Но с этим вопросом было не всё так просто. Единственным собственником в стране было государство, другой собственности, кроме государственной, не было и не могло быть. Экономика страны работала как единый механизм. Попытки частной инициативы пресекались. Одновременно шла перманентная борьба с накоплением частных капиталов, в том числе и представителями правящей верхушки. В СССР контролировались не доходы, а расходы. Человек, который тратил слишком много, неизбежно попадал в поле зрения контролирующих органов и должен был доказывать законность происхождения своих накоплений. Если это ему не удавалось, он незамедлительно подвергался наказанию, а имущество его конфисковывалось в доход государства.
Крах всей этой системы последовал вследствие того, что образовалось значительное количество людей, в том числе близких к власти, имевших деньги, которые они не могли легально использовать. Именно эти люди в поисках возможности легализовать свои капиталы подтолкнули политическую систему СССР сначала к «перестройке», а потом и к её фактической ликвидации.
Причина крушения советской системы не в её несовершенстве или ущербности, а в человеческой психологии. Мировосприятие современного человека радикально отличается от мировосприятия человека первобытного, о чём уже говорилось выше. Осознание и понимание самой возможности получить большую власть и большее богатство невозможно искоренить, поэтому появление отдельных личностей, пытающихся это сделать, обусловлено самой человеческой природой. Таким образом, становится очевидным, что в современном мире общество социальной справедливости не будет построено никогда.
2. Мечи и мушкеты
Бел-Африс: – Послушай, родич. В бою один на один египтяне – боги в сравнении с римлянами… Но этот Цезарь не знает боя один на один, он бросает легион туда, где мы всего слабее, как бросают камень из катапульты. И этот легион подобен человеку с одной головой и тысячью рук, и он не знает бога. Я сражался с ним, и я знаю.
Бельзенор (насмешливо): – Они испугали тебя, родич?
Бел-Африс: – Нет, родич. Но они меня сразили. Возможно, они испугались, но они раскидали нас, как солому… Все кончилось в одно мгновение. Они напали на нас там, где мы их меньше всего ждали.
Бельзенор: – Это значит, что римляне трусы.
Бел-Африс: – Им все равно, трусы они или нет: они бьются, чтобы победить.
Б. Шоу. Цезарь и Клеопатра
Нагасино. Нагасино – название замка в японской провинции Микава, считавшегося в своё время неприступной крепостью. Во время военных кампаний Сэнгоку Дзэдай он неоднократно переходил из рук в руки, и, наконец, летом 1575 годя этим замком завладел легендарный объединитель Японии Ода Нобунага.
Замок имел важное стратегическое значение, и 16 июня его осадил Такеда Кацуёри. Гарнизон стойко сопротивлялся всем тактическим приемам, которые были в распоряжении осаждающих, поэтому к 22 июня Кацуёри решил превратить штурм в осаду, надеясь уморить защитников замка голодом. Поскольку запасов пищи у осажденных было всего на несколько дней, они забеспокоились и послали за помощью к Нобунаге. Тот отреагировал мгновенно.
В операции по снятию осады с Нагасино он увидел возможность раз и навсегда сокрушить могущество клана Такеда, так что немедленно выступил на помощь осаждённым. Численное превосходство было на стороне Нобунаги – он мобилизовал более 30 000 воинов, в то время как войско Такеды едва ли насчитывало 15 000. Однако эта армия была набрана почти полностью из крестьян-асигару, войско же Кацуёри – большей частью из закалённых в боях самураев, а его ядро составляла тяжёлая конница – предмет гордости клана Такеда, сила, с которой нельзя было не считаться. Несмотря на это, опытные генералы Кацуёри предложили своему молодому господину отступить или же предпринять общий штурм замка, чтобы попытаться захватить его до прибытия Нобунаги. Тот отказался от обоих предложений, приняв решение атаковать противника на подходе.
Нобунага знал, что его войска ненадёжны и не выдержат серьёзной кавалерийской атаки. Узнав, что Кацуёри намерен сражаться, он спланировал свои действия соответствующим образом. Приказы, которые Нобунага отдал своим войскам, в полной мере показывает, насколько верно он оценил потенциал аркебузы. Его солдаты соорудили из верёвок и кольев импровизированные изгороди – редкий частокол, как раз такой высоты, чтобы через него не смог перескочить конь.
