рукой живописную полянку.
В окружении замшелых валунов курилось лёгким парком небольшое озерцо. От воды ощутимо попахивало серой. Место действительно было очень красивым, правда меня несколько смутила торчащая из земли коряга очень похожая на гротескное изображение пляшущего человека. Вдобавок, кто-то измазал эту корягу красками и навесил на неё кучу ленточек.
— Ходить вода! Надо тебя мыть… — деловито распорядилась Муна и принялась быстро раздеваться. — Меня тоже мыть…
После того, как она сбросила с себя свою одежду из шкур, у девчонки обнаружилась отличная фигурка — стройная, с красивой небольшой грудью, оттопыренным задком и длинными ножками, правда, как на мой вкус, Муна была несколько худоватая.
— Маленькие? — девушка приподняла груди руками, критически хмыкнула, ловко залезла в озерцо и призывно помахала мне рукой. — Иди ко мне, буду мыть тебя, а потом… — она застенчиво хихикнула. — Делать то, что делать тебе тот шлюха с большой сиська…
Честно говоря, меня больше привлекала горячая вода, чем минет в исполнении дикой девчонки, но отказываться, конечно, не стал — ещё чего, тот день, когда я откажусь от «сосай», станет моим последним днем. На том и стоим.
На траву брякнулся ремень с револьверами, потом слетела и остальная одежда.
— Ох, какой красивый!!! — ахнула Муна и похлопала ладошкой по воде. — Иди сюда скорей…
Я почему-то несколько смутился и буркнул:
— А каким был твой отец?
— Ты его видел, — безразлично ответила девушка.
— Это где? — я слегка поколебался, раздумывая снимать повязку на руке или не снимать, после чего вошёл в озерцо и осторожно примостил задницу на камень под водой.
— У вас в лагерь… — Муна ткнула рукой за плечо. — Ты ломать кости тому, кто его убить. За это я тебя тоже любить. Очень мудрый, очень справедливый ты!
— Чего?.. — я вытаращил на неё глаза. — Твой отец — Питер Калифорния?
— Да, он — его ваши так называть… — Муна скользнула ко мне. — Он меня не знать — но я его сразу узнать. Он один раз, когда я маленький быть, он снова приходить к нам, но мать ему меня не показать, а я спрятаться под шкуру и видеть его…
— Подожди… — я отстранил девушку.
— Что? — обиженно протянула Муна.
— А ты знала, что он в лагере, перед тем как вы напали?
— Нет, не знать… — девушка помотала головой. — Узнать, только когда увидеть. А если бы знала — всё равно пошла бы. Злой на него была, что он уходить…
— Так его же твоя мать выгнала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Всё равно я злой… — Муна нахмурилась. — Мог не слушать мать и остаться. Мужчина должен понимать женщина. Иногда она гонит, чтобы мужчина остался. И хватит болтать! — девушка возмущённо фыркнула и заскользила ладошками по моему животу. — Ты знать, как меня зовут. Могу повторить — Муна — это Злая! Хочешь посмотреть какой я, когда злой? Тогда молчи. О-о-о! Какой большой палка…
Я перестал задавать глупые вопросы. Жизнь вообще очень сложная штука и не стоит её для себя ещё больше осложнять.
Для начала решил немного разнообразить некую ограниченность сексуальных практик дам конца девятнадцатого века, но Муна решительно меня остановила.
— Отдавать тебе себя всю потом! — строго заметила девушка. — Потом, а сейчас только сосай…
Качнула пальцем предмет своего внимания, хихикнула и решительно приступила к делу.
Ну что могу сказать…
Бесспорно, в плане техники исполнения, Муна сильно проигрывала Бель. Скорее всего, девчонка совершала сей акт в первый раз, но пылкость и горячий энтузиазм с лихвой покрывали недостаток профессиональных навыков.
Я расслабился и полностью проникся моментом, лишь слегка регулируя процесс своей рукой на её голове.
И в тот самый момент, когда настойчивые и последовательные действия индейской девчонки привели к логическому завершению процесса, я вдруг…
Вдруг заметил в кустах…
— Ну нихрена себе… — ахнул и судорожно потянулся рукой к кобурам с револьверами, заметив в кустах здоровенную медвежью башку.
— Хорошо тебе? Эй, куда… — Муна сердито шлёпнула меня по плечу. — Почему на меня не смотреть?
К этому времени, косолапый глухо урча встал на задние лапы и превратился в мужика в медвежьей шкуре, накинутой поверх сплошь татуированного тощего тела. В левой руке он держал посох с черепом какой-то хищной зверюги на навершии, а в правой — что-то вроде плети из нескольких волчьих хвостов.
— Бля… — я, наконец, выдернул «Смит» из кобуры, но Муна положила свою руку на мою и предостерегающе воскликнула. — Нет, нельзя — это Миниканьевожупи — Сидящий у Воды! Он не делать тебе плохое!
— А чего он подсматривает? — пристыженно буркнул я и перевёл взгляд с медвежьего мужика на самых настоящих индейцев, бесшумно выходящих из кустов к нашему озерцу. — А эти зачем приперлись?
— Миниканьевожупи — хочет говорить с тобой. — Муна успокаивающе погладила меня по руке. — Как он сказать — так с тобой и будет дальше. Остальной — мой братья по племени, просто хотят видеть того, кто спасти меня и будут благодарить. Иди к ней и ничего не бояться, а я скоро прийти…
Муна выскользнула из озерца, подхватила свою одежду и мгновенно скрылась между деревьев.
— Куя-куя-куя… — повелительно пробормотал мужик в шкуре и поманил меня к себе.
— Сам ты, куя… — огрызнулся я, не особо пылая желанием вылезать из воды. Больше всего хотелось перестрелять к чёртовой матери индейцев, но при этом я прекрасно понимал, что в лучшем случае успею прихлопнуть только одного из них, а учитывая выдающеюся меткость Дока Вайта, скорее всего, вообще никого не успею.
— Куя хунка! — строго гаркнул шаман и даже притопнул ногой.
— Да и хер с тобой… — я, наконец, решился и вышел на полянку. — Что надо?
Сиу оживлённо загомонили, переглядываясь и показывая своими дубинками мне в пах, а шаман, приплясывая и что-то непонятно бормоча, начал обходить меня кругами.
«Что дальше? — уныло думал я. — В лучшем случае накачают какой-нибудь убойной дурью, а в худшем? Даже боюсь загадывать, с моим-то счастьем…»
Наконец, мужик закончил обход, удовлетворённо кивнул, несколько раз смазал меня по морде своими волчьими хвостами, набулькал какой-то едко пахнувшей гадости из маленькой бутылочки в берестяной ковшик и сунул его мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пиу-пиу!!! — и жестами приказал выпить.
— Чего? — я подозрительно понюхал красноватую жидкость, а потом, внезапно решившись, сделал маленький глоточек.
