да. Она наладила его быт, с ней стало удобно и комфортно жить. Но есть ли что еще за этим? Осталось ли? Да и было ли? Или он просто привык к ее обществу? Что их связывает теперь?
Может это просто обычная осенняя даже не депрессия, а скорее хандра, накрывшая их обоих? Промозглая, дождливая поздняя серая осень, уже несколько дней подряд не дающая надежд даже случайному лучику солнечного света, мало кого настраивает на позитивный лад…
Алексей включил компьютер, желая разогнать тягостные мысли в голове за своей любимой стрелялкой. Однако сервер с «Контрой» в сети МВД был выключен, вероятно, кто–то из сетевой безопасности делал дежурный обход. В Интернете со случайными игроками играть не хотелось. Тогда он просто стал бродить по различным сайтам, без какой–либо определенной цели. Минут через двадцать в углу экрана всплыло окошко с уведомлением, что кто–то прислал ему письмо. Открыв его, он принялся читать:
«Уважаемый Алексей!
От лица руководства и всех сотрудников Оптимум банка выражаем Вам признательность за наше долгосрочное сотрудничество и профессиональное оказание Вами интересующих нас услуг.
Тем не менее, руководство нашего банка приняло решение о сокращении расходов. С сожалением доводим до Вашего сведения, что мы вынуждены приостановить дальнейшее сотрудничество с Вами на неопределенный срок. Вы вправе использовать оставшиеся имеющие у Вас на счету денежные средства по Вашему усмотрению в недельный срок, после чего Ваш счет будет закрыт без дальнейшей возможности распоряжения денежными средствами.
О последующем возобновлении работы, при наличии на то вашего согласия, мы сообщим дополнительно.
С уважением, начальник службы безопасности Оптиум банка Т.Б. Алиев»
Что ж, это означало, что одной халтурой стало меньше, тем не менее, Алексей не сказал бы, что это как–то его сильно расстроило. Пусть эта работа была самой не пыльной, зато самой опасной. Видимо то, что не так давно обсуждали Рябов с Блиновым, действительно имело место быть, и появился другой источник информации, более дешевый.
От этих размышлений его отвлек новый телефонный звонок. Зевнув, и приготовившись к новой пикировке с Машей, он протянул к себе телефон. Но на дисплее высветилось «Юля». Это было странно, их смена отработала вчера, сегодня должен был быть выходной, за который он отсыпался перед дежурством в информационном центре, потому ни на какие подработки не выходил, о чем ей было прекрасно известно. Желания просто так «потрещать» за ней тоже не водилось, без рабочего повода от нее если только просьба пробить кого по личным вопросам, да поздравления с праздником можно было дождаться, и то не всегда. Он нажал кнопку приема.
– Алеша! – шепотом, но как–то с надрывом, возбужденно, заговорила Юля. – Вытащи меня отсюда. Пожалуйста… – сказала она, уже переходя навзрыд, – Меня здесь изуродуют, или что еще хуже сделают!
– Ты где? – ответил ей Алексей, сразу схватившись за ручку. Время для вопросов, каким образом она куда–то вляпалась, и почему, если уж решила выйти на работу, звонит ему, а не охраннику, настанет после. Если вообще будет потом кого спросить, но о таком развитии событий думать не хотелось. – Диктуй адрес!
– Я тут недалеко, – ответила она и, всхлипывая, продиктовала адрес, затем, добавила с какой–то обреченностью в голосе: – все, за мной уже лезут. Быстрее, пожалуйста… – в трубке послышался какой–то шум, хруст, затем отдаленный мужской голос, сказал:
– Ты зачем, шалава, заставила нас дверь ломать? Ты за это ответишь! – раздался шлепок, вероятно от пощечины. – Нравится, сука?
– Пожалуйста, не надо, хватит… – рыдая, донеся голос Юли.
Дальше Алексей слушать не стал, примерная ситуация ему была понятна. Юля попала в какую–то неприятную историю, но смогла закрыться с телефоном то ли в ванной, то ли туалете, и пока дверь вскрывали, успела сделать звонок ему. Мобильную связь обрывать не стала, зашвырнув трубку под ванную наверное, что бы характер ситуации был совсем понятен.
Алексей набрал номер Олега:
– Олег, привет, у Юли проблемы, нужна твоя помощь!
– Леха? Погоди, вы же не работаете сегодня?
– Я не работаю, она работает!
– Да нет, она тоже сегодня не работает. Или вы там что, заказы самостоятельно выполняете? Напрямую?!
Работать напрямую означало, что девушки делились номерами своих телефонов с заинтересованными в их услугах клиентами. Естественно, только хорошо себя зарекомендовавших постоянных, остаться один на один без малейшей надежды на помощь в случае чего, мало кто хотел. Тем не менее, таким образом деньги шли мимо Олега, что он вполне естественно совсем не приветствовал, так как его реклама работала не на него. Почему на это пошла Юля, оставалось не понятным.
– Да не выполняем мы ничего! – резко ответил Алексей, но Олег уже завелся:
– Я тебя предупреждал, что крысятничать не хорошо? Раз такие умные, выкручивайтесь сами! И да, вы уволены на хрен. Оба. Ферштейн?
– Делай что хочешь, – не менее резко ответил Алексей, – но ее там не по головке гладят. Пусть она проститутка, но если ты ей не поможешь… На себя ее смерть возьмешь? Совесть не скушает?
Олег запыхтел в трубку, затем выругался куда–то в сторону, и сказал:
– Вы уволены в любом случае. Скорее всего, ты как всегда преувеличиваешь опасность. Но хорошо, диктуй адрес.
Алексей продиктовал. Потянулись секунды ожидания, Олег что–то там проверял, переговариваясь с кем–то на фоне. Через пару минут он снова заговорил, но уже совершенно спокойно:
– Не знаю, куда вы там влезли, но тут я не могу тебе помочь ничем. Если она тебе так дорога, можешь рискнуть сам.
– Почему, что там? Блатная квартирка, на которую менты из нашей «крыши» сунуться бояться?
– Нет, отчего ж. Это и есть один из адресов нашей «крыши».
– Но как?! Как такое возможно?
– А вот так. Каким боком вы им дорогу перешли, думай сам. Наших девок они никогда не обижали, мы же им отстегиваем. А вот вы, походу, нет. Короче. Теперь это твоя проблема. А о вас я больше ничего не знаю, и никогда не видел. Пока, Леха.
Алексей застыл на месте в кресле, слушая тишину оборванного телефонного соединения, и оставаясь совершенно растерянным. «Крыша»… Значит там кто–то из силовиков или чиновников. То есть, даже наряд милиции вызвать бесполезно. Приедут, посмотрят, развернутся, уедут. Вывод прост, Юля обречена как минимум терпеть, никто ей не поможет. Как максимум… Выходит, только он один что–то может изменить. Уж не поэтому она позвонила ему? Вспомнила, как он своих не бросает…
Закончив умозаключения, он резко, словно ошпаренный, сорвавался с кресла в прихожую, наспех одел ботинки, схватил куртку и ключи от машины, затем выбежал из квартиры.
По адресу назначения он был минут через пятнадцать. Что за это время могли сделать с Юлей, думать даже не хотелось.
В подъезд он вошел вместе с каким–то из жильцов, на этот раз разыгрывать концерт перед домофоном не пришлось. Бегло взглянув на Алексея, тот