Но гениальность плана Нобунаги заключалась не в этом. Он выделил из своего войска три тысячи асигару, вооружённых аркебузами, и выстроил их на склоне холма в три ряда, по тысяче в каждом, назначив им опытных командиров. Он понимал, что основными недостатками этого оружия являются небольшая дистанция прицельного огня и долгая перезарядка, поэтому приказал каждому ряду стрелять по очереди, залпами, и только тогда, когда враг подойдёт вплотную.
На рассвете, в пять часов утра 29 июня 1575 года началась битва при Нагасино.
Такеда были вынуждены действовать на неровной местности, атакуя вверх по склону холма. Кроме того, ночью прошёл ливень, и земля сильно размокла. Конница Кацуёри двигалась медленно, и как только она добралась до изгородей, по ней ударил смертоносный залп тысячи аркебуз…
…Несмотря на то, что первая атака была отбита с большими потерями со стороны атакующих, Кацуёри приказал ввести в бой резервы, и сам повел их на частокол. Но залпы чередовались с той же регулярностью и с той же эффективностью, отправляя самураев Такеда в вечность. Залп следовал за залпом до тех пор, пока все люди и кони не полегли на склоне холма.
Сражение при Нагасино стало триумфом современных методов ведения войны Оды Нобунаги, который показал, что масса непрофессиональных воинов при правильной организации и наличии опытных командиров способна противостоять сокрушительной силе элитных воинов, хорошо обученных и вооружённых. История с аркебузами при Нагасино наглядно демонстрирует потенциальное превосходство умелой организации над элитными войсками, полагающимися исключительно на свою неодолимую мощь. Именно совокупность этих факторов позволили Нобунаге устроить клану Такеда кровавую бойню. И если бы победа в этом сражении была единственной победой Нобунаги, то и её одной было бы вполне достаточно для утверждения его авторитета великого полководца.
Полководцы. «Не следует домогаться мечей и кинжалов, принадлежащих знаменитым воинам. Меч стоимостью в десять тысяч может быть побежден сотней копий по цене лишь в сотню за каждое», – эти слова одного из стратегов эпохи Сэнгоку Дзэдай лучше всего могут подытожить рассказ о военных успехах Нобунаги. Великий воин – не тот, кто может с лёгкостью одолеть противника в бою, а тот, кто может выиграть битву на расстоянии, стоя на вершине холма. Но ещё более великий воин тот, кто может выиграть войну, не покидая походного шатра.
Сражения, как известно, выигрываются не на поле боя. Настоящий полководец выигрывает битву задолго до её начала.
Воинские контингенты тёмных веков были относительно малочисленны и слабо организованы. В этих условиях основной задачей военачальника было благополучно доставить свой отряд в место непосредственного контакта с врагом, выстроить в некотором порядке, вдохновить речью и повести в бой. В дальнейшем управление сражением становилось практически невозможным. С ростом численности армий, улучшением вооружения и качественным изменением военной тактики на первый план выходит военная организация, оттесняя бойца-одиночку на задний план.
Превосходство воина-профессионала над толпой ополченцев обусловлено множеством факторов, причём далеко не в первую очередь превосходством в вооружении, о чём неоднократно говорилось выше. Само по себе изощрённое владение оружием в отрыве от духовной составляющей не может служить подтверждением личных достоинств воина. «Человек, который завоёвывает репутацию благодаря техническому совершенству в воинских искусствах, просто глуп. По неразумению своему он все силы сосредотачивает на одном и добивается в этом деле успехов, отказываясь думать обо всём остальном. Такой человек ни на что не годен!», – утверждает Ямамото Цунэтомо. Но элитные отряды никогда не были многочисленными. Несколько десятков, иногда несколько сотен – вот предел численности средневековых феодальных дружин. Отряд в несколько тысяч считался огромной армией.
Европейских рыцарей было мало, ничтожно мало, если сравнивать их численность с количественными показателями армий нового времени. То, что в учебниках истории принято называть тяжеловооружённой рыцарской конницей на самом деле таковым не являлось, вернее, не соответствует принятой терминологии в полной мере. Настоящих рыцарей было гораздо меньше – во второй половине XIII века во всей Англии их было всего 2750 человек; Ливонский орден времён Ледового побоища насчитывал не более пятидесяти рыцарей. В сражениях обычно участвовали несколько десятков, в крупных битвах, решавших судьбы держав, несколько сотен, редко более тысячи рыцарей.
